вотчины (села Сергиевского), — и тебе б как не есть домогатца и тое землю взять в наем»{76}.

В обоих случаях — покупая землю или беря ее «в наем» — Шереметев, разумеется, руководствовался расчетом, что затраченные деньги возвратятся с прибылью. О том же заботились и его приказчики. Убеждая Бориса Петровича приобрести имение Речное в Хотмыжском уезде, продававшееся за 1000 рублей, борисовский приказчик уверял фельдмаршала, что «мошна ту тысячю с тово Речнова в один гот» выручить, а сам Шереметев, по его словам из ответного письма, был бы удовлетворен, если «и в два года может оплатитца»{77}. На чем приказчик строил свои расчеты, он не объяснял, но, конечно, столь блестящие перспективы не были обычными. Случалось, землю покупали, чтобы передать ее на оброк своим же крестьянам, и в этих случаях владельцу приходилось быть особенно скромным в своих ожиданиях. Иногда получалось недоразумение: так, по прошению крестьян своих двух деревень Вощажниковой волости фельдмаршал купил у соседнего помещика пустошь, которая «подошла со оными деревнями смежно», а после того как деньги за нее были уплачены, оказалось, что «пустошь лежит и доныне впусте, понеже оным вескинским и мусоровским крестьянам (то есть жителям деревень Вески и Мусорова села Вощажникова. — Ред.) хочетца взять ее за себя малою ценою, а я за малую цену, — доносил ему приказчик, — отдать не смею»{78}.

7

Ценность земли по условиям того времени определялась тем, насколько она была населена. Шереметеву в отношении многих своих вотчин пришлось решать эту задачу. Так, были первоначально пусты или почти пусты обширные украинские вотчины фельдмаршала: такой именно смысл имеет его заявление, что он сам их «построил».

На Украине пустая земля заселялась по преимуществу «вольными черкасами», «призывать» которых составляло одну из главных обязанностей местных приказчиков. В центральных областях, где вольный человек был тогда редкостью, надо было покупать людей. В 1718 году на Белоозере была куплена целая партия крестьян, «для взятья» которых ездил туда по указу Шереметева его денщик Гаврила Ермолаев. Но денщик привез в Юхотскую волость только пять человек, остальные же, по-видимому, уперлись и отказались ехать. И фельдмаршал послал денщика вторично, предписав ему захватить с собой «и тех мужиков, которые оных крестьян купили для всякого вспоможенья», а также двоих из привезенных с Белоозера «для верности, — как объяснялось в указе, — другим, что оным мужикам взятым никакой обиды не показано»{79}.

Исполняя директивы владельца, вотчинные администрации, конечно, имели разный успех в заселении земель, а с другой стороны, неравномерность заселения вотчин была исторически унаследованным фактом: отсюда неизбежной становилась регулирующая роль самого вотчинника. И ряд указов Бориса Петровича показывает нам его в этой роли. Так, ржевскому приказчику предписывалось в 1717 году «вывесть» из Ржевской вотчины «на селение» в кромские вотчины 30 семей «из бобылей» с обещанием, что им будет дана ссуда. «И сей мой указ, — читаем далее, — на мирском сходе им, крестьянам, объявить: будет похотят — добровольно, а будет охотников не будет, выписать и в неволю»{80}. Таких же «добровольных» переселенцев и туда же должна была дать и Вошажниковская волость.

В результате принятых Шереметевым мер крепостное население его земель сильно выросло. Там, где переписные книги 1677–1678 годов констатируют пустоту, появились крестьянские дворы. При этом значительно увеличилось количество жителей (точнее — дворов) и в вотчинах, доставшихся фельдмаршалу заселенными.

Глава вторая

1

Карьера Б. П. Шереметева началась так же, как она начиналась у каждого представителя русской знати, — с придворной службы. Время от времени по особым назначениям он выполнял разные придворные обязанности: сопровождал царя в поездках по монастырям и подмосковным селам, стоял рындой при торжественных приемах и т. п. В 1679 году он был назначен в Большой полк товарищем воеводы — это была первая его служба военного характера. Через два года видим его уже воеводой Тамбовского разряда (по-современному — военного округа). Никаких сведений о деятельности Б. П. Шереметева в том и другом звании мы не имеем, но из самих назначений ясно, что он быстро выдвинулся среди своих сверстников. В 1682 году при восшествии на престол царей Ивана и Петра он уже был пожалован в бояре. Боярский чин открыл перед ним возможность широкого участия в высшем управлении государством, главным образом в качестве члена Боярской думы, а затем — в форме тех или других чрезвычайных поручений. Таким путем, можно сказать, Шереметев становится активным участником государственной жизни.

На исходе XVII века в области внешней политики два главных вопроса стояли перед Россией: отношения с Турцией и отношения со Швецией. Вопрос турецкий выдвигался необходимостью защиты южных границ от вторжения крымских татар. Легче всего он мог быть решен путем доведения русских владений до берегов Черного и Азовского морей. Но Крым был вассалом Турции, и борьба с ним сделала неизбежной войну с Турцией, тем более что Турция имела притязания на влияние в пределах Украины вообще. Отсюда крымские походы В. В. Голицына — при Софье, азовские и прутский походы — при Петре.

Отношение к Швеции определялось в основном стремлением России утвердиться на балтийском берегу. Это стремление естественнее всего осуществлялось бы возвращением из-под власти шведов старинных русских областей Ингрии и Карелии, то есть восточного побережья Финского залива. Необходимость для экономического развития России собственных «морских пристанищ» на балтийских берегах была тогда уже совершенно ясна, и во второй половине XVII века на многократных посольских «съездах» и переговорах со шведами московские дипломаты неизменно предъявляли требование о возвращении областей на Балтике; не раз называлась и шведская крепость Ниеншанц, на месте которой потом возник русский Петербург.

В противостоянии с турками и шведами Россия не была одинокой. С Турцией имели свои счеты Польша, Австрия и Венеция, особенно первая, и это обстоятельство делало их естественными союзниками России. Точно также и Швеция восстановила против себя своих соседей Польшу, Данию и Бранденбург, грозя превратить Балтийское море, как тогда говорили, в «Варяжское озеро», то есть завладеть всеми его берегами. Отсюда — сложная система союзов, в которой свое место заняла и Россия.

В марте 1686 года прибыли в Москву для заключения союза против турок польские послы. Вести переговоры, или, по-тогдашнему, «быть в ответе», был назначен с русской стороны среди других и Б. П. Шереметев. С самого начала русские выставили непременным условием заключения союза закрепление Киева, уступленного полякам в 1667 году, за Москвой, а взамен этого обязывались разорвать мир с султаном и двинуть