Почти зимняя ночь встретила её ясным небом и россыпью звезд. Лера выдохнула облачко пара и закашлялась. Холодный воздух, казалось, забился в лёгкие, желая заморозить её изнутри. Укутавшись в тёплый шарф, она вновь посмотрела наверх. Сон не шёл, работа тоже не клеилась. С ведром кофе в день определённо пора заканчивать. «Кофеиновая наркоманка», — с иронией хмыкнула она.

— Тоже не спится? — раздался в тишине бодрый мужской баритон. Сейчас её уединение на крыше резиденции мог нарушить только один человек. Ригро широко улыбнулся, демонстрируя белозубую улыбку. Градоправитель Порт-Сокола. Её правая рука и лучший друг.

Осторожно поднявшись, Лера угодила в распахнутые объятия. Терпкий парфюм, до блеска вычищенные ботинки и холодные глаза — в этом весь Ригро. Идеально расчётливый и до неприличия жизнерадостный.

— Лер, это что? Морщинки? Милая, мне кажется, ты слишком много работаешь, — весело пожурил Ригро, щёлкая её по носу. Лера глянула на него с большим сомнением.

— Либо я перерабатываю, либо кто-то недорабатывает, — парировала она.

— Твоя логика иногда поражает меня в самое сердце, — хохотнул в ответ мужчина. До Леры с опозданием дошёл смысл собственной фразы. «Да провались оно всё!» — не выдержала правящая тень.

Ригро задумчиво изучал небо, как будто собирался с мыслями. Она вдруг кожей почувствовала, что друг хотел ей о чём-то сказать. Они повздорили на последнем совете — и Ригро, конечно, обиделся. Но поддерживать его негативное отношение к Ширейне Лера не собиралась. Скорее всего, первый старейшина догадывался о её планах и был решительно против. Ригро искренне, со всей душой ненавидел кукловодов, а связанные пары считал ловушкой для теней. Именно Ригро был одним из тех, кто однажды открыл ей глаза на…

— У меня для тебя новость. Знаешь, я тоже не люблю привлекать посторонних к нашим делам, но… я не верю в тайную стражу без Акселя.

— Ригро-о!.. — застонала Лера. Скептицизм, высказываемый отделу тайной стражи, уже порядком надоел. Ребята приносили ей на блюдечке шпионов и успешно раскрывали заговоры — но всё это считали заслугой одного человека. Главе тайной стражи — старейшине Акселю — действительно не было равных… Но как правящая тень, Лера понимала работу системы. Хороший лидер важен, но, если исполнение никуда не годится, он не спасёт. В тайной страже работало каждое звено, каждая шестерёнка, превращая систему в мощный механизм. Да, заслуга Акселя была велика, но кто сказал, что это заслуга его одного?

— В общем, я посоветовался с Акселем и решил привлечь к расследованию Охотника, — на одном дыхании закончил Ригро. Лера моргнула. Кажется, она на самом деле сильно устала — смысл фразы от неё ускользнул. Какого ещё охотника? Какого дикого кабана, черт побери, Ригро собрался отстреливать?!

— Ты просто не в курсе. У Акса есть один особый ученик, и я нанял его, чтобы найти убийцу Элены. Пока Акс занят у храмовников, расследование вместо тайной стражи будет вести Охотник.

— Да что за Охотник?! — не выдержала правящая тень. Она! Просто! Не в курсе! Просто!!! Самообладание Аллерин основательно треснуло. Ригро добил её, весело скалясь.

— Я не знаю, он работает инкогнито. Но Акс сказал, что он лучший.

Отстранившись, Лера выразительно посмотрела на первого старейшину. Очень выразительно. Эту выразительность можно было собирать в банку и консервировать. Ригро, ощутив, что запахло жареным, а Лера ещё не готова его выслушать полностью, внезапно засобирался.

— Ой, милая, знаешь, мне срочно надо в Порт-Сокол. А насчёт Ширейны мы ещё поговорим. До встречи, Лер!

— Ригро-о-о! — её голос в ночной тишине прозвучал оглушительно, отразившись от стен особняка. В паре окон вспыхнул свет, только Ригро на крыше уже не было. Выводить её из себя друг тоже умел профессионально. Охотник… что за бред они придумали с Акселем на этот раз?!

Работы в фирме накопилось море — Лера в спешке доделывала проект и параллельно разгребала текучку. Возвращаться в Этан-Нейру она не планировала — не было смысла. Всё равно Еленскую пока не нашли, а с делами Лера прекрасно справлялась по выходным.

Разговор с Ригро оставил в сердце неприятный осадок, хотя ему и Акселю Лера доверяла больше, чем остальным старейшинам. Она сделала заметку в памяти — поговорить с другом, но за ворохом дел благополучно забыла об этом.

Домой Аллерин вернулась в начале двенадцатого. На кухне горел свет — удивленно подняв бровь, она направилась вглубь квартиры.

— Ты чего не спишь? — прошептала женщина, обнаружив сидящую за столом Карин. Племяшка оторвалась от модного журнальчика и громко фыркнула.

— Да так, жду кое-кого. У меня тут тётя потерялась, ты не видела?

— Давно потерялась? — оценила иронию Лера, заглядывая в холодильник. В одной из кастрюлек нашелся суп, которому она обрадовалась, как родному. Готовить самой ей было лень, но к счастью, Карин эта проказа ещё не одолела. Да и получалось у старшенькой очень вкусно.

— По факту — не появлялась дома с понедельника, по ощущениям — пропала ещё лет пять назад, — ядовитости Карин было не занимать. Но такому несправедливому ответу Лера не могла не возразить:

— Я ходила на все твои собрания, не ври!

— До пятого класса?

Лера изумленно округлила глаза.

— А что, потом тоже были собрания?

— Были, — хихикнула Карин, — но ты убегала настолько быстро, что я не успевала предупредить.

«Тётя года», — грустно подумала Лера, чувствуя себя виноватой. Ну в самом деле, кто же знал, что в средней школе тоже есть эти дурацкие собрания!

— Тебе завтра не в школу? — поставив суп на плиту, Лера попыталась сменить тему. Ответом ей было показное хмыканье Карин.

— В школу, в школу. Ради тебя, моя любимая тётя, я жертвую сном, ибо ты опять рискуешь пропустить важные вести!.. От молодого кавалера с самой Москвы!

— У тебя завтра история, я поняла. Молодой кавалер с самой Москвы? Это что ещё кадр?

— Слушай, тётушка, тобой интересуется молодой симпатичный парень, а ты спрашиваешь, что за кадр? Ещё бы кентом назвала! — Лера прыснула, перебирая в голове знакомых. Как назло, после насыщенного дня в голову никто не шел.

— Я об Андрее, — сжалилась Карин, — он звал тебя на свое выступление, в пятницу вечером. В одном милом ресторанчике. И да, я уже сказала, что ты придешь.

— Карин!!! Я не…

— Двадцать четыре, — мрачным тоном отчеканила племяшка, — двадцать четыре собрания, не считая моих отчетных показов, на которых были родители всех девочек. А ещё…

— Ясно, это шантаж. Но Карин! У меня нет времени, а даже если б было, представляешь, мне идти на выступление молодого мальчика! Я же классику люблю, а не ваш бум-бум.

Карин демонстративно сложила руки на груди и подняла бровь. Точь-в-точь тётин жест. Училась бы у неё чему-нибудь хорошему, а не картинным позам для Совета Старейшин.