быть не только путешественниками, но и историками. Такого хлопотливого дела вы, пожалуй, не выдержите. Вам все надо быстро, без усилий. Свеклу вместо сорняка выдернул — прополка готова!

Эти слова Сафара ребят как кипятком ошпарили. Сафар не пилил их, не называл хулиганами, к чему они уже давно привыкли, а задел их за живое. Теперь они готовы были головой стену прошибить, в любое пекло отправиться, чтобы только доказать, что они не трусы, не мямли, что могут справиться с любым самым трудным делом не хуже других.

Глава 7.

ОПЯТЬ ЭТИ АВАНГАРДОВЦЫ

— Альфарит, Ахмет! Вас вызывают в штаб...

Палатку скрасной звездой над входом, в которой жил начальник лагеря, ребята в шутку называли штабом. Она действительно похожа на штаб: в ней проходят важные совещания, решаются серьезные вопросы.

Когда подошли Альфарит и Ахмет, Сафар о чем-то горячо спорил с Гульшат. Вскоре мальчики поняли, что речь идет о Саше.

— Я не отпущу его, в таком состоянии я его не отпущу,— не терпящим возражений тоном сказала Гульшат.

— Он будет отличным туристом, ты подумай об этом!

— И думать не хочу. Он ведь и двух километров пройти не может, ты знаешь это?

— Нет, Гульшат, нехорошо оставлять его одного. Япоговорю еще с начальником лагеря.

— Делай что хочешь. А я его не отпущу.

Саша вчера перегрелся, побыл лишнего на солнце. Прохворал всю ночь. В палатке никто толком не спал. Среди ночи разбудили Гульшат. Девушка дала ему порошок, смазала одеколоном сгоревшие на солнце спину и плечи, приложила ко лбу холодную тряпку.

Уснули все только на рассвете. Теперь Саше лучше. Он уже не стонет, как ночью. А все-таки температура еще держится. Пока отряд собирается в дорогу, дня два пройдет. За это время Саша встанет на ноги. И что это Гульшат так артачится? Даже Сафара слушать не хочет. Высказала все, что хотела. Сказала, как отрезала, и ушла. А Сафар остался, глядя ей вслед. Хотел что-то сказать, да махнул рукой:

— А, ладно, пусть Саша поправится, потом поговорим, зачем сейчас затевать пустые споры.

Он подозвал к себе мальчишек.

— Джигиты, звонили авангардовцы. Надо привезти продукты. В колхозе дадут лошадь. Сейчас оба идите туда.

Им нравилось, что вожатый всегда так уважительно называл их джигитами. Вот такого человека и слушаться можно. Да и на лошади ехать — одно удовольствие! Им еще ни разу в жизни не приходилось ездить на лошади. И машин каких только ни повидали, и поезда видели, и пароходы, и такси, и трамваи. Альфарит даже на самолете летал. А вот к лошади и близко не подходил. В этом отношении авангардовские мальчишки счастливцы, конечно.

Альфарит и Ахмет, обрадованные тем, что и на их долю выпало такое счастье, не медля ни минуты побежали в колхоз. Едва прибыли в «Авангард», как им встретился Самит, загонявший гусей в переулок. Альфариту и его друзьям эти деревенские мальчишки были уже хорошо знакомы. Он по-приятельски крутанул легонько Самита за ухо. Но, видно, крутанул лишнего: Самит замахнулся на них кнутом, Ахмет вырвал из рук мальчика кнут и огрел им шипевшего на них гусака. Гусак с еще большим шипением накинулся на Ахмета. А гусята побежали к плетню. Один гусенок застрял в ветках. Замахав своими крылышками, он пытался вытащить из плетня голову. Увидев это, Самит, жалея гусенка, заплакал. Побежал домой, чтобы пожаловаться старшему брату. Добежав до переулка, обернулся и увидел, что мальчики, обнявшись, уходят. Остановился. В это время и гусенок вырвался из капкана. Самит осмелел.

— Я все скажу Ринату! Скажу, что гусей дразнили! Вот придите еще сюда! — Ребята оглянулись. Альфарит кинул в Самита кусочек сухой земли. Не со зла, а просто так.

А Самит, вот глупый мальчишка, принял это всерьез. Спрятался за стену углового дома и, высунув из-за него голову, продолжал кричать:

— Вот увидите. Ринат и его друзья все равно вас победят! Вы плавать не умеете, и они победят вас в соревновании!

В каком соревновании? Уж не собираются ли авангардовские мальчишки состязаться с ними в плавании? От них всего можно ожидать. С того дня, как ребята поставили в лесу палатки, пристали и все! Если Самит не выдумывает, ясно как день, что Альфарит с друзьями станут посмешищем всего лагеря. Сафар тоже хорош, с каких пор морочит: научу, научу плавать! А сам тянет и тянет время. То ребята на работу не вышли, то не послушались Гульшат, то проспали подъем. Причина у него всегда находится. Просто не хочет учить их плаванию. А вот авангардовцы каждый день приходят на озеро. И не одни. С ними вместе приходит один парень. Сначала Альфарит с друзьями думали, что мальчишки приходят просто так, купаться, а парня берут с собой для защиты от них, лагерных. Но через несколько дней они разузнали, что этот парень — старший брат Гарафи, оказывается, он вернулся со службы в Морфлоте и теперь работает на тракторе. А на озеро он ходит с мальчишками, чтобы учить их плавать.

Все так и оказалось: Гарафи с товарищами действительно собирались вызвать Альфарита и его друзей на соревнование. Но до поры они решили хранить это в тайне, и если бы не дырявый рот Самита, лагерные ни очем бы не догадались.

А началось все с Шамиля. Был вечер. Отец все еще не возвращался из правления колхоза. Шамиль вдвоем с матерью пили чай. В одной руке он держал пиалу, в другой — книжку. Эта привычка мальчика очень не нравилась матери.

— Ешь ка ты по-человечески, потом почитаешь. Сразу двумя лодками не управляют! — сердито сказала она.

А Шамилю эту интересную книжку Ринат дал только на один вечер. Завтра за ней зайдет Гарафи. Как тут оторваться от чтения. Вошел отец Шамиля. Он все слышал через окно. Подойдя к столу, взял книгу из рук сына:

— Раз мать говорит, надо слушаться.

Мальчик надулся.

— Вон, такие же, как ты, мальчишки трудятся в поте лица, а ты с утра до ночи собак гоняешь на улице,— сказал отец.

— Ты это про лагерных мальчишек?

— А про кого же? За неделю они пропололи, проредили, вычистили десять гектаров свеклы. А вы — лентяи, ни на что не пригодны, хоть бы вместе с ними выходили на работу.

— Они драчуны!— с обидой сказал Шамиль. Его задело то, что отец хвалил лагерных мальчишек. И стал думать, как бы