Соленый ветер вновь закружил вокруг Симона, играя колокольчиками и его опаленными солнцем волосами. Он почувствовал, как горит лицо от раздражения.

— И не надо на меня давить, старик, — добавил он.

— Я старательно выполнил домашнее задание, — сказал Уорвик. — Думаю, отец твоего приятеля будет более чем заинтересован в моем предложении.

Симону вдруг стало трудно дышать.

— Не хочешь ли ты… ты что…

— Новая цена — один миллион. Наличными.

У Симона голова пошла кругом.

— Что? Какого черта? Миллион долларов? Ты что, умом тронулся? Это же абсурд! — выкрикнул он во весь голос, и его эхо унеслось вместе с ветром. — Забудь о том, что ты сказал. Забудь, старик.

Уорвик согласился за пятнадцать тысяч уладить небольшую проблему. Так при чем здесь миллион? Нелепость какая-то. Симон чувствовал, что закипает, а терпение его на исходе.

Я должен закончить разговор, чтобы показать, кто из нас главный, подумал он. Но, прежде чем он успел отключить телефон, Уорвик вновь заговорил:

— Твой приятель вряд ли захочет, чтобы дело получило огласку, да и его старик тоже.

— Постой, дружище, — тихо проговорил Симон, начиная паниковать. Внутренности скрутило тугим узлом, шампанское отозвалось кислым привкусом во рту. Что, если Уорвик действительно знает, откуда ноги растут, и у него есть доказательства? Что, если он продал эту историю какому-нибудь репортеру?

— Скажешь своему приятелю, что я буду ждать ответ к часу дня завтра, — продолжил Уорвик, — и если я не получу ответа, который мне нужен, то цена возрастет. Почему бы тебе не пригласить его на ланч? Спокойно все обсудите. Я уверен, он согласится с тем, что это лучше, чем предавать дело огласке.

Ситуация явно выходила из-под контроля. Как могло такое получиться? Он ведь босс. В конце концов, он нанял этого парня. Все должно было пройти идеально, без накладок.

— Ты блефуешь, — сказал Симон.

— Ты знаешь, что нет, — с угрозой в голосе произнес Уорвик. — Миллион наличными. Это моя цена.

— Постой, дружище, — повторил Симон и рассмеялся, решив сменить тактику. Собственный смех даже ему показался чересчур нервным, да и тело дрожало мелкой дрожью от выбросов адреналина. Тем не менее он пытался говорить спокойным тоном. — Хорошо, увидимся завтра в «Равеси». Я принесу твои семь с половиной кусков, договорились? Ну, и добавлю еще за хлопоты. Не беспокойся, приятель. Повысим твой гонорар до двадцати пяти штук. Устраивает? Ну, и отлично. До встречи…

— Миллион. Я жду ответа завтра к часу дня, иначе я сам свяжусь со стариком, — вновь пригрозил Уорвик.

Симон хотел было возразить, но связь прервалась.

— Проклятие! — крикнул он в небо. Уорвик просто шантажировал его. Этот ублюдок вздумал шантажировать Симона Астона?

Потрясенный, Симон все стоял в патио, тяжело вдыхая влажный воздух, вглядываясь в темнеющее небо, одной рукой водя кругами по своему упругому мускулистому животу.

Не могу поверить, что он решился шантажировать меня. Не могу поверить.

Симон долго остывал. Ярость его была столь сильной, что он едва мог говорить. Когда ему наконец удалось взять себя в руки, он вернулся в гостиную, где его дожидалась гостья. В его отсутствие она сама открыла бутылку шампанского. Вид у девушки был скучающий, она разглядывала свой французский маникюр, полупустой бокал стоял на столике, а ее босые ноги лежали на подлокотнике дивана. Должно быть, его лицо все еще горело от злости после телефонного разговора, потому что она сразу догадалась, что что-то не так.

— Что такое? — спросила она, увидев Симона.

— Ничего. Сейчас… — Он достал бутылку шампанского из ведерка, теперь уже полного воды, в которой плавали остатки талого льда. Шампанское не достаточно охладилось, но Симону было все равно. Молча он долил вино в бокал гостьи, потом наполнил свой. Он тяжело опустился в шезлонг и нахмурился, сжимая в руке бокал. Звонок Уорвика испортил весь вечер.

Следует ли рассказать об этом Дэмиану? думал он. Нет, ни в коем случае.

Парень блефовал, и не стоило морочить другу голову такой ерундой. Все будет нормально. Уорвик просто пытается выжать по максимуму.

Но что, если он не блефует?

В пятницу утром Макейди проснулась от звука хлопнувшей входной двери.

Она повернулась в постели и нахмурилась. Ей даже не нужно было проверять, который час, она и так знала, что слишком рано. С улицы донесся звук отъезжающей машины. Мак смутно помнила, что Энди ложился в постель. Он осторожно забрался на свою половину, скользнул под одеяло, стараясь не разбудить ее. Все дело было в том, что ей хотелось, чтобы он разбудил ее. Как она ни сопротивлялась, ей все-таки пришлось лично испытать сексуальную неудовлетворенность, присущую женам трудоголиков, а ведь она еще даже не была замужем. Они всего лишь жили вместе, правда, уже год. Неужели дальше будет хуже? Сблизят ли их предстоящие три месяца его командировки в Квонтико или, наоборот, разлучат?

Есть ли такое понятие, как кризис первого года совместной жизни?

Если уж Мак находила далекой от идеала нынешнюю жизнь, для которой были характерны частые отлучки бойфренда и скука почти платонических отношений, то перспектива будущего, когда Энди предстоит работать в Канберре полных пять дней в неделю, и вовсе удручала ее. Они еще не обсуждали эту тему, но было очевидно, что ей придется всерьез задуматься о переезде в столицу вместе с Энди, хотя все ее немногочисленные австралийские друзья жили в Сиднее, не говоря уже об ее работе. Неужели она будет вынуждена покинуть агентство Мэриан, оставив дело, которым так увлечена? Возможность найти подходящее помещение в Сиднее для своей частной практики сейчас казалась весьма призрачной. Мысли о переезде в новый город, о расставании с тем, что стало ей дорого за этот год — о дружбе с Карен, общении с любимой подругой Лулу, работе у Мэриан, — вызывали у нее грусть.

Пока еще рано переживать по этому поводу…

Мак успокаивала себя тем, что пройдет много месяцев, прежде чем вновь созданное подразделение начнет функционировать. Она примет решение, когда придет время.

* * *

— Ну, и как это было прошлой ночью?

Детектив Энди Флинн поднял удивленный взгляд от стола и увидел своего напарника Джимми Кассиматиса, который вплывал в их любимое кафе с двадцатиминутным опозданием.

— Как что было прошлой ночью? — не понял Энди. Они допоздна работали над делом об убийстве, которое вел Джимми, поэтому он никак не мог взять в толк, что имеет в виду его бывший напарник.

— Да ладно… Ну, ты ведь всадил ей как следует? — осклабился Джимми, хлопнув Энди по плечу и согнув в фаллическом жесте руку, которую тут же протянул для пожатия. — Нет ничего лучше, чем секс с фантазией. Она снова заковывала тебя в наручники? Бьюсь об заклад, так оно и было.