— Олег? Есть у меня один знакомый Олег, — сказала она равнодушно.

По моей просьбе Люда описала его внешность. Это был лжеконтрабас.

— Он что же, где-то играет? — спросил я так же равнодушно.

— Он? — она пожала плечами. — Вот уж чего не знаю. Хотя, впрочем, он хвалился, что умеет играть на контрабасе. Неприятный тип. Скользкий какой-то.

— Зачем же вы с ним поддерживаете отношения?

— Отношения? Нет у меня с ним никаких отношений. Так, случайная встреча.

Нет, она совершенно о нем ничего не знала.

— Но я его обязательно приведу, хотите?

Я улыбнулся: еще один добровольный помощник.

— Как вы его разыщете?

— Мне его не найти. Но он частенько позванивает.

— Если позвонит, — сказал я, вставая, — обязательно пригласите на чай. Но заварите на двоих. Хорошо?

Я оставил ей свой телефон.

Среда

С утра поехал за заключением судебно-медицинской экспертизы. Получил и заключение о группе крови потерпевшей. Потом выяснил, какие техникумы расположены в районе преступления. Поехал по техникумам. С кем только не беседовал! От директоров до вахтеров. Безрезультатно. Не учился там Виктор с ультрамодной прической и усиками.

Впустую закончилась и поездка в отделение милиции. Работники уголовного розыска были убеждены, что Виктор и Алик — люди пришлые. Убеждение ничем веским не подтверждали, но стояли на нем крепко. Все же обещали проверить как следует все дома в округе.

Четверг

— Давайте все с начала, — сказал я Лиде, когда она утром пришла на повторный допрос.

Михаила не было. Настроение мое — ниже среднего. Скоро неделя, как совершилось преступление, а никакого продвижения.

— Да, с самого начала, не пропуская ни малейшей детали. Все может оказаться важным, любая подробность, — объяснил я. — Вы, Лида, пока единственный источник поиска. Надеюсь только на вашу память.

Чувствовалось, она хотела помочь разыскать преступников. Ее беда перешла в мою заботу. Я не торопил. Ничего не записывал. Все уже записано. Теперь только перебирали минуты их встреч.

Разобрали встречу в Доме культуры. Поездку до дома. Поход в кино. Места, где назначались встречи. Даже его мнение о картине выяснили.

— На чем он приезжал?

— Всегда приходил раньше. Да и всего-то два раза встречались. В кино да на площади Революции.

Вот и все подробности... Что еще?

— Держал хоть раз что-нибудь в руках? Ну хотя бы покупки какие? Книги?

— Постойте, — оживилась она. — Впрочем, что это даст?

— Что — это?

— Его фотографии.

— У вас они есть? Что же вы молчали?! — закричал я.

— Да нет. Не было их у меня. Он просто показал.

— А-а... — протянул я разочарованно. — Он что, семейный альбом приносил на свидание?

— Не альбом, а фотографии, большие такие, художественные, целую пачку.

— Почему он их привез?

— Он не привез, а получил. В фотоателье.

— Боже мой, и вы видели, как он их получил?!

— Сама не видела, но сказал, что получил.

— В каком же ателье?

— Об этом не было разговора.

— Вспомните, как он назначал свидание в воскресенье. Дословно.

— Так. Он сказал: «Давай встретимся у метро на площади Революции. Мне все равно туда надо». Вот так он сказал.

Значит, он получил фотографии, а после встретился. Если бы он их получил в фотоателье недалеко от своего дома, то зачем было бы ему привозить? Но он мог и доро́гой взять?

— Какие они из себя?

— Коричневые, сделаны хорошо.

— Сколько?

— Шесть штук.

Значит, получил все.

— Из пакета вынимал?

— Да.

Мне виделся Виктор с его усишками, прической, голубыми штанами. Окраинный пижон. Любитель сниматься в художественных фотоателье. Конечно, уж если заказывать, то только в центре, в одном из лучших ателье. Получил несколько дней назад. А заказал? По меньшей мере с месяц, а то и больше. Так. Получил, расписавшись в квитанции. В которой указан и адрес. Если не соврал. А зачем ему врать? Кто думает скрыться, тот не заказывает свое изображение в шести экземплярах. При квитанции негативы должны сохраниться. А может, и контрольные отпечатки.

— Пошли, — сказал я Лиде.

Сначала мы зашли в самую что ни на есть центральную фотографию. В доме, где известная гостиница и кинотеатр.

Ателье коричневых фотографий не делало. Очень хорошо. Меньше проверять.

Другое располагалось в проезде, где знаменитый театр. Думаю, здесь он не снимался. Но все равно проверим. Уж очень не хотелось идти сразу туда, где, по моему мнению, он фотографировался. Лучше начать с неудачи, чтоб в запасе была надежда.

— Фотографироваться будете раздельно или вместе? — спросила женщина в халатике, отвечая на вопрос, делают ли у них коричневые снимки 18 на 24.

— Мы не фотографироваться. Мне нужен заведующий. По делу.

— Нас совсем недавно проверяли, — смешался заведующий, увидев мое удостоверение.

— И отлично. Значит, все хранится в порядке.

— Какой же может быть порядок после проверки? — развел он руками.

— Ну хотя бы целы негативы? За последние три-четыре месяца.

— Конечно, целы, куда им деваться?

— Прекрасно. Нам нужно по негативам и контрольным отпечаткам найти одного человека. И только. Можно это?

— Ради бога. Но негативов — тысячи.

— Хоть десять тысяч.

Копались мы до позднего вечера. Перебирали фотографии, смотрели негативы на свет. И с усиками, и без усиков, и с прическами, и с головами, как бильярдные шары. В глазах рябило. Поиски были безрезультатными.

Пятница

Не знаю, посещают ли эту фотостудию москвичи, но приезжие туда идут хорошо. Привлекают их в основном тарелки с фотографиями, выставленные в витрине.

Внутри элегантно. Это несколько отпугивает приезжего клиента, но не такого, как Виктор. Здесь ему и сниматься.

Нам выложили четыреста негативов и контрольных отпечатков. На что я сразу обратил внимание, так это на исключительный порядок. Все уложено по номерам, датам, в аккуратные зеленые пакетики.

Стали смотреть фотографии. Женщин сразу откладывали в сторонку. Кончив первую сотню, я потянулся, распрямляя затекшие плечи, и передал еще несколько пачек Лиде.

Но смотреть дальше не пришлось. Лида вскрикнула. И оттолкнула снимок от себя.

— Виктор!

Верно. На нас смотрел Виктор.

— Что же вы испугались? Я же предупредил, что пойдем за ним, — сказал я весело. — Сейчас составим протокол. По всем правилам.

Я подозвал