Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Че-го? — взбеленился Николай, тоже поднимаясь со скамейки.
Драка казалась неизбежной. В этих стенах она была особенно неуместна, и Михаил, молчавший до этого, вмешался:
— Так, мужики, вы что, лишнюю статью хотите на себя повесить? Нам выбираться отсюда надо, а не собачиться! Выход искать!
— Какой выход? — заморгал ресницами из-под круглых совиных глаз Николай.
— Мозги включите, — спокойно произнес Михаил. — Круглов знал про нас? Знал. Рыбнадзор знал? Знал. И всех все устраивало! А теперь перестало. Значит, что-то поменялось, и у них появился другой интерес. Вот нам этот интерес и нужно выяснить и попытаться его удовлетворить.
— Че-го? — нахмурившись, снова спросил Рыжов. — Что значит — у-до-влет-во-рить? — с издевкой повторил он по слогам. — Я никого удовлетворять не собираюсь!
— Да включи ты мозги, Коля, в самом деле! — с досадой сказал Павел. — Михаил верно говорит. Им что-то надо. Что, если не деньги? Это нужно узнать обязательно!
Недалекий Николай переглянулся с Михаилом.
— Как узнавать-то? — спросил он.
— Как, как! Поговорить надо по душам! — пожал плечами тот. — Не зря же нас сюда привезли! Значит, разговор имеется. Кто-то же должен прийти по нашу душу!
Все невольно обратили взгляды на дверь. Она была плотно закрыта, за ней не слышалось ни звука. Складывалось впечатление, что в здании вообще никого не было.
— Когда за нами придут-то? — неуверенно спросил Павел.
— А шут его знает! — пробурчал Николай, снова опускаясь на лавку и ощущая на себе испытующий взгляд Павла. — Ну чего пялишься? — спросил он. — Ни с кем я ни в какой сговор не вступал! Я знаю, мужик я тяжелый, но хоть ты и обозвал меня Иудой, такими делами сроду не занимался!
— Ладно, Коля, — проговорил Павел. — Не злись. Это все от нервов.
— Пашка прав: нам вместе надо прикинуть, что там за расклад они нам готовят, — отозвался Михаил.
— А может, это Ашот? — высказал предположение Павел. — Решил от нас избавиться таким способом.
— На фига? — воззрился на него Михаил. — Ему какой прок новых людей набирать? Расценки устраивали обе стороны. Товар мы ему поставляли исправно, места знаем, свое дело тоже. Все налажено. А других в курс дела заново вводить надо. К тому же у нас уже доверие за это время установилось. А новых — кто их знает, что у них на уме? Кто угодно может подсадной уткой прикинуться!
— Дове-ерие! — презрительно процедил Николай. — Наивные вы! У меня к Ашоту сроду никакого доверия не было. Я никому не верю! Я…
— Ты сам за себя, слыхали, — спокойно прокомментировал Михаил. — Но я стараюсь оценивать объективно.
— Че-го? — снова спросил Николай, но Михаил лишь отмахнулся от него, явно думая о своем.
— А может, это участковый все замутил? — высказался Павел.
— Очень может быть! — с готовностью кивнул Николай: такая версия явно пришлась ему по вкусу.
— Участковый в этом деле — мелкая сошка, — задумчиво проговорил Михаил. — Он ничего не решает. Его держат здесь как марионетку, потому что он для этой роли очень удобно подходит. Не-ет, тут другие люди стоят. Повыше нашего старого доброго дяди Толика.
— И что же это за люди? — с интересом посмотрел на него Павел. — Рыбнадзор, что ли?
— Возможно, — неопределенно сказал Михаил, глядя в потолок.
— Но рыбнадзор и раньше знал про наши дела! Где мы им дорогу перешли? Мы не борзели, вели себя скромно, долю Ашот честно отстегивал!
— А может, он скурвился, Ашот-то? — прищурил глаз Рыжов. — Жадничать стал, вот ему и решили хвост прищучить! Через нас!
— Тогда бы его первого отсюда пинком под зад погнали.
— А ты откуда знаешь, что не погнали? Может, он за соседней стенкой сидит? — и Николай для наглядности даже постучал тяжелым кулаком по стене.
Павел с Михаилом невольно посмотрели туда же.
— Если бы какие-то терки у Ашота с полицией или чиновничьей братией начались, это бы уже давно известно было. И нас бы с бухты-барахты не дергали.
— А может быть… — начал было Павел, но Михаил устало перебил его:
— Что толку гадать — может быть, не может… Говорить надо прямо, тогда все ясно станет. Только что-то никто не торопится…
— Да что ж они там, измором, что ли, нас взять решили? — не выдержал Николай.
Рывком поднявшись с лавки, он, громыхая ботинками, прошел к металлической двери и принялся дубасить в нее кулаком. Никакой реакции не последовало. Рыжов приложился к замочной скважине и заорал:
— Эй! Долго нас тут мариновать будут?
Ответа не было.
— Пожрать-то хоть дайте, эй! — Николай слишком сильно ударил по двери, отбил руку и стал стучать ногами. Грохот разносился по всему коридору.
— Уймись ты! — недовольно сказал Михаил. — Все равно это ничего не даст. Держать будут столько, сколько решили. Так что наберемся терпения и ждем!
И он, прикрыв глаза, погрузился в дрему. Из всех троих Николай был наделен терпением в наименьшей степени. Поэтому он еще некоторое время колошматил ботинком в дверь, пока ему не надоело. Тогда он, ворча, вернулся к лавке и уселся на нее, с мрачным видом глядя перед собой.
Продержали их в этой комнате долго, несколько часов. За все это время никто к ним не пришел, никто никуда не вызвал, и даже поесть никто не принес — даже куска хлеба. Окна в комнате не было, так что определить, наступил ли рассвет и вообще какое сейчас время суток, представлялось невозможным. Однако дал знать о себе холод, откуда-то проникавший в помещение. Николай, задремавший было в полусидячем положении на лавке, зашевелился, просыпаясь. Сел, поеживаясь и протирая глаза. Сильно расстроенный Павел, кажется, так и не сомкнул глаз, а Михаила отличала одна особенность: он всегда с необычайной легкостью как впадал в сон, так и выходил из него. Вот и сейчас, потревоженный движениями Николая, он раскрыл глаза и обвел комнату взглядом, в котором не было и намека на сон.
— Пытку голодом, что ли, придумали? — пробурчал спросонья Рыжов.
— Ага, — бесстрастно добавил Михаил. — А также жаждой и лишением социальных контактов. Только не говори «Че-го?» — с усмешкой сказал он.
Быстро сбросил длинные ноги со скамьи и встал, потягиваясь и принимаясь делать наклоны и приседания, чтобы скорее согреться. В это самое время за дверью послышался скрежет, напоминавший звук вставляемого в замочную скважину ключа. Михаил моментально выпрямился, Павел тоже весь подтянулся на лавке, а Николай стал еще угрюмее.
Открылась дверь, и в ней показался… участковый Круглов. Он спокойно прошел и присел на лавку между Павлом и Николаем. Выражение лица у него было благодушным, словно он пришел в гости проведать своих хороших знакомых.
— Как ночка? — спросил словно бы между делом.