все-таки есть возможность перехитрить тех, кто полонил его, — теперь, когда он был одет почти так же, как они.

Энн продолжала свой рассказ.

Она вспоминала о том, как жители деревни в дальней закоулке острова собрались на сход и стали обсуждать, как избавиться от ведьмы.

— Это была настоящая война между сторонниками двух идей: одни предлагали посадить ведьму на кол, другие — сжечь. И каждый яростно отстаивал свою правоту. В это время мимо проходил сенешаль, или камергер — Бог знает, как он тут называется! Во всяком случае — человек царя Полидекта. Он, оказывается, охотился за какими-то небольшими чудовищами — кажется, за фуриями. Или, может быть, сиренами. Он увидел меня, и прежде чем кто-то из деревенских успел что-либо сказать... Перси, смотри!

Вздрогнув, он обернулся и посмотрел туда, куда указывал ее палец.

Вечерело. Свет, проникавший сквозь решетку, становился все рассеяннее; солнце посылало последние лучи, завершая дневную работу и направляясь на отдых.

Сверху, над решеткой, появилась человеческая голова. Человек прижал к губам палец. Перси кивнул, давая знак тому, наверху, что понял его. Появившийся начал медленно расплываться, словно туман на легком ветру. Наконец он исчез.

И тут же решетка осторожно и бесшумно поднялась и, спустя мгновение, опять легла на место. У Перси возникло тягостное ощущение, будто что-то тяжелое неторопливо и плавно опускается в яму. Он замер и инстинктивно протянул руку, прикрывая рот Энн. Та оцепенела и затихла, но все-таки не могла сдержать вздоха, когда перед ними появился человек в одежде, напоминавшей то ли средневековье, то ли ренессанс.

Человек что-то подправил на металлической пряжке своего широкого пояса, слегка наклонил голову, как бы приветствуя узников, и произнес:

— Меня зовут Гермес.

Энн оттолкнула руку Перси.

— Гермес! — прошептала она. — Посланец богов!

— Он самый.

На его аристократическом лице вспыхнула и тут же пропала улыбка — такая мимолетная, что Перси потом уже и не был уверен, что пришелец улыбнулся.

Он внимательно приглядывался к коже «посланца богов»: она отливала золотом.

— Не тот ли вы субъект, — спросил он, — некто в белой накидке, мгновенно исчезнувший, когда Диктис начал его расспрашивать?

Гермес кивнул.

— Я подозревал, кто ты. Но мне было необходимо проверить твой так называемый сундук, чтобы не осталось сомнений. И вряд ли я мог задать тебе какие-то вопросы, пока ты был окружен этой толпой.

— Какие вопросы? — нетерпеливо спросил Перси.

— Вопросы, которые прояснили бы, в самом ли деле ты Персей, легендарный герой, призванный спасти мир от Горгоны и ей подобных?

— Послушайте, мистер! — Персей заволновался. — С меня довольно! Меня зовут Перси С. Юсс. Я — не сын Данаи, у меня даже Даниэля в роду не было. Я понятия не имею, что это за Горгона, о которой все кругом твердят. И если бы я даже и знал, что это такое, то у меня вряд ли появилось бы желание убивать ее. Я ничего не имею против какой бы то ни было Горгоны или кого-то другого. Разве что, за исключением этого жирного неряхи, царя.

— Ты слишком громко говоришь! — Гермес предупреждающе поднял руку. — Мы посылаем тебя убить не «какую-то Горгону», а саму Медузу! — Произнося это имя, он понизил голос, так что его едва можно было расслышать. — Я говорил с профессором Грэем и описал предметы, прибывшие вместе с тобой. И он подтвердил, что ты — человек из его времени.

— Вы имеете в виду, что здесь присутствует еще кто-то из двадцатого века? — спросила Энн.

— Кто он?! Он тоже попал в беду?! — воскликнул Перси; он тем не менее чувствовал непонятное облегчение.

Пришелец улыбнулся; на сей раз улыбка его была долгой, никак не желавшей сходить с лица. Перси эта улыбка совсем не понравилась.

— Нет-нет, он не попал в беду. Наоборот, он ждет тебя, чтобы дать совет, как лучше справиться с Горгоной.

— Ну что ж! Ему, видимо, придется бежать далеко и очень быстро, чтобы успеть... Это просто невыносимо, как тут все начинают себя вести, стоит лишь упомянуть имя Горгоны... Я не считаю себя героем и становиться им не собираюсь. Я всю жизнь был не удачником и расплачивался за чужие грехи. Но в это дело любимый сын своей матери не собирается ввязываться.

— Даже чтобы избежать завтрашнего котла?

Перси судорожно сглотнул. Что верно, то верно, он совершенно забыл про завтрашнее судилище, как только увидел Энн. Ну конечно же — завтра снова наступит вечер, и его, Перси, выведут отсюда...

В таком случае, чем же он рискует? Что может сравниться с тем чудовищным концом, который совершенно определенно ожидает его буквально через сутки?.. Он уже достаточно насмотрелся на этих древних греков, чтобы проникнуться соответствующие уважением к их столь эффективной судебной процедуре в отношении любого деяния, которое они сочтут преступным. Да что там — вряд ли у них были даже такие понятия, как «аппеляция», или — «освобождение под залог»...

— Ты не станешь ввязываться, — четко произнося слова, продолжал Гермес, — и ради возможности вернуться в свое время?

Энн вскрикнула, и посланец богов сурово велел ей помолчать. Он коснулся своего пояса и опять стал невидимым. Затем снова появился, тревожно глядя вверх, на решетку, и не убирая руки с пояса.

«Этот тип чересчур нервный для божества», — подумал Перси. Его чрезвычайно будоражило, что ему предлагали именно то, чего он более всего желал. Разве цена, которую он должен заплатить за освобождение, слишком высока? Отнюдь. Ведь что бы не пришлось ему совершить и как бы ни было это рискованно и тяжело, а ему дается возможность вновь оказаться в своей эпохе. И разве ему не хочется покинуть это место до того, как наступит завтрашний вечер?

— Я согласен! — твердо сказал он. — Чего бы вы от меня не потребовали — я согласен. Но вот что я еще хочу сказать: наш договор действует в той же степени и по отношению к этой девушке!

— Отлично! — Золотой человек достал небольшой мешочек. — Возьми вот это. Когда они завтра поведут тебя на казнь...

— Еще чего! Я полагал, что вы заберете нас из этой ямы! Почему бы вам просто не забрать нас с собой?

Гермес нетерпеливо покачал головой. Было такое впечатление, что ему больше всего хочется немедленно убраться отсюда.

— Потому что это мне не под силу. И у вас