Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Плохо стараюсь.
Добавил жары в поцелуи. Погружая язык внутрь истекающей соком дырочки, ласкал пальцем налившуюся горошину. Быстрее, жёстче… Давай, маленькая моя. В голос, давай!
— А-а-а!
Девчонка выдала честный и громкий крик — у меня в ушах зазвенело. Одним возгласом дело не ограничилось — всхлипы и стоны лисички звучали для меня песней. Подмахивая бёдрами, она тёрлась о моё лицо, получая первое удовольствие с мужчиной. Этот момент я буду помнить, пока не сдохну! И сдохну — не забуду...
Голос Сема с улицы вернул меня к жизни — сердце отчаянно заухало в груди. Возница старался говорить громче — сейчас сюда пожалуют гости. Душу обожгло болью. Думать невыносимо, что кто-то, кроме меня, увидит лисичку такой… Сразу после того, как она кончила в первый раз — растерянная, с затуманенным взглядом. Зверь внутри меня скалил зубы, готовый вырваться наружу и загрызть любого, кто посмеет нарушить границы личного. Слишком личного.
Разогнулся и, закрыв собой девочку, сдёрнул штаны со своей задницы. Член остался в плену ткани. Не пугать же каменным стояком лису, она и так натерпелась. Она лежала, вцепившись пальцами в подол платья, с красными от стыда щёчками, но смотрела мне в глаза. И вот сюрприз — во взгляде Алисы я не нашёл отвращения или ненависти.
— Всё хорошо?
— Я… Да… — шепнула, облизав пересохшие губы.
Тогда едем дальше.
Закинул её ножки себе на бёдра и прижался гудящим от возбуждения членом к горячей промежности. Ткань моих дорожных брюк моментально пропиталась соками Алисы. Самозабвенно изображая жаркий трах, я сходил с ума от того что нельзя в неё, сейчас. Толкнуться внутрь, почувствовать, какая она узенькая там, горячая. Моя…
Ни хрена не моя!
Лисичка кричала. Задыхаясь, цеплялась за мои запястья и бесстыже требовала ещё. Кто бы знал, как я хотел исполнить её желание! Сам рычал и стонал, а перед глазами только темнота и пляшущие звёзды.
— Э! — мою спину обдало осенним холодом. — Охренеть! На выход для досмотра.
Дверь кареты хлопнула.
Остановиться я не смог, пока лиса не кончила второй раз. Чертовски хотелось закрепить результат глубоким поцелуем. Таким, чтобы всю спину мне расцарапала. Горячая девочка. Но я не решился. Рожа у меня, прямо скажем, не поцелуйная. Одно дело — поддаться порыву страсти и получить удовольствие, и совсем другое — лизаться с таким чудовищем, как я.
Алиса торопливо одёрнула юбку и попыталась сесть. Вышло не очень — ошарашенная случившимся, она никак не могла прийти в себя. Я помог ей усесться и получил по рукам. Лиса сердито сопела и на меня больше не смотрела — спрятала раскрасневшееся лицо под капюшоном, снова вжалась в стенку кареты. Маленький испуганный комочек.
Чёрт…
— Вы там сдохли, что ли?! — дверь кареты приоткрылась.
Матерясь, я потянул дверцу на себя. Какого хрена Сем молчит?!
— Эй, брат! Погоди, — наш хмельной возница пошёл по сценарию. — Может, обойдёмся без досмотра? Ты сам всё видел.
— Чего я там видел?! — возмутился наёмник. — Голый зад? Пусть выходят.
— Там родственник мой, — Семуэль перешёл на громкий шёпот. — Женился сегодня. Понимаешь?
— У меня приказ все экипажи досматривать.
— Ты глянь, сколько здесь народа! — Сем напирал. — Пошумела парочка, да… Теперь всем интересно — кто они такие. В городе пальцем показывать станут. Брат, пожалей молодых.
— У меня приказ, — наёмник не сдавал позиции. — Ищем одну богатую курицу.
Я сжал зубы и тихо зарычал. Волк внутри меня повторил эмоцию. Безумно хотелось вырвать свинье язык за «курицу» в адрес мисс Дей.
— Откуда ей взяться в моей карете? — пьяно заявил возничий. — Да ещё и… Ну, ты понял. Благородная дама до такого не опустится.
— Куда направляетесь?
— В лес ближайший их отвезу, чтобы не смущали никого воплями. Родственник мой с жены долго не слезет. Хорошо она его промариновала до свадьбы.
— Тридцать золотых — и валите.
Я с облегчением выдохнул. Убивать наёмников на глазах у нескольких десятков горожан не придётся. Семуэль — красавец, талантливо сыграл.
Экипаж тронулся, я повернул голову и посмотрел на Алису. Надо что-то сказать... Набрал воздуха в грудь.
— Молчите, прошу… — прошептала. — Ни слова.
Я задёрнула шторку на окне кареты — руки ходуном. Как можно было позволить сотворить с собой такое?! Малознакомый мужчина облизывал меня… Там! Ярхан водил языком между моих ног, а потом ещё и тёрся этим своим... огромным и твёрдым. Гореть мне в аду!
— Стыд какой… — прошептала занемевшими губами.
— Давай поговорим, — тихо отозвался чудовище.
Он будто специально ждал, когда я подам признаки жизни.
— Нет, — прохрипела и надвинула капюшон на глаза.
В горле саднило. Я так кричала, что сорвала голос. Люди на улице слышали мои стенания. Точно слышали! Чудище того и добивался — публичного позора. Никто не видел лица развратной девки, вопящей на всю округу, но от этого не легче.
Сгорая от стыда, я кусала губы. Даже не целовалась ни разу, а тут… Между прочим, порядочный мужчина после такого обязан жениться на даме.
О, Всевышний! Какой из Ярхана муж? Он грубый, подлый, совершенно невоспитанный…
Но что он творил ртом у меня между ног!
В животе снова сладко заныло. Не знала, что так бывает с мужчиной. Откуда? Не было у меня никого. А его — «лисичка»…
— Лисичка, давай поговорим?
Он издевается!
— Нет! Нет! И ещё раз — нет! — я скинула с головы капюшон и повернулась к Ярхану. — Раньше надо было говорить, — рычала. — Но вы подло смолчали!
— Ты бы не согласилась.
— Конечно, не согласилась, — кричать я перестала — горло жгло. — Возможно, вам неизвестно, — щёки снова вспыхнули жаром, — но не всякая жена позволит мужу такое.
— Тебе понравилось, — самодовольно заявил.
— Ни капли.