и им не выжить. Но Баккет молча шел дальше, а вместе с ним шел и мех. Он отвечал, что Дракон со всем разберется или, в крайнем случае, прикроет. Видимость улучшалась, и вот уже на горизонте появилась та самая башня. Профессор остановился и развернулся к Ястребу.

— Возможно, это будет наш последний бой. Все равно выживать дальше смысла нет: мы просто умрем в вечной мерзлоте. Поэтому я даю тебе выбор: можешь развернуться и пойти своей дорогой, либо мы идем дальше. Выбирай, — сказал Баккет, проверяя уровень тепла в костюме.

— Глупый выбор! Конечно, идем вперед, другого выхода у нас просто нет, — ответил Ястреб.

Приблизившись к стенам лагеря, профессор взобрался на кучу мусора, чтобы осмотреться. Лагерь был разрушен, но башня оказалась относительно целой. На территории лагеря было много трупов, которые успели полностью заледенеть. Скорее всего, то сообщение, что прослушали Баккет и Ястреб, было записано бойцом и поставлено на повтор для предупреждения выживших. Группа зашла в лагерь, и укрылась за зданием у входа.

Раздался скрежет, из-под обломков вышел автоматон. Заметно, что у него кончалось топливо, а зарядиться было негде. Вскоре из зданий и груд металлолома стали выходить и другие машины, все они были агрессивно настроены, но почти разряжены. Баккет еще раз прослушал запись и пришел к выводу, что отключить контроль над мехами можно, если загрузить еще одну часть прошивки в башне. Обладая сильным сигналом, она перезагрузит механизмы.

Вход располагался прямо впереди, его лишь преграждал уничтоженный автоматон, который пытался, судя по всему, войти внутрь в поисках топлива. Баккет решил заранее попрощаться с Ястребом.

— Ястреб, наверное, это последний наш разговор. Я очень ценю тебя и все что ты сделал, что ты не бросил меня и пошел до конца. Знаю, мы потеряли всех по моей глупости. Сейчас надо все исправить, хотя бы попытаться. Оставайся здесь и возьми гранатометы из тех ящиков. Видимо, ученые все-таки подозревали, что что-то пойдет не так и готовились. По команде, я побегу к входу, а ты и «ED-209» будете прикрывать. Если не добегу, бейся до конца и умри достойно, — сказал Баккет, снимая тяжелые элементы брони.

— Понял вас. Хватит лирики, пора умирать! — Усмехнулся Ястреб, заряжая гранату.

Баккет бросился вперед. Он бежал и не оглядывался, а все машины, что находились в округе, открыли огонь из всех орудий и двинулись к профессору. Одна из машин почти настигла его, но меткий выстрел Ястреба откинул ее. Еще две машины надвигались сзади, но тут ED-209 накинулся на одну из них и, разрубив пополам, принялся за другую.

Машин становилось больше, они поднимались из-под обломков и выходили из зданий. Оставалось совсем немного до входа, и в этот момент четыре машины набросились на ED-209 и стали разрывать его на части. Ястреб пытался им помешать, но все было напрасно. Профессор смог добраться до входа и, преодолев автоматона, забежал внутрь. Поднявшись на самый верх, Баккет подошел к пульту управления и стал бегло осматривать его, но тут мимо его головы пролетела пуля.

— Стойте, профессор, это не поможет. Они больше никому не подчиняются. Мехи и автоматоны окончательно обрели собственный разум, теперь они не зависят от систем, — сказал незнакомец.

Баккет развернулся и увидел обессиленного человека в разорванном костюме. И тут он все понял.

— Герман, я думал, больше не увижу тебя! Я знаю, что ты хочешь убить меня, но времени нет, стреляй сейчас, — сказал Баккет.

— Я говорю о другом: вам их не остановить! Если вы отключите одну из систем, может стать еще хуже, хотя куда уж там. Вы сотворили немыслимое, загрузив прошивку в ретрансляторы! Мехи обладают собственным интеллектом, в сотни раз превосходящим человеческий. А вы лишь усилили их. Так что они с легкостью обошли вашу защиту, — ответил Герман, опустив руку с оружием.

— О чем ты? После неудачного проекта ты со своей группой сбежал из города. А недавно мы узнали историю этого лагеря. Мы знаем, что именно ты перенастроил мехов, так что это на твоих плечах смерть всех выживших, кто хоть раз встретился с машинами. А я лишь пытаюсь спасти мир, и прошивка с накопителя — наш единственный шанс, — злобно ответил Баккет.

— Профессор, еще раз повторю: я не управляю мехами. Вы обрекли мир на погибель, а теперь пытаетесь сделать еще хуже! Мехи обрели собственный интеллект. Отключение вашей системы ничем не поможет. Единственный шанс — это добраться до завода по их производству, я позже все объясню, только доверьтесь мне, — воскликнул Герман.

— С чего мне верить тебе?! Хотя выбора у меня нет, будь по-твоему. — Смирился Баккет.

— Хорошо, что вы услышали меня. Я буду ждать вас на улице, можете забрать свою документацию, — ответил Герман, уже начиная спускаться.

Баккет дождался, когда Герман спустится, и, схватив всю документацию, не стал следовать плану Германа. Он начал загружать прошивку и пытался усилить сигнал, вот только ничего не выходило. Тогда он подключил уцелевшее оборудование, которое было установлено выжившими учеными. И все вроде бы заработало, но сигнал был искаженным, будто кто-то взламывает прошивку.

Профессор подумал, что это Герман, так как внизу имелась система для ручного управления. Он уже собирался идти, как вдруг в этот момент снаружи раздались громкие взрывы, но мусор и оборудование, сваленное в кучу, ограничивали обзор. Баккет понял: здесь что-то не так! Недолго думая, он достал винтовку и стал спускаться.

Раздались еще два взрыва, все затряслось, и Баккет перешел на бег. Он как раз успел заскочить под автоматона, когда башня полностью обрушилась. Морозная пыль рассеялась, и Баккет услышал крик. Выглянув, он увидел Германа и несколько мехов вокруг него. Все они слушались Германа. В центре стоял самый большой и тяжелый мех, он держал в своей лапе Ястреба, который звал на помощь. Слева от них лежал разбитый ED-209, но его глазок все еще тускло горел.

— Предатель… предатель всего человечества…, — отхаркивая кровь прямо в своем шлеме, говорил Ястреб.

— Напрасный героизм, Ястреб. Я предложил тебе сдаться и не хотел причинить зла. Но ты сам выстрелил, потому мех и набросился на тебя. Тебе лучше поберечь силы, уровень топлива и тепла в твоем костюме стремительно падает, а ты мне нужен живым, понимаешь? — ответил Герман, рассматривая раны Ястреба.

— Что… что ты несешь… зачем ты сбежал… почему механизмы слушают тебя… почему ты не убьешь меня… я ничего не понимаю… просто добей меня… чертов предатель… — задыхаясь, говорил Ястреб.

— Я смог, понимаешь? Все что вы твердили обо мне! Смог! Я могу брать под контроль мехов. Профессора невозможно переубедить,