– И что же на этот раз, Гусь? – сухо произнесла она.

– Теперь я знаю, почему Наташа Ростова влюбилась в Андрея Болконского! – нашлась Света.

– И почему же?

– Он был красивый и хорошо танцевал!

Учительница усмехнулась и покачала головой:

– Замечательно, но зачем же кричать на весь класс?

Она вернулась к журналу, а Викуся нетерпеливо дернула Светика за рукав.

– Ну что? Что придумала?

Однако подруга отмахнулась, с курьерской скоростью дописывая сочинение.

– Учительская раздевалка! – только и бросила она, стремясь высказать свое мнение и поставить точку в сложных взаимоотношениях Наташи и Андрея.

План Светика оказался гениальным.

– Мы спрячем одежду Веревкиной в учительской раздевалке, – объяснила она Вике на перемене. – Пусть побегает поищет! А когда найдет, получит головомойку!

Вика не могла не восхититься. Заходить в раздевалку учителей было категорически запрещено, за нарушение можно было схлопотать нешуточный скандал с непредсказуемыми последствиями. Если план сработает, им удастся убить двух зайцев сразу: задержать Веревкину в школе и навлечь на ее голову наказание!

– А ключ? Где мы возьмем ключ?

– Он висит в учительской, на досочке с гвоздиками, вместе с ключами от других кабинетов, – сообщила Мисс Всезнайка.

– А как он выглядит?

– Понятия не имею. Но только когда начнется урок, он, по идее, должен остаться там один – ведь ключи от других кабинетов будут разобраны! Ну и какая-то бирка на нем должна быть, типа с надписью «раздевалка».

В очередной раз поблагодарив небеса за такую мудрую подругу, Викуся спросила:

– А как мы попадем в учительскую, когда начнется урок?

– А то ты не знаешь! – фыркнула Светик.

– Но выйти из класса вдвоем не получится!

– А нам и не надо вдвоем. Выйдем по очереди, с интервалом в пару минут. Одна займется ключом, другая – одеждой Веревкиной.

При этих словах подруги озадаченно уставились друг на друга.

– Хоть убей, не помню, во что она одевается, – развела руками Викуся.

На что Светик с торжеством вытащила мобильник и показала фотографию, на которой были изображены Судакова и Веревкина – на улице, в куртках, шарфах и ботинках.

– А зачем ты их фоткала?

– Врагов надо знать в лицо! – ответила Светик фразой Викуси. – Короче, встречаемся в нашей раздевалке.

Эпидемия гриппа диктовала изменения расписания, и последний урок, история, был снова сдвоенным. «Бешкам» пришлось потесниться, вдоль стен и в проходах поставили стулья, но, как говорится, в тесноте да не в обиде.

Викуся с радостью уступила свою парту симпатичной светловолосой «ашке», а сама села поближе к двери и стала придумывать предлог, чтобы выйти из класса.

Долго думать не пришлось: едва только прозвенел звонок, учительница истории, Галина Павловна, оглядев класс, скомандовала:

– Бушуева, а ну-ка быстренько в учительскую за журналом!

Не веря своей удаче, заговорщицы многозначительно переглянулись, и Викуся в два прыжка достигла двери.

Очутившись в коридоре, перешла на шаг – теперь торопиться было некуда, наоборот, требовалась осторожность и осмотрительность. Она подошла к учительской, робко постучалась, открыла дверь…

И наткнулась на строгий взгляд Фаддея Еремеевича, преподавателя алгебры и геометрии, самого «страшного» учителя школы.

– Что вам, Бушуева? – грозно уставился на девочку математик. Огромный, с лохматыми бровями и торчащими усами, он напоминал Карабаса-Барабаса.

– Журнал, – пролепетала Вика, вмиг превратившись в испуганного Буратино. – Галина Павловна просила.

– Проходите, – буркнул Карабас. – Только быстро!

Чувствуя на спине грозный взгляд, «Буратино» медленно направилась к полке с журналами. Ой-ой-ой… Где же она, злосчастная доска с ключами? Ага, вот, рядом с принтером. В противоположном углу от журналов! И там не один ключ, а два. Как же так? Светик сказала, что будет один… Ах да, Карабас ведь тут, наверное, это ключ от его кабинета. Но как же добраться до ключей под его пристальным взглядом?!

И тут судьба снова протянула руку помощи – из противоположного от двери угла засвистел электрочайник.

Вика обернулась – и увидела спину отвернувшегося учителя. Одним стремительным броском она рванулась к ключам – вот они висят, оба, но боже, совершенно одинаковые, только у одного зеленая бирка, а у другого – желтая, и надписи полустерты, не разобрать… КАКОЙ же выбрать??? В панике она сорвала наугад зеленый и, сунув в карман, метнулась к журналам. А вот уж тут можно и дух перевести – журналов несколько, есть время спокойно постоять, повыбирать.

Через пару минут пришедшая в себя Викуся в обнимку с журналом уже почти спокойно направилась к двери, пожелав учителю на ходу:

– Приятного аппетита, Фаддей Еремеевич!

А еще через минуту пришла эсэмэска от Светика:

«Я на месте!»

«Отвлеки «Глаз-алмаза»!» – написала в ответ Викуся, направляясь к лестнице.

Казалось бы, что проще – дойти от учительской до раздевалки! Полкоридора на втором этаже, лестница и полкоридора на первом. Но этот маленький путь превращается в настоящую полосу препятствий, если его предстоит проделать под пристальным взглядом школьного охранника, Василия Андреевича. Майор в отставке славился тем, что был невероятно наблюдательным, за что получил прозвище «Глаз-алмаз». Он видел всегда и все, имел фотографическую память и знал всех учителей и учеников по имени и в лицо, так что попадаться ему на глаза во время урока около раздевалки, да еще с журналом, ни в коем случае не следовало.

Вот поэтому Светику и надо было отвлечь его. И она отлично справилась: когда Викуся подошла к раздевалке, «Глаз-алмаза» поблизости не было.

– Ты что ему сказала? – шепотом спросила Викуся, прокравшись к вешалкам десятых.

– Что в раздевалке началки мышь! – широко улыбнулась Светик. – Слышишь, как он ее теперь ловит?

И действительно, из противоположного конца доносилось буханье, уханье и азартные крики:

– А-а-а! Стой! Вон ты куда! От меня не уйдешь!

– Может, там и вправду мышь? – перепугалась Викуся.

– Не дури! На вот, это куртка Веревкиной.

Викуся схватила куртку, и в этот момент послышались тяжелые шаги. Охранник возвращался.

Девчонки замерли за грудой одежды, стараясь не дышать.