Юноной на своих руках. И мы тоже жили очень скромно. Так что мне стало даже легче от рассказа Армина. Но как оказалось, это было не все.

— Когда мне исполнилось пятнадцать, — продолжал он, — я решил, что хочу стать врачом, но денег едва хватало нам на жизнь, что говорить о подготовке к ВУЗу! Поэтому я решил найти подработку, как-то связанную с медициной. В пятнадцать я уже был высоким и сильным парнем, поэтому меня по большому знакомству определили медбратом в клинику для душевнобольных. Работы там для меня почти не было, так приходилось иногда усмирять особо буйных, но это было редкостью. Зато я успевал дополнительно заниматься.

Один из больных очень привык ко мне. Это был пожилой мужчина достаточно грузный и сильный, однако в больнице с ним случился инсульт. Родственники решили забрать его домой и предложили мне ухаживать за ним за достойную плату. Угнетения от ухода за лежачим больным я не испытывал, напротив мне даже нравилась то, что человек настолько зависит от меня. Тут тоже не приписывай мне никаких отклонений. Я не упиваясь этой зависимостью. Просто не вижу в уходе за пациентом ничего унизительного или неприглядного.

— Так, потихоньку я помогал семье и готовился к поступлению. Затем я окончил медкурсы и стал работать в хоспис, параллельно обучаясь в ВУЗе. Мне приходилось ухаживать и за мужчинами, и за женщинами. Кроме того, обучаясь в меде я был полон амбиций и не мог точно остановиться на каком-то одном направлении. Поэтому я успел пройти практику чуть ли не во всех отделениях, в том числе гинекологии и родильном отделении. Уже после я остановил свой выбор на офтальмологии, но у меня есть и ещё одна профессия, которую я активно развиваю.

— Ещё одна? — удивилась я, почувствовав себя совсем спокойно после рассказа Армина. — Какая?

— Потом обязательно расскажу, — ему явно понравился мой интерес. — Тебе понравится.

— Она по медицине? — осторожно спросила я.

— Да. Но не волнуйся: она абсолютно безопасна для тебя.

Мне стало одновременно любопытно и страшно. Что же это за профессия?

— Я рассказал все это для того, чтобы ты поняла, — заключил Армин, — заботясь о тебе, я не буду удовлетворять свои фантазии. Пока ты будешь оставаться ко мне холодной, я не перейду границы заботы. Но если я увижу твою отзывчивость… — Армин сделал многозначительную паузу, — я это не пропущу.

Мне стало жарко от его слов, и я непроизвольно заметалась по сиденью. Мои бедра аж свело от напряжения, и я вновь провела по ним руками, чтобы убедится, что я в джинсах.

— Чего ты разволновалась, малышка Афина? — мужчина бережно взял меня за руку и поднялся к запястью, где бился пульс. — Я обещаю: тебе будет со мной очень хорошо.

Мне не хватало воздуха от волнения, и я задышала сквозь приоткрытые губы. Румянец обжёг мне щеки и шею, а руки напротив стали ледяными.

— Просто расслабься и доверься мне, — Армин отстегнул ремень безопасности, ощутимо пройдясь по моей талии. — Ты ведь хочешь, чтобы у нас все получилось?

У нас? Что получилось? Что он имеет в виду?

Все мое лицо горело от стыда. А ещё внизу живота все сжималось тугим комочком.

Мне срочно нужно на воздух! Я не могу дышать!

— Как ты прекрасна, малышка Афина, — мужчина прошептал это совсем близко от моих губ, и, предчувствуя самое страшное, я зажмурилась через повязку, застыв в руках Армина.

— Не бойся, малышка Афина, — мужчина опалил мне кожу своим дыханием. — Я обязательно украду твой первый поцелуй, но не таким пошлым образом. Сейчас я просто хочу полюбоваться на тебя. Ты очень красивая.

Я нервно сглотнула, так и не решаясь хоть чуть-чуть расслабиться.

— Мы… стоим на светофоре? — робко спросила я, чтобы хоть как-то перевести разговор в другое русло.

— Нет, — я по дыханию догадалась, что Армин улыбнулся. — Мы уже въехали в мой двор. И сейчас пойдем ко мне.

От волнения я сплела пальцы, но все равно не могла взять себя в руки, пока Армин находится так близко ко мне.

Но мой врач не стал меня долго мучить. Он вышел из машины и помог выбраться мне, а затем накинул мне на плечи свой плащ. Уверена, что плащ тоже черный. А ещё он был очень длинным, так что мне пришлось его чуть собрать в руках, чтобы на задеть подошвой кроссовок.

На улице моросил дождь, но Армин вел меня неспеша, словно давая возможность надышаться влажным воздухом сполна.

— Тебе лучше? — спросил он. — В машине ты была очень бледной, но с ярким румянцем на щечках.

— Лучше, — тихо согласилась я. — Спасибо.

После заявления Армина о поцелуе со мной, мне стало казаться, что не только поцелуй неизбежен, но и нечто куда большее. Я начала терзаться вопросом почему я не сообщила об этом решении ни маме, ни сестре — вообще никому? Неужели я так боялась, что Армин откажется от меня как врач? Нет. Может, я испугалась его напора? Да, но истинный страх все же заставил бы меня попросить защиты у семьи. Тогда почему же я так наивно доверилась сильному взрослому мужчине, который может сделать со мной все, что ему захочется? Хоть сейчас!

Я не понимала. Но как бы я ни была напугана, я все равно доверяла Армину. А ещё меня непреодолимо к нему влекло. И это влечение пугало ещё сильнее. Я летела словно бабочка на огонь.

А вдруг никакой операции уже не будет? Что если это мой последний день? Или последний день на свободе? Что если Армин запрет меня в своем доме и будет совершать ужасные вещи?

— Чего ты опять побледнела? — Армин приобнял меня за плечи и завел в дом, как я поняла — частный, а не многоквартирный. — Не бойся, малышка. Со мной ты в безопасности.

Армин помог мне разуться и снять верхнюю одежду, а затем завел в ванную, где мы тщательно вымыли руки. А как только я выпустила полотенце, мужчина обнял меня за талию и зажал, кажется, к стиральной машинке.

Мое сердце ёкнуло в груди, предчувствуя беду, а Армин приподнял меня и усадил на машинку. Вцепившись в рубашку мужчины я искренне надеялась, что мои руки остановят его, но Армин одним движением смахнул их и запрокинул мне голову.

— Тише, — он ласково погладил меня по щеке, — давай я обработаю твои глазки.

С этими словами он стянул с меня повязку и проделал стандартную на сегодня процедуру. Но делал это очень медленно.

— Малышка Афина, — он заговорил тише и больше растягивал слова, — тебя