все красавцы писаные с румянцем на щеках. Но бесполезно возражать, раз вбили себе в голову, что вукодлак проснулся, это надолго.

– А чего он проснулся, если спал лет пятьсот?

– Воденицу разрушили.

– Кого? – Шепотом спросила Саша, а Коста так же шепотом пояснил: – Мельницу водяную.

– Тогда ураган прошел, много деревьев поломало, воденица-то тоже из дерева, и очень старая, еще с тех времен, пятьсот лет назад. Вот через месяц все и началось. А потом Петар погиб. Молодой, здоровый парень. Отец той малышки, что первой умерла, кстати. Поскользнулся на мокрой траве и упал на вилы.

– Что, вот так сам упал и напоролся?

– А у него врагов не было. Веселый парень, отзывчивый. Полиция ничего странного в его смерти не нашла. Шел сено ворошить, вместе с вилами в яму и упал. Жена его, Светла, почернела от горя после смерти дочки, тут вообще не в себе стала. Через три дня рассказывает- муж, мол приходил, сама видела. Спаслась, лишь затворив все окна и двери. И мать поддакивает, тоже, мол, видела. Глупые люди! Если уж верят, так вукодлака никакие засовы не остановят, а она, вишь, заперлась. Ну, тут народ и стал видеть везде Петара, как ночь, так тень у забора – значит он, Петар. Все собрались, пошли на кладбище, могилу раскопали, и колом боярышниковым сердце покойнику пронзили. Как я не пытался остановить – бесполезно.

– Значит, избавились от вукодлака?

– Говорят, бабочка из могилы вылетела, поймать не смогли.

Саша хихикнула.

– А не смейтесь, по нашим поверьям, это вукодлак обратился – и вылетел. Зря протыкали колом.

Все молчали – что тут скажешь!

– Ну, пока все ясно… один кто-то, та же ваша Светла, всех взбаламутила и теперь пол страны встало на уши. Много ли людям надо! И с каждым днем эти истории обрастают новыми подробностями, как всегда бывает. – Брат Марко пожал плечами. – Пока не вижу каких-то странностей…

– Вот вы сказали, ему запоры не страшны, – влезла Саша. – А вроде без приглашения вампир не может войти в дом.

Все уставились на девушку.

– Это ты откуда взяла?

– В фильмах… – тут Саша поняла, какую глупость сморозила.

– По нашим поверьям неумершие попадают в дом через замочную скважину, через трубу, через окно. Вы еще не были в деревне, не видели, потом заметите перевернутую метлу, воткнутую в дверную ручку, это для защиты. Еще говорят, надо ругаться нецензурно на перекрестках, на мостах, любят такие места вампиры.

Все дружно рассмеялись.

За окном потемнело, но не только из-за сумерек – начал накрапывать дождик.

– Так что делать будем? Зря я вас всех зазвал? – Отец Слободан явно расстроился.

– Не зря, – заверил брат Марко. – Люди действительно взволнованы и мы должны объяснить им, что ничего страшного не происходит. Не зря мы приехали. Завтра оглядимся, с народом поговорим, надеюсь, наши сербские коллеги нам помогут, – он кивнул на Дамиана и Косту.

– Не зря, – поддержал и Бальери. Что-то насторожило Лиса, это было заметно даже внешне, исчезла рассеянность и вальяжность, взгляд стал цепким и собранным. – В вукодлака я не верю, но что-то у тебя тут, Слободан, происходит. И вот это мы выясним.

Пожилой священник оживился:

– Чем могу – помогу. Так с чего завтра начнем?

– А завтра в деревне мало народа будет. – Тетка Ана собирала рюмки.

– Зашто? Это почему? – Удивился отец Слободан.

– Сутра кои дан? (– Завтра какой день? – перевел Коста).

Все пожали плечами. Тетка Ана разразилась длинной эмоциональной речью в которой Саша услышала лишь два более-менее четких слова. Виларка и веле.

Когда поток слов иссяк, Коста перевел, под хмурое выражение лица отца Слободана:

– Завтра день, когда виларка может впадать в транс. И народ поедет в Топольницу, это деревня с сербской стороны, часа полтора по горам. У них там каким-то чудом оказалась влашская виларка, давно живет, они и ездят. Хотят виларке вопросы задать. Про вукодлака.

– Ничего не поняли. – все, кроме усмехающегося Дамиана, переглянулись и пожали плечами.

– Давайте я объясню. – Дамиан снял очки, положил на стол, потер пальцами веки. – Издавна в Сербии существовали женщины, которые отвечали на безответные вопросы, излечивали людей, которым не помогала медицина, особенно в восточной Сербии, Влахии. Этих женщин называют виларками, от слова виле- нечисть, или в единственном числе – вила. По народному поверью эти способности проявляются у тех женщин, кого во младенчестве или в подростковом периоде похитили феи и провели так называемую инициацию. Виларки слышат фей, которые и отвечают на вопросы, но если виларка неправильно передаст людям послание- ее ждет жесткое наказание.

– И как они слышат фей?

– Виларка впадает в транс, если не получается- помогает себе песнями и танцами. Ее иногда называют шойманка.

– Шаманка! – Сказала по-русски Саша.

Дамиан кивнул: – Примерно так. Виларка может впадать в транс всего несколько дней в году, и люди со всей округи, а иногда из других концов страны приезжают, чтобы получить свои ответы. В транс впадают либо рано утром, либо вечером.

– А как они лечат?

– Лечение происходит в течение всего года. Для этого не надо впадать в транс. Но это уже другая история. Вы, Саша, девушка эмоциональная, вам это действо понравится. Виларки зовут фей по именам, называют их сестрами, имена всегда одни и те же, хотя виларки живут далеко друг от друга и не общаются между собой. Они говорят, что феи красивые и длинноволосые молодые женщины, одетые в белое или черное.

– Офигеть. Это легенды такие?

– Это не легенды, это наша действительность и сегодня.

– И церковь… церковь как к этому относится?

– Посмотрите на отца Слободана. На его лице все написано. Но явление существует и мы вынуждены это признавать.

– А как феи наказывают виларок?

– Виларка может на какое-то время потерять слух или способность говорить, может тяжело заболеть, потерять способность двигаться или может произойти несчастный случай. Феи жестоки, когда виларка неправильно отвечает людям.

– Так мы завтра поедем в сербскую деревню?– Саша умоляюще посмотрела на спутников.

– Это интересно… думаю, нужно поехать. Даже из обычного любопытства , – брат Марко улыбнулся. – Никогда не упускаю таких возможностей.

– Приготовьтесь встать на рассвете, а мы заночуем в монастыре по соседству. Иначе пока мы доедем до дома, в Никшич, где живет Коста, придется сразу ехать обратно.

Все вышли на улицу проводить сербских священников. Стало очень свежо, в воздухе разлился аромат хвои. Уже не видны были горы, лес казался сгустками черноты среди ночи. Вдали залаяла собака, ей ответила другая, огни деревенских домов мерцали сквозь лапы огромных елей вокруг пансиона. Саша поежилась.

– Не волнуйтесь, Александра, – подмигнул ей