из двадцать первого века, я пыталась играть по местным правилам. И хотя мне не была знакома ни одна магическая печать, я не знала принципов плетения волшебных рун, которые с помощью тысячи ворсинок-символов образуют "шкуры" колдовства, все равно надеялась. Мне оставалось лишь верить, что умение русалки ворожить без всего этого сложного набора инструментов поможет мне и здесь.

Кончики пальцев начало покалывать. А затем прямо на моих глазах образовалось несколько тоненьких струек оранжевого цвета. Они вспыхивали, распространяя вокруг пугающий свет и тепло, а затем стекали на обнаженный живот принца.

С ужасом я наблюдала, как в месте соприкосновения струек с кожей образуется ярко-красный ожог.

У меня что-то не получалось.

Ледяной ужас сковал каждую мышцу, но, к сожалению, остановиться у меня не было никакой возможности. Мы с принцем могли умереть в любую секунду под завалами башни.

Однако было нечто еще, что невероятно успокаивало меня, позволяя дышать сквозь сжатое горло. Если от моего пламени оставался ожог, значит, Айдан действительно ещё жив! Его тело реагирует на жар: кровь приливает к коже и придает ей специфический оттенок. Если же принц был бы мёртв, то огонь лишь опалил бы плоть!

Однако, к счастью, пугающие струйки пламени не оставляли после себя чёрных обугленных следов. Значит, то, что я делала, хоть и обжигало дарка, но не могло принести непоправимый вред.

С новыми силами я продолжил работу, стараясь ускориться, представляя, как огонь утекает в тело Айдана и уничтожает чёрную отраву.

Прошло несколько мгновений, и струйки послушались, исчезнув в недрах раны.

Все. Я больше ничего не могла сделать.

Ещё один огромный кусок стены дрогнул и откололся от башни. Теперь с двух сторон от нас я видела вечернее небо. Ветер гулял по обрушающейся комнате, трепал мои волосы, шевелил пряди волос принца, создавая призрачную иллюзию жизни.

Секунда.

Ещё одна.

Айден не просыпался. А я почувствовала, как холодное отчаяние наконец полностью обволокло меня изнутри.

– Неужели все бесполезно?.. – тихо прошептала я, больше не в силах бороться со слезами. Огонь с моих пальцев больше не тек, потому что сил вдруг как-то резко не осталось. И пламя, что окружало у нас, тоже медленно затухло. В груди разрасталось ощущение чудовищного опустошения, и мне вдруг стало абсолютно всё равно, что будет дальше. Не было возможности даже встать.

Я положила голову на грудь дарка, тихо всхлипнув. Она была все еще теплой, как прежде… но уже не горячей. Слёзы текли на его обнаженную кожу, а я была не в состоянии их остановить.

На сознание начала наваливаться приятная чернота, обещающая унести меня далеко-далеко отсюда. Туда, где нет умирающего принца и разрушающейся башни. Туда, где тихо и спокойно и не надо принимать страшных решений.

Моргнув, чтобы напоследок убрать слёзы из глаз, я бросила короткий взгляд на рану Айдена и с отстраненным удивлением заметила, что её края больше не чёрные.

Что-то радостное всколыхнулось в сердце, но было уже не способно достигнуть угасающего сознания.

Только уплывая в холодную черноту, я заметила, как где-то в стороне одновременно зажглось несколько огненных всполохов.

Последний моей мыслью было то, что башня колдуньи, видимо, на посошок перед обрушением решила взорваться магией.

И на этом мой разум окончательно уплыл в заоблачные дали без надежды вернуться обратно.

Глава 3

Открыла глаза я поздним вечером. И оказалось, что это вечер следующего дня за тем, в конце которого мы с Айденом должны были умереть.

Я лежала на широкой мягкой кровати, утопая в невероятном пуховом матрасе, подобного которому никогда прежде не видела. Он буквально обнимал меня со всех сторон, а я плавала в нём, словно в пушистом облаке. Просыпаться совершенно не хотелось, открывать слипшиеся и будто бы засыпанные песком глаза – тем более.

Кто-то заботливо накрыл меня одеялком, на ощупь – шёлковым, а подушечка пахла луговыми травами.

И, честно говоря, я провалялась бы ещё пару суток как минимум в этом райском гнездышке, если бы у меня на груди не лежал кирпич и не похрапывал при этом.

С трудом я разлепила сонные глаза и, со стоном выдохнув, посмотрела на одеяло. Кирпичом оказался довольно сопящий зверек со знакомой чёрной шерстью, отливающей колдовской зеленцой.

– Ух ты, привет, красавчик! – воскликнула я, с трудом улыбаясь. Лицо казалось то ли разбитым, то ли поцарапанным. – Что-то я не припомню, чтобы ты весил так много!

Неторопливо выпрямляясь, я аккуратно пощекотала зверька за ушком, чтобы тот поскорее проснулся. Впрочем, создавалось впечатление, что он и не спал вовсе, а только прикидывался. Но стоило мне начать его гладить, как он тут же встрепенулся, и из груди его донесся очень странный звук, больше похожий на рычание.

– Ах ты, мой грозный ирлис, – усмехнулась я, угадывая в этом рычании довольное мурлыканье. – Так ты ждал меня, мой маленький друг? То есть – мой большой друг, мой большой и очень тяжёлый друг!

Ирлис фыркнул и сам ткнулся мордой мне в руку. Ну натуральный кот! И кто вообще решил, что такие, как он, грозны и злы? У меня не было ни малейшей причины, чтобы заподозрить в этом ласковом существе дикого зверя.

Затем я всё-таки повернула голову, боковым зрением уловив в углу комнаты какое-то шевеление.

– Ох, ну наконец-то ты проснулась! – всполошилась девушка, в которой я с некоторым трудом узнала главную аару.

В комнате царил полумрак, и в этой темноте не сразу угадывались благородные и красивые черты женщины. Но как только она вышла на скупой свет встающей за окном луны, ошибиться уже стало невозможно.

Валира была всё так же прекрасна, как и прежде, разве что её длинные чёрные волосы казались немного всклокоченными да гладкое лицо без единой морщины на этот раз выглядело слегка помятым.

Именно Валира спустя пару минут и объяснила мне, что прошли уже сутки с тех пор, как в Чертог Огня вернулись шестеро братьев Айдена, перенеся нас с ним из разрушенной башни оракула вампиров.

От этой новости гудел весь замок, но меня, само собой, интересовал несколько другой вопрос.

– А что с Седьмым принцем, он жив?

Валира немного нахмурилась и с удивлением взглянула на меня.

– Конечно, жив, разве может простое ранение нанести хоть сколько-нибудь серьезный вред истинному дракону? Ну, конечно, сперва все немного перепугались, потому что принц был без сознания. А это, скажу я тебе, большая редкость! Ты знаешь, какая у драконов регенерация? Совершенно бешеная! Я иногда как порежусь где-нибудь или наступлю на острый камень, так, клянусь, больше