— Вот, возьми. Тут немного, но на пару дней хватит, а как закончится, приходи. Мне помощь часто нужна, когда Пирс не приходит.

— Вы его бабушка ведь? — вот так, прямо в лоб спросила я, а старушка грустно улыбнулась.

— Считай, что так, милая.

— Мы знакомы с Пирсом, он показался мне хорошим мальцом, — пожала я плечами, надеясь показать Манретте свое положительное отношение к пареньку. Морщинистое лицо бабульки просияло.

— Ты же не местная, Алевтинка. Многого не знаешь.

— Все знаю. Он сам мне рассказал.

Манретта напряглась, задрожавшие руки спрятала под стол.

— Вот как?

— Угу.

— И ты поверила?

— А почему нет?

— Тогда не понимаю, почему ты еще не сбежала отсюда с криками.

— Потому что я не вижу ничего ужасного в том, что мальчишка с отцом из другого…

— Тише ты! — бабулька взволнованно заозиралась по сторонам. — Ни слова об этом!

— Простите, — я перешла на шепот. — Так вы его родная бабушка?

— Нет, конечно, что ты! Я с младенчества этого парнишку выхаживала, пока его отец работу пытался найти. Мальчонка у меня жил, а вот Говар где придется. Не могла я пустить его к себе, понимаешь? Меня б тогда вся деревня возненавидела. Пирс и сейчас-то приходит помогать только по ночам, да пока никто не видит, а Говар вообще к моему дому не приближается. В поселке говорят о том, что мы с ребятенком дружно живем, да только лишних поводов для сплетен давать нельзя.

— Не волнуйтесь, я никому не расскажу.

— Да уж надеюсь! — старушка пригрозила мне пальцем. Было видно, что она сильно взволнована, и кажется, вообще жалела что поделилась со мной такой информацией.

Говорить ей, что я тоже не из Молота, было бы по меньшей мере глупо. И опасно. Это Пирса она с рождения выхаживала, а я ей кто? Сразу сдаст властям. Ну или не сразу, а когда все сараи ей вычищу. Да и не поверит поди вообще, сочтет за одержимую фантазерку.

— А почему Пирс не учится, это дорого, да?

— Ну ты честное слово как с неба свалилась! У кого ж он учиться будет? Преподавателей могут пригласить из столицы только знатные рода, вроде твоего.

Да не из знатного я рода! Я вообще из потерянной на карте Земли почти заброшенной деревни!

Но Манретте я лишь улыбнулась уголками губ. Мол, да, сбежавшая из дому аристократка. Взбалмошная девица, не желающая выходить замуж за выбранного папенькой… Ну, пусть будет, герцога.

Потому что по-другому объяснить свою грамотность не смогу. Да и одежду, видимо, тоже.

Я все еще сидела за столом с грязными по колено ногами, а вот старушка свои вымыла в тазу с теплой водой, до которого я не добралась — не хватило сил. Сейчас же, немного посидев и отдышавшись, сумела добрести до таза и смыть с себя грязь. Вытереть ноги было нечем, так что надела носки и кроссовки прямо так. Погода жаркая, высохнут.

— Где живешь-то, Алевтинка? Была раньше в Росином?

— Ни разу. Живу в заброшенном доме, который на отшибе.

— Безысходность толкает нас на ужасные вещи, — пробормотала госпожа Манретта, покачивая седой головой. — Ночевала там уже?

— Вы тоже будете убеждать меня в наличии там привидений? — я усмехнулась, но по спине пробежал холодок от страха. Вот сейчас как скажет, что там и правда духи живут, и что мне делать?

— Не буду. Раз ты сумела провести там целую ночь, значит тебя никто уже не тронет. Разозли ты достопочтенного Райндорра, и тебя бы уже никогда не нашли.

Я так и застыла, не дойдя до стола. В голосе старушки не было лжи, но и печаль, мелькнувшая на ее лице, пугала. Манретта словно говорила о ком-то… близком, едва ли не родном.

— Вы что-то знаете, да?

— Даже если и знаю — не скажу. Ни к чему тебе слушать старушечьи россказни. Давай-ка, тебе пора домой, а мне отдыхать. Днем спать нужно, дневной сон придает сил.

Уходить без ответов я, конечно, не хотела. Но и бесцеремонно допытывать бабульку не могла, поэтому поблагодарив за корзинку с едой, ушла, пообещав вернуться как только смогу.

Домой шла едва переставляя ноги. Кто такой этот “достопочтенный Райндорр”? Очень надеюсь никогда с ним не познакомиться.

Мимо дома Пирса я шла ну очень медленно, надеясь, что парнишка выскочит из-за ворот, хотя бы для того, чтобы поздороваться. А вдруг он за ночь решил, что общаться со мной не хочет? Я тогда сойду с ума от одиночества, честное слово. И от страха! Как выведать секреты этого мира, когда ты вообще никому не можешь говорить правду?

Со двора уже знакомого мне дома все еще доносились удары колуна о дерево. Услышав их, в мою голову закралась противная мысль… а чем топиться мне? Камин в библиотеке может быть и заговоренный, раз сам производит поленья и поджигает их, но жить в одной только комнате достаточно проблематично. Как минимум, нужно отапливать ванную. Какие зимы в Молоте мне неизвестно пока, но думаю, что ничуть не теплее тех, к которым я привыкла на Земле. Переживать об этом еще до начала лета, в то время как других проблем полно, было очень глупо, но всю дорогу до дома я пыталась придумать, как разжиться дровами.

— Евлампий, я дома! — кричала гусенышу, еще на входе с улицы в гостиную. Птенчик меня, конечно, не слышал, до библиотеки еще целых два коридора, но мне было жизненно необходимо хоть кому-то снова сообщать о своем возвращении.

Огромный дом встретил меня тишиной. Вот видите, Манретта и Пирс, никаких привидений тут нет! Да и слова старушки о том, что раз я пережила эту ночь значит бояться нечего, как-то успокоили.

Решив, что и спать, и есть я буду в библиотеке, пока не приведу в порядок кухню, поставила корзинку с едой на стол, а клетку с мирно спящим гусенышем отправила на пол. Евлампию было все равно, что хозяйка вернулась, а вот я обрадовалась ему как старому другу.

— Поспи пока тут, — погладила клетку, и вернулась к изучению содержимого корзины.

Жалостливая старушка положила мне десяток яиц, пачку макарон, булку хлеба, коробочку сливочного масла, соль, сахар, перец, и чашку оладьев. На пару дней? Да с таким набором продуктов я проживу почти неделю! Если есть по чуть-чуть и растягивать на подольше, то запросто.

Но к Манретте я все же пойду завтра снова.