Джад услышал, как открывается и закрывается дверь приемной. Он взглянул на часы. Прибыл следующий пациент. Джад спокойно выключил магнитофон.

— Думаю, на сегодня достаточно, — сказал он.

— Вы записали все это на магнитофон? — горячо спросил Берк.

— Каждое слово, — сказал Джад. — Никто не сможет причинить вам вреда. — Он помолчал. — Не думаю, что вам следует идти сегодня на работу. Может, отправитесь домой и отдохнете?

— Не могу, — шепнул Берк. В голосе его слышалось отчаяние. — Если я не пойду в офис, они снимут мою табличку с двери и приделают такую же с другой фамилией. — Он наклонился к Джаду. — Будьте осторожны. Если они узнают, что вы мой друг, то постараются добраться и до вас.

Берк прошел к двери, ведущей в коридор. Он чуть приоткрыл ее и, высунув голову, огляделся. Затем быстро выскользнул.

Джад посмотрел ему вслед, с болью в сердце думая о том, каким образом ему придется повлиять на жизнь Берка. Быть может, если бы Берк пришел к нему шестью месяцами раньше… Внезапная мысль заставила его похолодеть. А что если Харрисон Берк уже убийца? Возможно, он причастен к смерти Джона Хенсона и Кэрол Робертс? Берк и Хенсон легко могли встретиться. Несколько раз за прошедшие месяцы сеансы лечения Берка по времени следовали за сеансами Хенсона. И Берк не раз опаздывал. Он мог столкнуться с Хенсоном в коридоре. Несколько таких встреч могли подействовать на его параноидное состояние, и Берк мог решить, что Хенсон преследует его, угрожает ему. Что касается Кэрол, Берк видел ее каждый раз, приходя в офис. Не вообразил ли его больной разум, что и от нее исходит угроза, устранить которую можно лишь с ее смертью? Сколько на самом деле продолжается болезнь Берка? Его жена с детьми погибли при пожаре. Был ли это несчастный случай? Надо разузнать об этом.

Он открыл дверь в приемную.

— Входите, — сказал он.

Анна Блэйк грациозно поднялась и с теплой улыбкой двинулась к нему. Джад вновь почувствовал, как дрогнуло сердце, — как тогда, когда он увидел ее впервые. В первый раз после смерти Элизабет он испытал глубокое, волнующее чувство к женщине.

Они не были похожи. Элизабет была маленькой блондинкой с голубыми глазами. У Анны Блэйк были черные волосы и совершенно необычные, фиалкового цвета глаза, окаймленные длинными темными ресницами. Высокого роста, с приятной, изящной фигурой. Классическая патрицианская красота. Она казалась бы неприступной, если бы не живой ум и тепло глаз. У нее был низкий, мягкий голос с чуть заметной хрипотцой.

Ей было лет двадцать пять. Без сомнения, эта женщина была самой красивой из всех, которых когда-либо видел Джад. Но Джада привлекало что-то, таившееся за этой красотой. Почти ощутимая сила притягивала его к ней, какая-то необъяснимая реакция, чувство, что он знает ее давным-давно. Те эмоции, которые он считал угасшими в себе, вновь вылились на поверхность, удивляя его своей интенсивностью.

Она появилась в офисе Джада тремя неделями раньше без предварительного назначения. Кэрол объяснила ей, что график приемов заполнен и доктор вряд ли сможет взять нового пациента. Но Анна попросила разрешения подождать. Она просидела в приемной два часа, и Кэрол, наконец сжалившись над ней, провела ее к Джаду.

Он мгновенно почувствовал такую сильную эмоциональную реакцию на ее присутствие, что сперва даже не смог уловить, о чем она ему говорит. Он помнил, что попросил ее присесть и она назвала свое имя. Анна Блэйк. Не работает. Джад спросил, в чем заключалась ее проблема. Ее знакомый доктор упоминал, что Джад — один из лучших психоаналитиков в стране, но когда Джад спросил, кто этот доктор, Анна уклонилась от ответа. Насколько Джад понял, она нашла его фамилию в телефонном справочнике.

Он попытался объяснить ей, что он просто не в состоянии взять новых пациентов — его график уплотнен до предела, — и предложил порекомендовать несколько хороших аналитиков. Но Анна хотела лечиться у него. В конце концов Джад согласился. Внешне, если не считать того, что она испытывала некоторый стресс, она казалась совершенно нормальной, и он был уверен, что проблема ее сравнительно проста и легко разрешима. Он нарушил свое правило не принимать пациентов без рекомендации их врача и пожертвовал ланчем, чтобы начать лечение Анны. Она появлялась в кабинете Джада дважды в неделю, но он узнал о ней не намного больше, чем в первую встречу. Зато он больше узнал о себе. Он влюбился — впервые после Элизабет.

Во время той первой беседы Джад спросил Анну, любит ли она мужа, тут же возненавидев себя за желание услышать «нет». Но она сказала:

— Да. Он добрый и очень сильный.

— То есть в какой-то мере это образ отца? — спросил Джад.

Анна взглянула на него своими невероятными фиалковыми глазами.

— Нет. Я не искала воплощения отцовского образа. В детстве я жила счастливо.

— Где вы родились?

— В Ревире, городке возле Бостона.

— Ваши родственники живы?

— Отец жив. Мать умерла от удара, когда мне было двенадцать.

— Мать с отцом жили дружно?

— Да. Они очень любили друг друга.

Это проявляется в тебе, радостно подумал Джад. В сравнении с другими пациентами и их несчастьями, связанными с умственным расстройством, с которым он так часто встречался, — видеть здесь Анну было все равно, что вдыхать апрельскую свежесть.

— А братья или сестры?

— Нет. Я была единственным ребенком. «Испорченное дитя».

Она улыбнулась, глядя на него снизу вверх. Это была открытая, дружеская улыбка, без всякой аффектации.

Она рассказала ему, что жила за границей, где отец служил в госдепартаменте, а когда он женился второй раз и переехал в Калифорнию, она поступила в ООН переводчицей. Она бегло говорила на французском, итальянском и испанском. Будущего мужа она повстречала на Багамах во время отпуска. Он владел строительной фирмой. Вначале он не произвел впечатления на Анну, но оказался настойчивым и убедительным кавалером. Через два месяца после встречи они поженились. Она была замужем уже шесть месяцев. Жили они в поместье в Нью-Джерси.

Это было все, что Джад узнал за полдюжины встреч. Он до сих пор не имел ни малейшего понятия о том, что ее тревожит. Эмоциональный барьер не позволял ей обсуждать эту тему. Он вспомнил некоторые вопросы, которые задал ей во время первого визита.

— Ваша проблема связана с вашим мужем, миссис Блэйк?

Нет ответа.

— Вы подходите друг другу физически?

— Да (обеспокоенно).

— Вы подозреваете о его связи с другой женщиной?

— Нет (изумленно).

— У вас связь с другим мужчиной?

— Нет (сердито).

Он задумался, пытаясь определить подход, который может сломать барьер. Решил попробовать технику рассеянных уколов: затрагивать различные главные аспекты, пока не попадет в «нерв».