– Мы сегодня вместе обедаем, – напомнила она. – Ты не забыл?

– Нет, конечно. Я уже закончил дела. Вот задумался и не слышал, как ты вошла.

– Я стучала.

Он понимающе улыбнулся. Конечно, она постучала, ведь она была прекрасно воспитана.

– Я долго разговаривала с Самюэлем, – сообщила она. – Он поможет мне устроиться на работу рядом с Пейролем.

– На работу… – непроизвольно повторил Анри.

Как он и предполагал, она не рассталась со своим замыслом. Но разве в этом было что-то удивительное? Он знал, что она упряма и будет добиваться своего. Особенно если ей помогает Самюэль.

– Думаю, что он найдет тебе хорошее место, – сказал он осторожно.

Да, Самюэль не только хороший анестезиолог; он прекрасно ведет свои дела и с присущей ему дальновидностью увидел в плане Паскаль выгоду как в материальном, так и в личном плане.

– Я переезжаю туда на будущей неделе.

– Ты прогуляйся сама по дому в полночь, прислушайся к тому, что при этом почувствуешь, посмотри на парк, и ты быстро поймешь, что на приведение всего этого в порядок уйдет уйма времени и много денег.

– Я научусь ухаживать за садом сама, – с легкостью парировала она. – Что же касается дома… я куплю себе огромную сторожевую собаку Тебя это успокоит?

– Не особенно.

– Папа, может быть, есть что-то, о чем я еще не знаю, о чем ты мне не говорил, но хотел бы рассказать? Тот… пожар, должно быть, оставил ужасные воспоминания, и ты не…

– Я предпочитаю не говорить о прошлом, – отрезал он. – Сейчас это не имеет значения. Но я считаю, что существуют места и получше.

Паскаль подошла к креслу отца, обняла его за шею и поцеловала в висок.

– Папочка, дорогой… – прошептала она. Возможно, желание разубедить ее было продиктовано его эгоизмом. Конечно, он бы предпочел, чтобы она жила рядом с ним, и, конечно, он не хотел проявлять себя деспотичным отцом и ограниченным человеком. Напротив, он всей душой желал, чтобы она шла дальше, развивалась… Только вот Пейроль был последним местом в мире, где можно было найти счастье…

Он догадался, что она смотрит на фотографию Камиллы.

– Пойдем обедать, – произнес он, вставая.

Нельзя было давать волю чувствам, иначе все стало бы еще сложнее. Он повернулся к дочери и увидел, что глаза ее полны слез. Этот прекрасный печальный взгляд был абсолютно таким же, как у ее матери. Он взял ее за руку, не находя в себе сил что-либо сказать, и молча вывел из кабинета.

– Рекомендации прекрасные, – заметил Лоран Вийнев.

Самюэль благодарно улыбнулся ему. Он и Вийнев, директор больницы Пюрпан, уже в течение трех лет хорошо понимали друг друга, кроме того, оба были страстными любителями полетов. Когда Лоран ознакомился с резюме Паскаль, он сказал, что она сможет без проблем получить вакантное место пневмолога, но заведующая пневмологи-ческим отделением восприняла эту идею без энтузиазма.

– Мы должны рассмотреть и другие кандидатуры, – заметила она, поджав губы.

Надин Клеман, даме с седыми, гладко зачесанными волосами, в импозантных очках в роговой оправе, было уже за шестьдесят. Угловатые черты лица, резкий голос, властные манеры – этого было достаточно, чтобы наводить ужас на все отделение.

– Хотелось бы принять на работу человека, с которым мне уже доводилось работать, например доктора Медерика, – добавила она, твердо глядя директору в глаза.

На Лорана это не возымело действия, он с сомнением покачал головой.

– Он скоро выйдет на пенсию, лучше взять молодого специалиста.

Надин с раздражением поправила очки. Ей самой скоро предстояло выйти на пенсию, и она не любила, когда об этом напоминали. Не отступая, она повернулась к Самюэлю.

– Вы так энергично рекомендуете вашу бывшую жену, что хочется спросить, почему вы развелись…

– Может, и хочется, – вмешался директор, – но спрашивать об этом у месье Хофманна нельзя, это его личное дело. А профессиональные качества доктора Паскаль Фонтанель соответствуют нашим требованиям, не так ли?

Надин смерила Лорана Вийнева долгим взглядом и язвительно добавила:

– В любом случае решение принимаете вы. Разумеется, молодая женщина представляет для вас больший интерес, чем доктор Медерик.

Таким образом она давала понять ему, что вовсе не дура и мотивы такого решения ей абсолютно ясны. Лорану было тридцать восемь, он все еще не был женат. Естественно, что Надин считала его отчаянным ловеласом. Самюэль знал, что весь персонал больницы придерживается того же мнения, но действительность была совершенно иной. Несмотря на свой шарм, Лоран был не из тех, кто бегает за каждой юбкой. После двух сложных романов он искал женщину, с которой мог бы создать семью, но в учреждениях, которыми он руководил, он не позволял себе никаких любовных авантюр. Поэтому Надин Клеман напрасно потратила свой яд.

– Держите меня в курсе, – произнесла она, поднимаясь. Лоран подождал, пока она выйдет, и улыбнулся.

– Какая она противная. Надеюсь, твоя бывшая жена не позволит себя тиранить!

Лоран собирался предложить это место Паскаль, и Самюэль был счастлив оттого, что сможет обрадовать ее такой новостью.

– Не беспокойся, она знает, как защитить себя, – ответил он, не скрывая радости.

– Предупреди ее, чтоб была поосторожнее, по крайней мере сначала, потому что Надин очень коварна.

Мадам Клеман славилась умением отравлять жизнь коллегам. На рабочем столе Лорана никогда не переводились жалобы, особенно от медсестер и практикантов пневмологического отделения.

– Увидимся завтра в клубе, – сказал Самюэль, – а сейчас мне нужно возвращаться в блок.

Они обменялись дружеским рукопожатием и расстались довольные друг другом. Лоран сумел подтвердить свой авторитет директора, поставив на место несносную Надин Клеман, а Самюэль получить хорошую работу для Паскаль.

Он торопливо покидал административную часть, погруженный в свои мысли. Эта больница занимала огромную площадь, но Самюэлю тут нравилось. Когда он решил покинуть Париж, чтобы как можно дальше уехать от Паскаль и горестных воспоминаний, связанных с их разводом, Тулуза показалась ему местом, где можно было начать новую жизнь и забыть о прошлом. Его сразу очаровали необычная архитектура этого города, здешний климат и деловая атмосфера.

Направляясь в блок общей хирургии, он не воспользовался служебным лифтом, а поднялся по лестнице, перешагивая через ступеньку. День, как и всегда, был расписан до предела: сегодня он должен был проводить анестезию нескольким пациентам, потом дежурить до их пробуждения, поэтому думать о чем-то другом у него не было времени.

Из аэропорта Бланьяк Паскаль на маршрутке добралась до центра, а на площади Жанны д'Арк пересела в такси и доехала до отеля «Бозар», где предварительно забронировала себе номер. Она с удовольствием убедилась в том, что, как и хотела, окна ее комнаты выходят на Гаронну.