– Вот. А Джамаф не любит никого. Ему никто не интересен в этом плане.

– Ладно-ладно, я понял. Это лишняя информация. На вкус и цвет, как говорится… где мы хоть находимся-то? И что будем делать дальше?

– Я думаю, стоит попросить протекции у самого хана. Его, как и прочих пепельников, совсем не волнуют дела герцогства, и ему плевать, что мы преступники. Но если есть какая-нибудь ситуация, с помощью которой можно подпортить Герберту Чариззу и его государству репутацию, он с удовольствием возьмет ее в свои пепельные руки. А я думаю, обнародование всех гадостей, связанных с церковью Света и ее инквизицией, о-о-очень сильно подорвет репутацию Авельона в глазах его же граждан.

– Надеюсь, это лишь предварительный план, да? Звучит пока не самым лучшим образом.

Даша сложила руки на груди и нахмурилась:

– Тогда сам будешь думать, когда станешь чувствовать себя «самым лучшим образом», ясно? И вообще вставай и подтягивайся к костру – Джамаф уже почти приготовил ужин.

С этими словами девушка покинула дом, предварительно взяв из шкафа еще одно покрывало и накинув его себе на плечи. Виктор полежал еще несколько минут, прежде чем заставил себя хотя бы подняться на локти. Все тело загудело от боли и резкой смены положения после столь длительного лежания в одной позе, да так, что проколотое бедро затряслось в сильнейших судорогах. Сжав зубы, иномирец выждал еще четверть часа, прежде чем боль окончательно притупилась и отошла на задний план.

На берегу пруда горел костер, над которым висела нанизанная на вертел курица. Ее румяная кожица настолько приковала к себе взгляд еле стоящего на ногах Виктора, что тот не сразу заметил, что сидящий рядом с костром Джамаф с ним здоровается. Очухавшись от наваждения и помотав для уверенности головой, он улыбнулся своему спасителю:

– Приветствую тебя, друг. Я благодарен тебе за все, что ты сделал для меня и Даши. Главным образом я говорю спасибо за нее, нежели за себя.

– Твоей спутнице помощь требовалась не столь стремительно, нежели тебе. Я сделал все, что было в моих силах. Слава богам, этих моих сил хватило для того, чтобы не дать вам умереть.

Виктор присел рядом с укутавшейся в одеяло Дашей и чуть не сорвался: жарящаяся курица оказалась всего в метре от него, и внутренний сумасшедший голос приказывал сорвать ее с вертела и вцепиться в жирную тушку зубами.

– Как мы можем тебя отблагодарить, Джамаф? – спросил иномирец, старательно загоняя в самые глубокие недра своего разума мысли о еде. – И даже не говори, что тебе ничего не нужно. Мы должны тебе по гроб жизни.

– «По гроб жизни»? – Отшельник усмехнулся. – Никогда раньше такого выражения не слыхал, хотя книг перечитал немало. И о вашем герцогстве в том числе. Не припоминаю, чтобы хоть кто-то из людей так выражался.

Виктор с Дашей переглянулись, словно негласно посовещались и кивнули друг другу.

– Это не наше герцогство, – смущенно произнесла Даша, поправляя волосы. Она всегда убирала за уши мешающуюся челку, когда чего-то стыдилась. – Видишь ли, Джамаф… за нами гонялись не просто так. Ну то есть это и так понятно, что без причины никто не станет гнать нас через все государство аж к границам ханства. Просто мы не обычные преступники. Не воры и не разбойники, не политики или спекулянты. Нас с Виктором объединяет нечто большее, чем жажда наживы и громкая награда за нашу поимку. Мы пришли сюда из другого мира.

Возникла пауза. Отшельник слегка напрягся, это было видно по натянутым скулам и чуть прищуренным глазам. Он перевел взгляд на одного гостя, затем на другого, потом опять на первого и ответил:

– Звучит, конечно, невероятно, но как такое может быть? Мне даже слегка… не верится. Я могу поверить в то, что вы совершили государственный переворот, обчистили герцогскую сокровищницу или убили самого епископа, но чтобы из другого мира…

– Нам незачем лгать, – пожал плечами иномирец. – Если хочешь, мы расскажем тебе всю нашу историю. Но тебе придется верить нам на слово, потому что фантастических моментов будет не счесть.

Джамаф задумчиво покрутил курицу на вертеле, сделав вид, что не замечает, как голоден Виктор. Почесал подбородок, слегка поерзал на месте. Затем сказал:

– Ладно, давайте вашу историю. Только не затягивайте ее до самого утра, ладно?

Каждое утро, проведенное в пустыне до этого дня, было для путников смесью лютой, бешеной радости и в то же время чертовского разочарования. С одной стороны, заканчивался жуткий холод, отступали ночные хищники. С другой – это значило начало адского зноя, нестерпимой жажды и еще тысячи маленьких проблем, сливающихся в одну критически большую. Это же утро для Виктора стало если не божественным даром, то хотя бы просто подачкой судьбы.

Джамаф позволил гостям ночевать в доме, на ворсистых коврах и теплых шкурах. Сам же он после ужина и длинного рассказа о путешествии иномирцев куда-то исчез, но с первыми лучами светил над горизонтом вернулся с целой кипой каких-то книг и просто гигантским свертком бумаги длиною в человеческий рост. Отшельник не стал никого будить и дождался, пока его новые знакомые проснутся сами, что случилось лишь ближе к полудню.

– Ну вы и сони, – усмехнулся он, глядя на еле волокущих ноги и протирающих глаза гостей. – В этих местах нужно научиться рано вставать, если вы всерьез надумаете остаться в ханстве. Хотя, конечно, это ваше дело, не стану учить вас жить.

Даша, не открывая глаз, словно зомби прошагала к пруду и стала медленно умываться, сгоняя остатки сна. Получалось плохо – одной ночи не хватило для того, чтобы наверстать весь многодневный недосып как следствие глубоко стрессовой ситуации. Виктор более-менее справился с желанием упасть прямо на песок и уснуть вечным сном, затем подошел к присевшему в тени дома отшельнику и спросил:

– Куда ты ходил? И что это за книги?

Джамаф загадочно ухмыльнулся и стал разворачивать гигантский свиток, пытаясь уложить его прямо на песок. Выходило скверно: концы то и дело подгибались, и Виктор положил на них увесистые камни.

– Это – карта звездного неба, – ответил отшельник, окончательно развернув свиток. – Конечно, оно будет разниться с картой неба вашего мира, но это единственная зацепка.

– Зацепка для чего? – не понял иномирец.

– Как для чего? Для того чтобы отыскать ваш дом конечно же.

Виктор несколько секунд стоял в ступоре, размышляя над только что сказанными словами, затем ощутил странный прилив радости, словно информация о местоположении Земли могла каким-либо образом помочь землянам вернуться домой. Откинув прочь пессимистичные мысли, иномирец живо плюхнулся рядом с Джамафом и стал разглядывать карту. Взглянув же на белые точки разных размеров на черном фоне, Виктор вновь погрустнел: его ныне покойная жена Лиза посвятила астрономии половину своей жизни. Она могла часами рассказывать о кратерах Луны, спутниках Юпитера, причудах туманности Конская Голова или масштабах галактических сверхкластеров. Заветной мечтой Лизы было увидеть комету Галлея, появление которой она пропустила из-за гриппа и высокой температуры. Но, увы, желание не сбылось. Когда комета все-таки озарила небосвод, Виктор смотрел на нее в полном одиночестве, с тяжелым сердцем утирая текущие по щекам слезы горести.