На сей раз вытащенный на воздух стрелец, кажется, окончательно протрезвел и залился горючими слезами.

– Отпусти, добрый молодец! Век за тебя буду молить малых детушек!

– Чего это ты такое сказал? — удивился Яромир, но стрельца все же отпустил. — Может, и впрямь бусурман?

Тут стрелец опять покачнулся, но устоял и, ударив себя кулаком в грудь, трагическим, надрывным голосом сообщил:

– Я лицо славянской национальности!

– Вот и будь лицом, — строго сказал Яромир. — Пока что ты не лицо, а...

– Задница! — донесся с реки звонкий девичий смех.

– Точняк! — хмыкнул Яромир и, бережно приложив стрельца к воротине, прошел в город.

Вот и верь первому впечатлению! Суждаль оказался на удивление чистым и приятным городом. Деревянные улочки, терема с затейливой росписью, с умным деревянным кружевом, добротные боярские хоромы — все радовало глаз и тешило душу.

Яромир остановил прохожего, одетого, как ему показалось, богаче других.

– Скажи, брат, где тут у вас постоялый двор? Мне, вишь, переночевать надо, да и коню не мешало бы отдохнуть!

Незнакомец пристально посмотрел на Яромира и неожиданно поинтересовался:

– А ты, видать, издалека?

– Издалека, брат, настолько издалека, что отсюда не видать. — Яромир приветливо улыбнулся.

– Один или с кем-то еще? — продолжал интересоваться незнакомец.

– А по мне разве не видно? Конечно, один!

– Ну тогда тебе надо к Жухраю, — решительно сказал незнакомец. — Честнее человека во всем городе не найдешь! И накормит по-царски, и спать уложит, как боярина, и даже колыбельную, если попросишь, споет! Короче, обслужит по полной программе! Пойдем, я тебя провожу, а то заплутаешься, попадешь не туда.

«Надо же, какой вежливый народ!» — удивился про себя Яромир. Первый встречный не поленился проводить его до постоялого двора, хотя ведь наверняка не по пути! Только Савраска был явно чем-то недоволен. Время от времени он посматривал на провожатого и сокрушенно качал головой. Разговаривать в городе при народе он не решался.

Постоялый двор оказался огромен: этакая двухъярусная махина, хоромы не хоромы, но уж никак не меньше иного терема! Во дворе работник рубил дрова для печи, из окна кухни выглядывали поварята в белых колпаках.

– Вот так чудеса! — удивился вслух Яромир. — Да у вас тут прямо заграница!

– Цивилизация, — поправил его незнакомец.

– Как ты сказал? — переспросил Яромир, решив все новое мотать на ус.

– Цивилизация, — повторил хорошо одетый незнакомец и охотно пояснил: — Это слово заграничное, означает культуру.

Они вошли внутрь, и к ним тотчас выбежал хозяин.

Достопочтенный Жухрай оказался здоровенным мужчиной с рябым плоским лицом и скошенными на сторону от постоянного вранья глазами. В другое время, увидев такое лицо, Яромир усомнился бы в порядочности хозяина и тотчас бы признал в нем плута, но незнакомец так учтиво улыбался, а хозяин с таким почтением пригласил Яромира в дом, что все сомнения отпали сами собой. Только Савраска сделал попытку схватить богатыря за рукав, но был незамедлительно уведен в стойло кем-то из работников.

– Прошу отобедать с дороги чем бог послал, со мной переслал! — сказал Жухрай, обнажая редкие кривые зубы. Тут Яромиру пришло в голову, что трактирщик уж больно смахивает на нечисть, и, на всякий случай, он решил быть настороже.

В трапезной было малолюдно, дышалось легко, и, в отличие от иного сельского кабака, было чисто. Яромир уселся за простой деревянный стол, и грудастая сердитая девица в цветастом сарафане поставила перед ним горшок щей, из которого выглядывал аппетитный кусок мяса. Душистый парок струился к потолку, и мошкара, опьяневшая от этого запаха, выписывала по трапезной какие-то немыслимые виражи и кульбиты.

Яромир взял деревянную ложку, проткнул образовавшуюся сверху золотистую корочку и принялся за еду. Из своего угла ему было видно, как незнакомец что-то шепнул хозяину, бросил на Яромира быстрый и какой-то настороженный взгляд, пожал Жухраю руку и торопливо ушел.

«Может, он этим подрабатывает? — лениво подумал богатырь, разомлевший с дороги. — А что, конкуренция у постоялых дворов в городе — о-го-го, вот и старается дядька за какую копейку. Увидел путника, раз — и сюда привел! И хозяину заработок, и ему выгода! В большом городе иначе не проживешь».

Тут Яромир вспомнил, что в дорожной сумке у него лежит целое состояние, а сумка так и осталась притороченной к седлу! Одна надежда, что Савраска никого к себе и близко не подпустит! Он хоть и конь, но с норовом!

Через минуту хозяин подошел к нему и наклонился над ухом.

– Может, гость желает принять баньку с дороги? Так это... Все готово. И девочек спроворим!

С минуту Яромир раздумывал, надеть ли хозяину на голову пустой горшок после шей или просто дать деревянной ложкой по лбу? Очевидно, эти мысли явственно изобразились на лице у богатыря, так как трактирщик сразу пошел на попятный:

– А не надо, так и не надо! Сейчас скажу Наське, чтобы в комнату тебя проводила, там уж все устелено, чин чинарем! — Он снова оскалил редкие кривые зубы.

– Вот это годится, — кивнул Яромир, поднимаясь со скамьи. Откуда-то выскочила все та же грудастая сердитая Наська и поманила Яромира за собой. Причем вид у нее был такой, словно она приглашала его на казнь, а не в гостиничную комнату.

– Вот тут и переночуете, — сказала Наська, открыв дверь в небольшую, но чисто прибранную комнату. — Если что понадобится, то зовите! Только ЭТО за отдельную плату, — добавила она и через силу улыбнулась.

– Это — в каком смысле? — спросил Яромир, у которого после долгой дороги голова слабо соображала.

– А интим, — сказала Наська, хихикнула и вышла, вильнув бедрами.

– Какой такой интим? — недоумевал Яромир.

«Нет, дорогая, ничего мне от тебя не надо! — подумал он. — Ни сока в девке, ни азарта. Пусть ее Жухрай веселит!»

Он обвел комнатенку осоловелым взглядом. Обстановка была, мягко выражаясь, не ахти. У окна стоял грубо сделанный стол, рядом скамья, на которой были вырезаны буквы. Они-то больше всего и заинтересовали богатыря. Яромир склонился над скамьей.

– «Здесь был проездом великий воин Отдубас, — прочитал Яромир и наклонился еще ниже. Мелкими буковками правее было выведено чьей-то старательной рукой. — Тут были Акх и Окх...» Гм! Что бы это значило? А! Так это, наверное, что-то вроде гостевой книги! — дотумкал богатырь. — Хорошо было бы и мне оставить памятную надпись, так сказать, в назидание потомкам! — Он достал нож и принялся выковыривать на лавке буквы.

«Тут дневал и ночевал святорусский богатырь Яромир»; — вот что он выкорябал.