12

– Ты уверен, что нам следует пересекать границу? – Вопрос этот, изречённый самым серьёзным тоном, вполне мог принадлежать и матёрому боевику «временных». Сейчас он, однако, исходил из уст двенадцатилетнего мальчишки, Уолтера Мерфи. Засунув руки в карманы, он остановился, словно не решаясь перейти на ту сторону.

Дервал возмущённо фыркнул – действия Уолтера являлись чистым позёрством, так как граница никоим образом не охранялась и не была даже отмечена шлагбаумом. Единственным свидетельством того, что здесь уже начинаются земли Соединённого Королевства, выступал предупредительный дорожный знак. Возвышаясь над окружающей местностью, подобно гигантскому металлическому цветку, он лаконично утверждал: далее ограничения скорости указаны в милях, а не в километрах в час.

– Большой Брат и САС наблюдают за тобой, – замогильным голосом промолвил Дервал. – Но ты будь достоин славы и чести Джеймса Конноли16 – не бойся ходить по родной земле.

Последние слова сказаны были как можно более напыщенно, в духе ораторов Шинн Фейн17. Тихонько хихикая, они перешли на британскую территорию и продолжили свой путь. Негьеши, от которого они заметно отстали, теперь превратился в едва различимую точку. Судя по уверенной, пружинистой походке, он знал, куда идёт, если только речь не шла об обычной прогулке. Но что-то подсказывало Дервалу: у этого молодого человека есть совершенно определённая цель, и она каким-то непостижимым образом связана со смертями Хили и Коллинза – и кто знает, со сколькими ещё? Путь его явно лежал к усадьбе Монтегю, причём, судя по всему, с северной, британской стороны, где расстояние между домом и забором исчислялось не более чем двумя десятками метров.

– Стой! – Уолтер дёрнул его за рукав, и Дервал замер. – В чём дело?

– Смотри туда, вверх по склону! – Дервал проследил за жестом Уолтера. Дрожащий палец указывал на едва заметную бледную дымку, скользившую вдоль поверхности земли. Несмотря на то, что солнце ещё не село, в сумерках было заметно, как туман отливает голубизной. Тончайшая лазуритовая плёнка, растянувшаяся необычайным покрывалом, была будто соткана руками эльфов, по слухам, обитающих в холмах. Зрелище это, несмотря на вызванное им смутное беспокойство, почти страх, завораживало. Дервал в то же время находил его очаровательным – особенно потому, что туман этот, несомненно, угрожал их жизни.

Уолтер, судя по всему, готов был броситься наутёк, но Дервал почему-то сохранял уверенность, что им ничто не угрожает. Он отчётливо видел, как клочья этого потустороннего тумана тянутся в совершенно другую сторону. Словно подгоняемые некоей злой волей, они стремились на юг, в том направлении, откуда они только что пришли. Дервал прикинул, что, стоит движению дымчатой пелены ускориться, и она как раз накроет их, даже если они побегут изо всех сил.

– Нет, не успеем. Нам придётся подождать здесь.

Слова эти, сказанные непререкаемым, стальным тоном, принудили Уолтера повиноваться. Однако они же вызвали в нём чувство, близкое к панике.

– Они отрезали нас от дома. Проклятье! – Взрослое ругательство, даже сказанное с искренним чувством, всё же не сделало Уолтера взрослее. Он всё так же боялся, хотя и смог таким образом подбодрить себя.

– Пойдём в дом! – неожиданно заявил Дервал. – Смотри, там есть вход!

И правда, в зелёном, с бурыми пятнами голой земли, склоне, виднелось ещё одно отверстие. Чёрное, зияющее, словно разверстый зев пасти неведомого хищника, оно сразу же привлекло внимание Дервала. Именно в нём несколькими мгновениями ранее исчез Негьеши.

– Идти туда? – Уолтер испуганно выпучил глаза. – Да ты с ума сошёл!

Дервал рассмеялся.

– Пусть так. Но я пойду туда, а когда вернусь, приглашу Кейт на свидание и расскажу, каким ты оказался трусом.

Похоже, он нашёл нужные слова. Уолтер по-петушиному выпятил грудь, глаза его воинственно блеснули.

– Хорошо. Пойдём и сразимся с нечистью, что там обитает.

Сказав так, Уолтер широко зашагал по направлению к двери в подземелье – а это была она, в чём подростки немедленно убедились, – и Дервалу стоило большого труда уговорить друга проявить благоразумие и действовать с большей осторожностью.

– Если он нас услышит, всё пропало! Негьеши – или то, что там обитает – схватит нас, и никто даже не узнает, что мы сюда наведывались! Да погоди ты, Уолтер!

Всё без толку. Подобно всемирно известному уроженцу Ламанчи, Уолтер готов был сразиться хоть со всем воинством ада, лишь бы заслужить благосклонность своей возлюбленной. Его воинственный пыл слегка поостыл только когда они приблизились к распахнутой настежь двери подземного хода. Умело замаскированную, снаружи её прикрывал дёрн с густо проросшей травой, и внешне она ничем не отличалась от любого другого участка склона.

Подчиняясь предохраняющему их от жуткой опасности инстинкту, подростки замерли. Изнутри им в ноздри ударил запах тлена, столь мощный, словно там, во мраке, долгие столетия гнило, вызревая, нечто, чуждое всему человеческому. Зловеще заскрипел, под порывом ветра, ржавый флюгер на верхушке Тэхмор-менор, и Дервал, взглянув вверх, с испугом заметил, что тот изображает рогатого демона с копьём. Острие его, казалось, целилось ему прямо в глаз. Уолтер, также посмотрев в том направлении, испуганно отшатнулся.

– Кейт Харти… – снова нажал на безотказный рычаг Дервал, и его несчастный друг, повинуясь приступу страсти, вновь исполнился мужества. Чувствуя лёгкие угрызения совести, Дервал пошёл первым. Где-то там, вдали, в сыром, зловонном полумраке, как ему показалось, горел свет.

Подземный ход, рассчитанный на то, чтобы по нему свободно мог пройти мужчина среднего роста, уходил, извиваясь, под холм – в том направлении, где зловеще возвышался Тэхмор-менор. Стараясь красться как можно тише, мальчишки продвигались вперёд маленькими шажками. Так, ступая в темноте по невидимому, но очевидно неровному каменному полу, они медленно приближались к своей цели. По мере того, как свет становился ярче, страх всё более овладевал Дервалом. Что будет, если Негьеши их заметит? Лишь любопытство да непонятное ему самому упрямство гнали его вперёд.

Наконец, когда силуэт венгра, сидевшего за письменным столом – по счастью, спиной к двум юным сыщикам, – стал хорошо различим, Дервал остановился. Затаив дыхание, он напряжённо вслушивался в бормотание Негьеши.

Свет исходил от небольшого свечного огарка; неверные отсветы его выхватывали из мрака стены помещения, некогда являвшегося, судя по всему, кабинетом. Лежавшая повсюду пыль и затхлая, отдающая сыростью, вонь, свидетельствовали, однако, о том, что кабинетом этим давно не пользовались. Негьеши, как ни странно, находил весьма увлекательным пребывание в столь запущенном месте: то и дело издавая поражённые возгласы, он с воодушевлением шарил в столе и на длинных, широких стеллажах, тянущихся вдоль стен. С нескрываемым восхищением, отнимавшим всё его внимание, он исследовал обнаруженные находки,