– Тогда мой руки, – непреклонно заявила Лора. – А радость будет тебя ждать на столе.

Она рассчитывала, что сможет растянуть эту кастрюлю на неделю, но теперь поняла, что ее хватит от силы дня на три. Но не стала сокрушаться по этому поводу, щедро делясь со своим гостем тем, что благодаря ему же и заработала.

– Спасибо, принцесса! – тоже опустошив две тарелки, Лунев сыто откинулся на спинку стула и улыбнулся ей уже куда искреннее. – Даже не подозревал, что такие барышни тоже умеют готовить. А чем еще занималась эти дни? Я все ждал, что, может, позвонишь.

– Вов… Я не люблю навязываться. – Как ему было объяснить, что она даже от него-то звонков предпочла бы не получать, а уж о том, чтоб самой звонить, и вовсе не было речи! Если бы не эта ее тяжелая, чувственная тяга к нему как к мужчине…

– Ясно, – он криво усмехнулся, разглядывая ее. Повторил: – Навязываться… А хоть скучала? Интересно, принцессы вообще способны любить или нет?

– Не знаю. – Проще всего было бы сказать ему сейчас, что она его любит. Судя по его виду, именно этого-то он от нее и ждал. Но Лора не могла и не хотела так лгать. Поэтому ни слова больше не добавила, чтобы ответить на его настойчивый, ищущий взгляд. Вместо этого просто спросила: – Еще борща хочешь? Или могу чаю налить.

– Или еще чего можешь. – Он молниеносно, так что Лора и не заметила, поддел ее ноги своей ногой, заставив ее упасть к нему на колени. Грубо, по-мужски обхватил за талию, не давая вскочить. А потом, вдруг резко меняя тактику, скользнул губами вдоль Лориных ключиц, и по шее, и… И Лора, только что не думавшая ни о чем другом, кроме как вырваться и отчитать его за такие выходки, замерла на месте. Где-то в глубине она себя почти уже ненавидела за эту свою слабость! Но не находила сил бороться ни с ним, ни с собой. Да и смысла большого в этой борьбе не видела. Зачем было себя к этому принуждать, если он видел ее капитуляцию? И если чувствовал все Лорины слабинки? Но при этом еще и желания мог угадывать, мастерски, виртуозно!

Ночью Лора проснулась на сбитой кровати, которую, засыпая в изнеможении, не нашла в себе сил расправить. Лунева такие тонкости быта и вовсе не волновали. А сейчас его самого вообще не было рядом, зато с нижнего яруса, через перила, пробивался золотистый свет ночника. Лора прислушалась, не торопясь вскакивать и выяснять, что там делается. Да и стоило ли? Если все можно было легко определить и по звукам. Звякнул половник о край кастрюли, потом щелкнул переключатель и тихо зарокотала микроволновка. Значит, Лунев оценил ее борщ? Которого теперь и на три дня будет не растянуть, но это мелочи. Пусть Вовка ест, ведь в детстве ему наверняка такого борща никто не варил. Лора, не вставая, попыталась расправить скомканную простыню, сонно перевернулась на другой бок и совсем было уже намеревалась отключиться, как вдруг ее внимание привлекла незнакомая мелодия, заигравшая на чужом телефоне, там, внизу.

– Да? – торопливо ответил Лунев. – Какого хрена ты названиваешь, нашел тоже время! Нет, со мной все в ажуре… Да, нарвался, но успел ускользнуть. А потом у бабы своей решил до утра отсидеться. Так что все цело, к обеду закину, не суетись… а это уже не твое дело, кто она. Нет, тебе сюда ходу нет, не для твоей пасти такие конфетки… Иди к черту! Все, утром тебе позвоню.

Вовка отключился, вытащил тарелку из микроволновки и загремел ложкой. А у Лоры весь сон как рукой сняло! «У бабы своей решил отсидеться?» Вот как? Значит, сегодня он не просто пришел, а решил ее использовать в каких-то своих разборках? Да еще и назвал ее своей бабой?! Лора вообще этого слова на дух не выносила, оно казалось ей грубым и унизительным! А тут его еще использовали по отношению к ней, да в такой ситуации! Что Лунев о себе вообразил, если так позволяет себе о ней отзываться? Нет, надо, просто необходимо расставить в их отношениях все по местам! И чем раньше, тем лучше! Потому что есть пределы, ниже которых опускаться не следует ни при каких обстоятельствах! Сегодня об этом не стоит заводить разговор, чтобы он не подумал, будто она его специально тут подслушивала… а еще сейчас спать очень хочется! Но вот завтра… завтра непременно нужно с ним поговорить и втолковать ему, что у них нет и не может быть серьезного романа, да и эту вот легкомысленную мимолетную интрижку пора уже прекращать.

Утром на эту тему с Луневым Лоре поговорить так и не удалось: она почти проспала на работу. Вскочила не по сигналу отчего-то не сработавшего будильника, а по какому-то внутреннему импульсу, подсказавшему ей, что время готово взять ее за горло. Тут уж было не до объяснений! Лора бесцеремонно растолкала Вовку, бегая по квартире в попытке успеть сделать максимум необходимых для выхода дел. Душ успела принять, волосы уложила, а вот на макияж времени почти не оставалось. Смирившись с тем, что придется докрашиваться уже в офисе, Лора накинулась на Вовку, не желающего спешить:

– Ты еще не одет?! Давай скорее, мне уже надо бежать!

– Ну что ты суетишься? – огрызнулся он, тем не менее натягивая на себя свитер. – Вот оно, когда на дядю работаешь! Как дрессированная мышь, все делаешь по звонку!

– Других вариантов нет! – Подхватив сумочку, Лора остановилась у открытой входной двери, дожидаясь, когда он обуется.

– Были бы, если б ты сама этого захотела. – Он выпрямился, обувшись, и взглянул ей в лицо, пытаясь при этом обуздать свое раздражение от раннего подъема и быстрых проводов. Получалось плохо, особенно после того, как Лора отказалась обсуждать с ним возможность сделать дубликат ключей для него. Поэтому в раздраженном молчании они вышли из подъезда, после чего Лора подкинула его по пути, до остановки, коротко там с ним простившись. И снова вопрос об их с Луневым отношениях повис открытым, заставив Лору мысленно поклясться себе, что уж при следующей-то встрече с Вовкой она непременно расставит все точки над i.

После этого расставания с Лорой Вовка снова исчез на несколько дней, никак не заявляя о себе, но она теперь не обольщалась насчет того, что он оставит ее в покое. И оказалась права: все-таки снова позвонил! В конце рабочего дня, когда Лора уже садилась в машину.

– Привет, принцесса!

– Привет. – Лору так и подмывало ехидненько поинтересоваться: так в самом деле принцесса или все-таки «баба»? Но удержалась, не желая вступать в выяснения отношений по дороге. Да Вовка и времени ей на это не дал:

– У меня к тебе есть просьба, можешь помочь? Снова не даром, так что твой интерес тоже есть.

– А сам что, снова не успеваешь? – не удержалась от колючки Лора, сразу догадавшись, что он опять хочет ее использовать в качестве курьера. – Вова, мне это не нравится.

– Подожди, не кипешуй. Давай встретимся и все перетрем. Буду ждать тебя на той же остановке, где мы с тобой расстались.

– Хорошо, скоро подъеду, – вздохнула Лора, выруливая с парковки. С одной стороны, Вовкины просьбы ее настораживали. С другой – она остро нуждалась в деньгах, которые тут был шанс заработать. Так что, рискнуть еще раз? Это не казалось сейчас таким уж страшным делом, особенно на фоне тех неприятностей, которые в последнее время преследовали Лору на работе. По мелочам, но они копились, и начальник был недоволен. А это грозило срезанием премиальных выплат, на которых большей частью и строился Лорин заработок. В такой ситуации поневоле задумаешься, когда предлагают подработать на стороне, пусть и не совсем легально. Она попытается выяснить у Вовки детали, перед тем как ехать, куда он скажет. И насчет него самого… Сказать ему, чтобы больше у нее не появлялся? Или с этим все-таки тоже немного повременить? Ведь какая-никакая, а все же живая душа рядом, способная отвлечь от тягостных мыслей, накатывающих вечером, обо всех накопившихся бытовых и рабочих проблемах. Да еще и как отвлечь! И пусть горячие ночи с Вовкой оставляют у нее, кроме удовлетворенности, еще и какое-то не слишком приятное ощущение нечистоты, но хоть есть что вспомнить! Как, например, было что вспомнить и рассказать после выходных Лориным сокурсницам по институту. Порой взахлеб, со смешками и комментариями, которые ей оставалось только печально слушать: она не умела так знакомиться и отрываться, получая от жизни удовольствие по полной программе. Пару раз доходило до того, что Лора, с утра ожидая девчонок в гости, бросала вторую смятую подушку на свою кровать, а на обеденном столике «забывала» початую бутылку с двумя использованными рюмками. А потом многозначительно отмалчивалась в ответ на их расспросы, чувствуя себя в центре внимания то ли счастливой, то ли, наоборот, очень несчастной, ведь вместо этого обмана порой очень хотелось чего-то настоящего, чего она была не в состоянии ухватить у судьбы.