– Мы в трех шагах от разгадки. Скоро поймем, кто из них был «наш человек», если мне будет позволено так выразиться.

– И узнаем, кто эта женщина, которую он сопровождал, – прибавил юный гасконец.

Арамис вручил друзьям по перстню.

– Возвращаемся в Париж. Завтра постучимся в двери к этим семействам и с Божьей помощью спасем голову Атоса.

Глава VIII

На следующее утро Арамис и Портос отправились задавать вопросы Бриссакам и Дарделям, а д’Артаньян старался всеми силами не заплутать на парижских улицах. Наконец он добрался до цели – перед ним особняк из светлого камня с гербом на фронтоне[9]: орел над двумя скрещенными клинками словно объявлял, кому этот дом принадлежит. Д’Артаньян спрыгнул с лошади и направился к воротам, сжимая в правой руке перстень-печатку. Во дворе пустынно. Он позвал слугу, никто не откликнулся. Гасконец готов был уже уехать, как вдруг заметил, что занавеска на одном из окон второго этажа шевельнулась. Его увидели. Через несколько минут дверь открылась, и к нему подошел лакей в ливрее.

– Я хотел бы увидеться с вашим хозяином, графом де Валькуром, – сообщил гасконец.

– Его нет дома, – равнодушно ответил слуга.

– Это важно, – настаивал д’Артаньян, – у меня вещь, которая принадлежит ему.

И показал лакею перстень с печаткой. Тот постоял в нерешительности, потом отворил дверь.

– Доложу, может, вас примет госпожа графиня, – сказал он. – Следуйте за мной.

Не обращая внимания на неохоту, с какой его принимали, молодой человек поспешил за лакеем и стал подниматься по красивой мраморной лестнице. На площадке лакей попросил его остановиться и подождать. В особняке царила мертвая тишина, он вообще производил впечатление нежилого. На стене среди фамильных портретов светлело пятно – один недавно сняли. Однако д’Артаньян не успел как следует осмотреться – на верху лестницы показалась красивая женщина с белокурыми волосами, струящимися по плечам, в домашнем платье из пунцового бархата.

– Изабель де Валькур, – назвалась она.

На мгновение ее улыбка померкла, а взгляд впился в гостя, даже что-то вроде испуга промелькнуло в нем – будто графиня увидела привидение. Но эта секунда миновала, и хозяйка – сама любезность и благожелательность – пригласила его в богато обставленную гостиную.

– Прошу вас, – сказала она со вздохом, всем видом показывая, что очень слаба.

Д’Артаньян сделал нерешительный шаг.

– Я крайне смущен необходимостью докучать вам, мадам, – начал он с извинений.

– Напротив. Я благословляю гостей, готовых рассеять мое одиночество. Садитесь.

Д’Артаньян, не привыкший к богатым гостиным, неуклюже поместился в хрупкое кресло. И не мог перестать разглядывать сидящую перед ним хозяйку – никогда в своей жизни не видел он такой красоты. Нежная кожа, зеленые глаза, а изгиб губ… Он был взволнован.

– Ваше лицо мне кажется знакомым, – произнесла графиня. – Возможно, мы уже встречались?

– Я уверен, мадам, что если бы видел вас хоть раз в жизни, никогда бы не забыл! Меня зовут д’Артаньян, и я приехал из Гаскони.

Изабель де Валькур улыбнулась.

– Как странно, однако, – тихо проговорила она, – а я могла бы поклясться… Повернитесь к свету, если только вас это не затруднит.

Польщенный молодой человек повиновался. Прекрасная блондинка довольно долго смотрела на него, потом сказала мечтательно:

– В вашем взгляде есть пылкость… Она мне напомнила… да, она мне напомнила одного человека. Такой огонь не часто встретишь.

Затем протянула руку и, прикоснувшись к подбородку юного гасконца, повернула его лицом к себе. Тот залился краской.

– Простите, если проявила неделикатность, сударь…

Красавица закашлялась.

– Я в четырех стенах не первый месяц, понемногу справляюсь с лихорадкой, которая чуть не стоила мне жизни. Как видно, я утратила представление о приличиях.

– Надеюсь от всей души, мадам, что здоровье к вам вернулось! – заявил молодой человек, почувствовавший сладкую дрожь во всем теле от прикосновения нежных пальцев.

Графиня отерла лоб носовым платочком с вышивкой и убрала его за вырез платья, снова невольно взволновав юного гасконца.

– Да, надеюсь, смерть мне больше не грозит, – со вздохом проговорила она. – Я могу вам чем-то помочь?

– Недавно мне попала в руки эта вещь. Мне необходимо узнать, кто ее владелец. Это очень важно.

Д’Артаньян протянул руку – у него на ладони блестел перстень с печаткой, на которой был изображен герб Валькуров.

– Покажите-ка… Но… Это же печатка Танкреда! – воскликнула в удивлении графиня.

– Танкреда? – насторожился гасконец.

– Да, моего брата.

– И где же он, мадам?

– В провинции, – ответила Изабель де Валькур, не сводя с молодого человека чудесных глаз, обрамленных ресницами-опахалами. – Покупает лошадей. Он будет в восторге, что перстень нашелся. У него украли это кольцо месяц назад, и брат был безутешен. Но что с вами, сударь? Вы, кажется, огорчены?

В самом деле, д’Артаньян не мог скрыть разочарования. «Месяц назад, – подумал он, – задолго до драки на постоялом дворе. Что же? Тот, кто носил это кольцо, был заурядным воришкой?» Он не мог в это поверить, хотя видел человека с перстнем всего несколько секунд. Манеры, властность выдавали в нем дворянина, привыкшего, чтобы ему повиновались. И все же…

– Месяц назад, – повторил он задумчиво, потом тряхнул головой. – Ну, что ж! Рад за вашего брата, но крайне огорчен, что след оборвался.

Д’Артаньян поднялся.

– Все так загадочно, – проговорила графиня, глядя на него с особенным выражением, явно приглашая к откровенности. Д’Артаньян охотно бы задержался, но у него не было времени, чтобы удовлетворить любопытство обворожительной женщины. Он спешил – Атосу грозила смерть, а мушкетеры рассчитывали на него.

– Согласен с вами. А теперь вынужден вас покинуть, мадам. Меня ждут друзья. Возможно, им повезло больше, чем мне в наших поисках.

Изабель де Валькур изящно склонила головку.

– Вам пришлось доставить себе беспокойство, и я благодарю вас за визит.

– Он для меня в удовольствие.

Губы графини тронула двусмысленная улыбка.

– Сомневаюсь.

– Я найду дорогу сам. Всегда к вашим услугам, мадам.

Д’Артаньян не разобрал, что было сказано ему вслед вполголоса. Нахмурив брови, он уже спускался по лестнице. Хоть бы Портосу и Арамису повезло больше. Сам он даром потерял время…

Гасконец стоял уже на последней ступеньке, когда заметил мужчину, поднимавшегося по лестнице с другой стороны от входной двери. Д’Артаньян замер – на него, как и в морге, нахлынули воспоминания. Рыжие волосы, сломанный нос… Человек в «Золотой стреле», которому он разбил лицо фонарем, был рыжим. И гасконец сломал ему нос… Но нет, это просто совпадение. А может, он сам повсюду ищет сходства, надеясь напасть на след? И все же на всякий случай юноша обнажил шпагу и последовал за рыжим, чутко прислушиваясь к малейшему шуму. Рыжий исчез за дверцей, незаметной среди резьбы деревянной панели.

Д’Артаньян начал подниматься по узкой лестнице, следя, чтобы деревянные ступеньки не скрипели под его сапогами. Последний этаж – чердак, где в беспорядке теснилась пыльная мебель. В глубине чердака дверь. А если рыжий вышел через нее? Заметил, что за ним следят, и воспользовался черным ходом?

Гасконец медленно двинулся в