Полина сидела слева и видела, как задралась и без того короткая Зойкина кофта. И ноги она так поставила, что ее левое колено едва не касалось рычага коробки передач. Переключая скорости, Севастьян невольно задевал пальцами Зойкину ногу, и похоже, что ей это нравилось. Возможно, и ему тоже.

– Я на него претендую! – разозлилась Полина.

– Да я в курсе. Сева говорил, что свадьба у вас скоро, – не оборачиваясь, бросила через плечо Зойка.

– Когда он тебе это говорил?

– Ну, когда забор строил. Я к нему иногда приходила. Ничего? Ты же не ревнуешь?

– А если ревную?

– Так ничего не было. Мать у меня вкусный квас делает, да, Сева?

– Ну да, вкусный, – не отрывая глаз от дороги, напряженно кивнул тот.

– И холодный… Жарко, знаешь ли.

– И вода в реке тоже такая прохладная, да?

– Ну да, хорошая вода… Только ты не думай, мы с Севой голышом не купались. Да, Сева?

– Не купались.

– Я в купальнике, он в плавках. Все прилично было… Так что ты не ревнуй, мать, мы с ним как брат и сестра…

– Ага, сначала как брат и сестра, а потом уроды всякие рождаются! – выплеснула Полина, не в состоянии сдержать свой гнев.

– Какие уроды? Ты что несешь, мать? – возмутилась Зойка.

– Сева, останови машину! – потребовала Полина.

– Ну чего вы? Хватит вам дурью маяться! – воззвал тот к разуму девушек.

Но Полина была неумолима.

– А я сказала, останови! Или я сейчас на ходу выпрыгну!

Ему ничего не оставалось, как нажать на тормоз. Полина вышла из машины, громко хлопнув дверью, свернула в ближайший проулок и пошла куда глаза глядят. Но Севастьян очень скоро нагнал ее и уговорил вернуться в машину. Согласилась она только потому, что Зойки там уже не было.

– Нашла кого слушать!

Выглядел он опечаленно, но в голосе угадывался ликующий мажор. Ему льстило, что Полина устроила сцену из-за него. А ведь она действительно его приревновала. И пар до сих пор еще не выпущен.

– Я просто видела, как ты на нее смотрел! И она для тебя вырядилась. Идет, восьмерки крутит, сиськами трясет… Как будто у меня хуже.

– Не знаю, не знаю…

– Чего ты не знаешь? У нее щупал, а у меня – нет?

– У нее я тоже не щупал, я на нее только смотрел.

– А ей нравится, когда на нее смотрят… Теперь я понимаю, почему ты забор не достроил. На речку часто бегал, да?

– Ну чего ты завелась? Не было ничего. И не могло быть. Я тебя люблю. Только тебя. И Зойка меня нисколько не волнует.

– Нисколько-нисколько?

– Ну, красивая баба, кто спорит. Но поверь, я к ней ровно дышу. Вот если бы мы с тобой на речке купались, тогда…

– Может, еще грудь напоказ выставить? – хмыкнула Полина. – Или на ощупь дать?

– Мы, между прочим, с тобой почти муж и жена.

– Это намек или требование?

Севастьян многозначительно промолчал. Дескать, сама догадывайся…

Полина в раздумье поправила волосы над ухом. Севастьян уже взрослый парень: и техникум закончил, и в армии отслужил, даже повоевать успел. И ей восемнадцать…

– А Зойка тебе правда не нравится? – в примирительном тоне спросила она.

– Нет. Хотя…

– Что хотя?

– Ну, если бы я не знал тебя, то, наверное, мог бы продолжить с ней. Ты же знаешь, у нас был небольшой роман…

– Да, но ты же теперь со мной.

– В том-то и дело. Поэтому на Зойке поставлен жирный крест. Даже если ты меня отфутболишь, я к ней уже не вернусь…

– Чего так?

– Мне никто не нужен, кроме тебя.

Полина с сомнением посмотрела на него. Вроде бы и всерьез он это сказал, только веры почему-то нет. Слишком уж хороша Зойка. И Севастьян ей нравится. Видно же, что нравится… Нет, не стоит давать ему отставку. Хороший он парень. И красивый. А то, что не замирает сердце при мысли о нем, так в этом она, возможно, сама виновата. Потому что не пережила с ним головокружительный момент. Может, после этого Севастьян станет самым дорогим и милым ее сердцу мужчиной. Возможно, и Макар перестанет волновать темную сторону ее сознания.

– Ты должен отвезти меня домой, – тихо сказала она.

– Везу.

– Если хочешь, можешь побыть у меня.

Севастьян хотел, и Полина вскоре об этом пожалела. Он набросился на нее, как только за ними закрылась дверь, прижал ее к стене, ртом поймал ее губы, с жадностью принялся их терзать, слюнявить. От него хорошо пахло, и брезгливости вкус его губ не вызвал, но Полине совсем не нравилось то, что он делал. И только любопытство удерживало ее в его объятиях. Вдруг случится чудо и она ощутит непреодолимую силу его притяжения… Вдруг она поймет, что жить без него невозможно и бессмысленно…

– Люблю… Люблю тебя, – в исступлении пробормотал он, с трудом отказавшись от поцелуя, чтобы вместе с ней из прихожей перебраться в гостиную.

– Ты не спеши, не надо…

Она должна была пройти весь путь. Но слишком уж быстро Севастьян гонит коней. А ей сейчас передышка нужна, чтобы хоть ненамного пополнить запас терпения.

Сначала он усадил ее на диван, затем уложил на спину, просунул руку под кофточку…

Полина не могла одеваться так же ярко и модно, как Зойка: не хватало для этого средств. И кофточка у нее серенькая, неприглядная. А бюстгальтер и вовсе не выдерживал никакой критики. Может, потому ей и захотелось поскорей раздеться до пояса. Джинсы у нее – устаревшие «мальвины», но смотрятся прилично, поэтому их можно не снимать. Пока…

Севастьян будто чувствовал, что можно делать, а чего пока не стоит. Полина вмиг осталась без кофточки и с обнаженной грудью. Его губы коснулись ее сосков, но и это не доставляло ей никакого удовольствия, хотя и отвращения она не испытывала. Севастьян ласкал ее, а она лежала и смотрела в потолок, желая только одного, чтобы все это поскорее закончилось…

И ее желание сбылось, но совсем не так, как она этого хотела. Ее слух вдруг уловил, как скрипнула тихонько дверь в комнату. Она была открыта, и, похоже, кто-то коснулся ее рукой, чтобы заглянуть в гостиную. Это могла быть и мама, и Макар, а может быть, и они оба… Отталкивая от себя Севастьяна, Полина глянула в сторону двери. Это был Макар. Заметив ее взгляд, он шагнул назад и скрылся из вида.

– Пусти! – Полина спрыгнула на пол, дотянулась до лежащей на полу кофточки.

В это время хлопнула входная дверь. Это вышел из дома Макар, видимо, чтобы не мешать.

– Кто там был? – запыханно и недовольно спросил Севастьян.

– Кто-кто, домовой!