Что же делать?

Я снова смотрю на бледную и усталую Мышь. За последние десять минут она истратила практически все свои запасы сил, сея хаос во вражеском лагере.

Но даже так сейчас она является единственным моим ультимативным оружием.

—Мышь, как думаешь, ты сможешь выдать ещё одно заклинание?— обращаюсь я кней.

Женщина смотрит на свои подрагивающие кисти.

Малой хмурит брови. Уверен, данная деталь не избежала его внимания.

—Если говорить о молнии, то вряд ли,— вздыхает она,— Но вот что-то с пламенем ещё, может, и получится.

Магесса решительно сжимает кулаки, на что я одобрительно киваю.

—Тогда будь готова создать нам небольшую брешь в ихобороне. Я непрошу тебя убить всех, кого ты только сможешь. Главное — это проложить путь для всадников, а дальше солдаты уже сами закончат начатое.

Мышь вздыхает, собираясь с силами показывая, что поняла меня.

—Пирра,— поворачиваюсь уже я квоительнице,— Ты застаршую в захваченном лагере. Не дайте пленникам сбежать или снова собраться с силами. Твои четыре воительницы остаётся под твоим командованием здесь.

—Приняла, Босс!— ухмыляется она, отдавая мне честь, и усвистав заканчивать начатое нами.

Для этой задачи валькирии подходят больше всего. Они подвижные и легковооружённые, но иброня у них самая минимальная, так что при лобовой атаке именно они больше всего могут подвергнуться опасности.

Нет, последняя атака будет исполнена исключительно кавалерией. Шестнадцатью бойцами, включая меня.

Пока мы готовимся, нервы противника не выдерживают. Из ихлагеря вырывается отряд наездников на буйволах.

И, они не пытаются бежать, наоборот, мчатся прямо на нас. Значит, столкновения с ними не избежать.

Вот только их там почти под два с половиной десятка, а нас всего-то пятнадцать.

Так что кочевники считают, что у них неплохие шансы. Какова бы нибыла разница в уровнях, но встречный удар копьём, если попадёт удачно, то может причинить серьёзный урон. Угрозу критов никто не отменял.

Но это они думают, что условия выгодные. Я надеюсь их разочаровать.

—Вперёд!— я подаю команду Майору, и онведёт за мной отряд.

Сначала медленно, рысцой. Постепенно разгоняясь. Я невольно представляю себе этих махин в стальных доспехах и мне становится жутко. У кабаньей кавалерии большой потенциал.

Когда расстояние сокращается, я пускаю Петра в галоп. Командовать особо не приходится, такое чувство, что зверь понимает мои желания. То лиэто возросший навык «Наездника», то либолее высокий уровень самой животинки.

Но факт остаётся фактом, мы скабаном в бою действуем как единое целое. И это мощно.

Грохочет земля, пыль поднимается в ночи, наконечники копий и стальные чешуйки брони сверкают в свете висящего фейерверка.

Два кавалерийских отряда стремительно сближаются друг с другом. Разделявшее их расстояние неустанно сокращается.

Сердце в груди бьется в такт топоту Петра, собственное дыхание оглушает, в ушах стоит лишь нескончаемый гул и свист ветра.

Глаза прищурены, челюсти сжаты, рука крепко сжимает пику.

Конная сшибка.

Не раз и недва я видел её впрошлой жизни. В сериалах, фильмах или просто на картинках. Но никогда не думал, что сумею поучаствовать в чём-то подобном.

На историческом фехтовании нам говорили, что первые ряды в этом случае гарантированно гибнут. Просто насаживают друг друга на копья без вариантов.

Я слышу, как улюлюкают и кричат работорговцы. Они всё ещё верят, что сумеют нас разбить. Просто второй лагерь ни черта не подготовился к внезапной атаке. Но они-то умнее.

Противник верит, что мы ещё слабы.

Фалангисты спокойно сжимают оружие и готовятся к натиску. Они максимально сосредоточены и готовы к предстоящему удару.

Таранный удар!

Острие пики окутывается свечением. Вижу, что таким же светом горят бивни кабана. УМайора, Малого и ещё у нескольких фалангистов звери повторяют этот трюк. Остальные, видимо, недотягивают по уровню.

Удар!

Кабаны врезаются в ошарашенных буйволов. Кого-то опрокидывают набок. Игроки сталкиваются друг с другом.

Я оставляю копьё в груди высокого и худого воина, который выделяется среди остальных роскошным халатом и более мощным буйволом.

Оно прошибает врага насквозь, выходя из спины, а ятут же бросаю древко, чтобы не вылететь из седла благодаря эффекту рычага. Пётр проносится мимо и тут же врубается клыками в жалобно мычащего буйвола.

Его наездник с трудом пытается удержаться на спине у животного, и тут же получает от меня цзянем. Удар с оттяжкой перерубает артерию на шее. Крит, фонтан крови и быстрая смерть. Минус два, меньше чем за минуту.

Визжат животные, ревут люди. Смешалось всё в кучу. Мы входим в отряд врага, словно тёплый нож в масло.

Один из кочевников, понимая, что в ближнем бою ему ничего не светит, набрасывает на меня аркан.

Этот чудила даже умудряется попасть. Я хватаю верёвку, наматываю на запястье и рывком выдёргиваю идиота из седла.

Пётр обрывает его жизнь. Хрустят кости, хлюпает кровь, рвутся жилы и мышцы.

Кругом творится миниатюрный ад.

Фалангисты, переквалифицировавшись в катафрактов, тяжёлых кавалеристов, льют чужую кровь.

Кабаны наводят ужас на буйволов, которые просто не всилах оказать тем какого-то сопротивления.

—За мной!— буквально прорубив себе выход из общей кучи-малы, я вскидываю цзянь, привлекая внимание подчинённых.

Те уже заканчивают форменное избиение работорговцев. Единицы, которые осознали своё положение, бросились наутёк. Остальные, и таких большинство, остались лежать на земле, и ихтела уже превращаются в светящуюся пыль.

Я вижу, что многие из моих воинов ранены. И невсе раны лёгкие. Но успокоиться мы сможем только закончив битву.

—За мной! В последний бой!— фалангисты верно срываются в галоп следом.

Среди них иМалой сМышью.

Он предусмотрительно не лез в драку, оставаясь чуть сзади. Всё это мы сним заранее обговорили.

—Мышь!— кричу я.Та понимает без лишних слов. Уже и так известно, чего я отнеё ожидаю.

Над кабаном с магессой прямо на ходу формируется огромный фаербол, который оказался самым большим, что я видел в ееисполнении.

Вот на ком повышение уровня сыграло больше всего!

Малой натягивает поводья. Кабан под ним резко останавливается прямо перед стеной пик и копий.

А следом в строй работорговцев отправляется поток пламени, словно из ручного огнемёта, которое просто вгрызается между степняками и раскидывает их встороны.