опаздывала на поезд. Звонила вот отсюда.

Комендант показала на телефон.

— Кому звонила?

— Домой, я думаю. Говорила, что встречать не надо, или что-то вроде. Но нервничала. Опаздывала.

— Понятно.

Надо было спросить что-то еще. Аверин сразу понял намерения Кузи, а значит, следовало потянуть время.

— А во что она была одета? — включился в разговор Виктор. Он тоже всё понял.

— Ой, ну не помню. В пальто, наверное.

— А давайте я вам буду говорить варианты, а вы будете думать и отвечать, так или нет. Ну, например, «рукавицы или перчатки».

— А, конечно. Рукавицы. Точно, рукавицы. Она позвонила и сразу надела. Красные, кажется. Или коричневые.

— Вот, отлично, — похвалил Виктор, — а на голове меховая шапка или вязаная?

Время шло, а Кузя не появлялся. Не похитили же его девушки, в самом деле?

— Что-то вашего курсантика долго нет. Уж не плохо ли ему?

— М-да… надо бы сходить посмотреть, — задумчиво сказал Аверин.

И как-то незаметно забрать Кузины вещи. Если тому, например, пришлось выбираться через окно.

Женщина встала и взглянула в коридор, в том направлении, где находилась уборная.

— Да что же такое, — она всплеснула руками, — опять они кота притащили. Говоришь им, говоришь, как об стенку горох.

Аверин посмотрел туда, куда указывала женщина. Что же, Кузя вернулся. Сейчас он оденется, выйдет, и можно будет уходить.

— Ты чего так долго? — спросил Аверин, когда они сели в машину. — Тебя юные актрисы в плен взяли?

Кузя вытаращился на него:

— О, как вы узнали?

Виктор рассмеялся:

— Ты, что же, серьезно?

— Ну да. Я подошел к двери комнаты, начал нюхать. И тут дверь открывается, и оттуда: «Ой, кошечка!» и не успел я опомниться, как меня затащили внутрь. Нужная комната, поэтому я не очень сопротивлялся. Та девушка жила в ней. Везде ее запах.

— Отлично, — оживился Аверин, — и что ты узнал?

— Да почти ничего. Кровать заправлена, но помята, остальные девушки на ней сидят. Пахнет в основном ими и едой.

— Они тебя кормили? — догадался Аверин.

— Ага, — подтвердил Кузя.

— Тогда ясно. Значит, ни одного запаха из машины ты в комнате не учуял?

— Не-а…

Аверин свел брови.

— Хм. Жаль, нам не дали как следует осмотреть машину. Вы позвоните этому Рогову, скажите ему, чтобы поискали следы краски, наклеек или чего-то подобного. На дверцах и наверху.

— Хорошо. А что мы ищем?

— Девушка опаздывала. Возможно, похититель выдал себя за таксиста.

— Интересная мысль, спрошу. Надеюсь, он мне скажет, если что-то найдет.

— Куда теперь?

— В район Путиловской верфи. Знаете, как проехать?

— Нет, но сейчас попробую найти.

Глава 3

Снега не было уже несколько дней, зато дул сильный промозглый ветер. Возле залива было особенно холодно.

— Надо было одеться потеплее, — Аверин обхватил себя за плечи, под пальто задувало. Виктор в форменной шинели только посмеивался:

— Пока вы там по дворцам расхаживали, у нас тут уже неделю свищет. А мы еще прямо на заливе.

— Вот-вот. А как кота на улицу — так конечно, так можно, кот меховой, что ему сделается… — пробурчал Кузя, потягиваясь. Шапки на нем, несмотря на причитания о холодине, не наблюдалось.

— Тебе в человеческой форме будет удобно тут ползать на четвереньках? Если да, то я не возражаю.

— Не-а… я лучше собакой.

Кузя скрылся на заднем сидении, и вскоре из машины выпрыгнул средних размеров песик, обычной рыже-серой дворовой породы.

— Ого, — восхитился Виктор, — он так тоже умеет?

— У Кузи шестнадцать личин животных и шесть человеческих, — подтвердил Аверин, — Собачьих целых две, одна из них — породистый сеттер. Так что, если надо будет пустить кому-то пыль в глаза — обращайтесь.

— Хм… шесть? Откуда они берутся? Это все, кого он… съел?

— Да. Кузя сожрал шесть человек, хотя… возможно, человеческих личин у него семь.

— Подумать только… иногда рядом с ним мне не по себе. А от мысли, что на самом деле означает ваше разрешение на фамильяра… серьезно, мурашки по коже. …Погодите. Что значит «семь»?

— Да вот, понимаете, — Аверин натянул шапку поглубже и прикрыл нос, — помните, вы шутили про Дивногорского? Я сходил в архив. И нашел там много интересного.

— О? Расскажете?

— Конечно.

Аверин кратко пересказал, что нашел в архиве.

— Выходит, дивы не помнят, что было до Пустоши, но что-то в их сознании всё же остается? И он… то есть вполне возможно, что Дивногорский не сгорел в огне, а был съеден своим дивом? И это Кузя?

— Да, такое возможно. Мы мало знаем о структуре памяти дивов. Всерьез их начали изучать совсем недавно. Но поведение Кузи и то, что имя Дивногорского пришло ему в голову… Ну и самое главное — пожары в участках, учиненные неким дивом.

— О! Потрясающе! — обрадовался Виктор. — Кстати, вспомнил. Нам же об этом рассказывали! Подождите… а почему вы думаете, что Кузя…

— У Кузи способность — огненное дыхание. Я вам разве не говорил?

— Может, и говорили, но я пропустил мимо ушей. Поразительно!

С берега раздался звонкий лай.

— Он что-то нашел, — сказал Аверин и побрел к покрытому льдом заливу.

Когда они подошли, Кузя еще раз тявкнул и принялся прыгать с берега на лед и обратно.

Аверин наклонился. На смерзшейся корке никаких следов видно не было. Но раз див учуял, значит они тут есть.

Кузя, попрыгав, метнулся назад к машине.

Виктор вышел на лед и прошелся взад-вперед.

— Что это может значить? Похититель со Светланой ушли по льду? Но куда?

— Сейчас Кузя расскажет, что обнаружил.

Кузя примчался к берегу и тут же заговорил:

— Вот там, — он указал рукой туда, где стояла машина Аверина, — они приехали сюда. Потом человек потащил девушку, — он провел рукой по воздуху, — и вот здесь уронил ее вещи, а девушка вырвалась. Она побежала сюда, — Кузя прошел шагов десять, — но он ее догнал и схватил. Потом поволок.

Он еще прошел вперед и остановился:

— Тут он посадил ее в другую машину… — Кузя замялся, — кажется.

— Что значит «кажется»? — спросил Аверин.

— Ну… она пахнет, как машина. Но не совсем. Тоже железо, резина и бензин. Но… — он задумался, — какой-то не такой бензин. Не как у вашей машины. Запах отличается. А! Похоже на то, как пахнет на вокзале, от поезда!

— Интересно, — Виктор наклонился над местом, на которое указал Кузя, — следы тут есть. Но это не следы автомобиля.

Аверин подошел и тоже наклонился. На льду были видны две едва заметные полосы. Он прикрыл глаза ладонью от ветра и посмотрел куда-то вдаль:

— Кажется, я знаю, на чем он ее увез.

— И на чем же?

— На СВП.

— Эм… это что-такое?