— Я тоже, — усмехнулся Танкред.

   — Тебе будет сложновато вернуться в школу, — Эмма задумчиво намотала золотистый локон на пальцы, — Блуры уверены, что тебя нет в живых.

   Патон и Мисс Инглдью разговаривали на кухне, оттуда временами доносился звон тарелок и негромкий шум голосов.

   Танкред присел на стоящий у стены диван.

   — Полагаю, я мог бы внезапно там появиться и всех напугать, — пошутил он.

   — Не самая хорошая идея, — Эмма села рядом с ним, и он заметил, что ее волосы все еще влажные.

   Они были такими блестящими и шелковистыми, что ему захотелось коснуться их рукой. Эта непрошеная мысль заставила его покраснеть, он перевел взгляд на огонь за кованой решеткой камина и замолчал, не зная, как продолжить разговор.

   Мисс Инглдью спасла Танкреда от неловкой ситуации, внеся в комнату поднос с чаем. Она поставила его на письменный стол, единственное свободное от книг место в комнате.

   — Я рассказал Джулии о том, что ты видел сегодня ночью, — Патон протянул Танкреду фарфоровую чашку с горячим ароматным напитком.

   — Спасибо, Мистер Юбим, — Танкред осторожно принял в руки хрупкий сосуд, — но ведь Вы тоже их видели, — добавил он с волнением, — Вы же знаете, что мне это не приснилось.

   — Что ты видел?  — рука Эммы застыла на полпути к подносу, и она резко повернулась к однокурснику, — что с тобой произошло, и вообще, почему ты оказался здесь посреди ночи?

   Танкред пил чай и рассказывал, как он пришел предупредить Комшарров о том, что Нортон Кросс, их привратник, стал предателем. Парень подробно объяснил свою встречу с иноземным мечником, который, будто вышел из прошлого, и описал поединок на площади перед Академией Блура.

   — Но что самое непонятное во всей этой истории — спата, которая сражалась сама по себе, и конный рыцарь в алом плаще, появившийся неизвестно откуда. Если бы он не подоспел вовремя ко мне на помощь, я бы сейчас с вами не разговаривал.

   Серые глаза Эммы расширились от ужаса и беспокойства:

   — Тебе не надо было их преследовать!

   Танкред взглянул на ее встревоженное лицо и улыбнулся:

   — Нет худа без добра, я узнал этого кабальеро, уверен, что видел его портрет в нашей академии.

   — Так оно и есть, — Патон опустился в кресло у камина, — я видел его лишь однажды и никогда не забуду. Он один из предков Миссис Тилпин. Полагаю, именно она привела этого человека в наш мир.

   — Вне всяких сомнений с помощью зеркала, которое ей не принадлежит, — уверенно заметила Мисс Инглдью.

   — Зеркало Чарли? — спросила Эмма.

   — Да, — темные глаза Патона гневно сверкнули, — Зеркало Аморет.

   — Но кто этот таинственный мечник? — голос Эммы предательски дрогнул.

   — Ашкелан Капальди, — ответил ей Патон, — прославленный воин и своего рода маг. Хотя, насколько я осведомлен, он смог заколдовать и подчинить своей воле только спату, заставив ее убивать людей; причем она действует сама по себе, подчиняясь его мысленным приказам. Он принимал активное участие в  Английской революции, известной также как Английская гражданская война 1639-1660 годов. Откуда я это знаю? — он махнул рукой в сторону книжного шкафа в углу комнаты. В нем стояли древние пыльные фолианты в переплете из потемневшей, потрескавшейся от времени кожи, их пожелтевшие листы были испещрены загадочными, выцветшими письменами. Танкред заглянул в одну из них и не понял ни слова.

   — Мне показалось, — задумчиво произнес Танкред, — что этот мечник почувствовал, что я один из одаренных.

   — В этом нет ничего удивительного, — заметил Патон, — я тоже могу узнать любого из потомков Алого короля. У большинства из нас есть способность определять друг друга. Разве у тебя нет этого дара?

   Танкред не был уверен. К примеру, он даже не подозревал, что милая Мисс Кристалл, преподававшая музыку в Академии Блура, дающая уроки игры на скрипке, на самом деле была темной ведьмой. Он медленно покачал головой:

   — Я же ничего не знал о природе Миссис Тилпин.

   — Не только ты, никто не догадывался, — возразил Патон, — она оказалась слишком хитрой и ловкой.

   Эмма соскользнула с дивана и снова опустилась на колени перед камином, расправляя пряди влажных волос, чтобы их как следует просушить.

   — Почему именно сейчас положение так обострилось и стало угрожающим для жизни?  — она вопрошающе посмотрела на Мистера Юбима.

   Патон не спешил с ответом. Он смаковал чай и угощался вишневым вареньем из хрустальной розетки, а затем рассеянно уставился неподвижным взглядом в свою чашку, не шевелясь и не произнося ни слова, видимо, совсем забыв о вопросе Эммы. Однако он не забыл.

   — Скорее всего, случайное совпадение обстоятельств, — Патон, наконец, очнулся от задумчивости, — за последние несколько месяцев произошли две вещи. После десяти лет забвения вернулся к нормальной жизни отец Чарли Бона. А Титания Тилпин стала темной ведьмой, каковой ей и надлежало стать. Я считаю, что она — проводник, связующая нить, если хотите, между настоящим и далеким прошлым, миром ее предка, Графа Харкена из Бэдлока. И именно Титания привлекает его приспешников в наш город. Некоторые из них — современные злодеи, потомки Харкена; другие — пока лишь бесплотные тени, невнятный шепот, тихие шорохи, чьи-то отголоски. Но если Титания и ее жестокий предок добьются своего, эти призрачные тени вскоре обретут форму и суть, и тогда наши жизни, коль скоро мы сумеем их сохранить, изменятся навсегда.

   Страшное пророчество Патона повергло всех в долгое молчание. В конце концов, Эмма, снова вскарабкавшись на диван, сказала дрожащим голосом:

   — Чарли говорит, что Билли Гриф сейчас находится в прошлом, в мире чародея Графа Харкена.

   — Я уверен, что это — правда, — согласился с ней Патон, — а еще я не сомневаюсь в том, что Чарли попытается его спасти.

   — А что насчет отца Чарли? — поинтересовался Танкред.

   — А, Лайелл, — мрачная задумчивость Патона уступила место улыбке, — мои недавние путешествия оказались полезными. Просто невероятно, как много можно разыскать в наши дни, если