– Угу. Осталось от постановки о Веймарской республике. Впрочем, для такого интерьера оно, пожалуй, недостаточно респектабельное.

– Давай-ка посмотрим.

Рекс виртуозно затягивает меня в свой план. Он знает, что если я сейчас продемонстрирую ему платье, то потом мне будет гораздо труднее отказаться от роли.

Я захожу в гардеробную, переодеваюсь и дефилирую перед Рексом.

– Великолепно. Ты права, что оно немного вульгарно, но если дополнить дорогими украшениями и обувью… Есть туфли с красной подошвой?

– Лубутены. Но не беспокойся, у меня полно шпилек.

Он подробнее описывает сюжет:

– Драма в трех действиях. Действие первое: ты флиртуешь с клиентом в «Редвуде», затем появляются два громилы и уводят тебя. Действие второе: цепочка странных встреч, и клиент попадает на вечеринку: веселье там уже в полном разгаре; в задней комнате происходит оргия.

– В которой я с энтузиазмом участвую?

– Не сказал бы, что с энтузиазмом. Клиент видит тебя мельком сквозь распахнувшуюся дверь, видит, как тебе делают какой-то укол, – а потом дверь захлопывается. Действие третье: убогое заведение со стриптизом в районе Норт-Бич, и снова встреча. У тебя пустота в глазах, вид совершенно обколотого человека, лицо размалевано, ты танцуешь у шеста.

Я изображаю шок:

– У шеста! Как в моих «Черных зеркалах»! Что, и раздеваться придется?

– Будешь топлес, но в трусиках.

– О, как ты добр!

Теперь его очередь изображать нетерпение:

– Так что, согласна? Пятьсот баксов, возможность дать выход своему таланту, и пара бокалов шампанского после представления на вечеринке в «Буэна-Виста».

– Согласна. Но не за деньги. Я хочу бартер. Я буду роковой женщиной, стриптизершей, кем хочешь. А ты за это станешь режиссером моего нового спектакля, «Монолог».

Мы чокаемся бокалами.

– Принято!

Я приехала в Сан-Франциско на встречу с Грейс Ви, мы устроились в тихом ресторанчике. По мнению Грейс, именно в таких заведениях дамы из высших слоев общества, собравшись вместе, обсуждают за обедом очередной благотворительный проект. Как по мне, это место хорошо только для очень пожилых леди: бордовые скатерти, выбор диетических блюд в меню, сэндвичи с зеленью и омлет из белка.

В колледже мы не особенно общались, но Грейс всегда была мне симпатична. И сейчас, после более чем десятилетнего перерыва, я удивляюсь ее резкой реакции на «тех, кто правит городом», – состоятельных женщин, которые покровительствуют культуре Сан-Франциско и превращают его в город мирового уровня.

– Мне так нравится то, что ты делаешь, – говорит она, – так что я готова помочь чем только могу.

После обеда мы неторопливо идем в сторону ее дома. Снаружи он именно такой, как я представляла: фасад, который горделиво заявляет о значимости своих владельцев.

– Иногда я его стыжусь, – признается Грейс.

Мы обе рассматриваем дом: подъездная дорожка полукругом, высокая парадная дверь, два симметричных крыла и даже герб над входом.

– Но Сайласу нравится, помогает чувствовать себя уверенно в окружении богатеньких соседей. Они все сплошь что-нибудь коллекционируют и вечно рассказывают друг другу, какие они умные и успешные и что их тесный мирок – просто-таки центр вселенной. – Грейс качает головой. – Я пыталась отговорить его от покупки, но он сказал: «Когда вкладываешь чертову уйму денег в недвижимость и перебираешься сюда из Кремниевой Долины, нужно показать этому городу, кто ты есть. Жить в лучшем районе. Завязать дружбу с самыми влиятельными соседми». – Она пожимает плечами. – Я понимаю, конечно, но все же…

Грейс ведет меня в бальный зал: высоченный потолок, наборный паркетный пол, лепнина, светлые отделанные деревянными панелями стены. У меня слабеют ноги.

– Боже, великолепно! И даже стулья есть!

В зале вдоль стен – именно так я собиралась рассадить зрителей во время спектакля – стоит около сотни деревянных стульев с обивкой из бело-золотистой ткани.

– Они шли в комплекте с домом, – говорит Грейс. – Мы не планируем закатывать грандиозные балы, так что хотим превратить это помещение в спортивный зал. Но пока все в прежнем виде – используй его на полную катушку.

– Ты что-то говорила насчет публики?

– Думаю, человек сто придут. Мы разошлем пригласительные на бумаге с тиснением, примерно в таком духе: «Миссис Z сердечно приглашает вас посетить музыкальный вечер и последующий прием». – Грейс смотрит на меня. – Сколько ты обычно берешь за билет?

– Пятьдесят долларов.

– А если двести пятьдесят? Эта публика регулярно столько платит за кресло в опере. Чем дороже им что-то обходится, тем больше они это ценят.

Двести пятьдесят долларов! Слишком много для моих обычных зрителей. А потом я думаю: почему нет? Постановка состоится только один раз. Бальный зал в особняке, и в качестве зрителей – реальные прототипы моей миссис Z.

– Конечно, пусть будет двести пятьдесят.

Грейс приходит в восторг.

– Это покроет все издержки: печать приглашений, оплату парковщиков, шампанское, официантов. Пусть запомнят! Думаю, надо назначить представление на вечер четверга – традиционный день для таких мероприятий.

– Может, ты еще подумаешь? – пытаюсь я охладить ее пыл. – Как бы это не навредило вашей репутации.

– Ну, тут два варианта. Либо эта публика навечно прекратит общение со мной и Сайласом, либо мы станем новыми звездами Сан-Франциско: «интеллигентная молодая пара с большим домом и великолепным воспитанием; именно то, что требовалось, чтобы разбавить наше старое чопорное общество». Поверь, Тесс, меня устроят оба варианта.

В вестибюле моего дома Кларенс разговаривает с двумя мужчинами. Они держатся очень серьезно, Кларенс тоже растерял свою обычную бодрую манеру. Может, какая-то официальная проверка?

Они уходят, пока я дожидаюсь нашего нелепого лифта. Кларенс неподвижно стоит в центре вестибюля.

– Что-то не так?

Он смотрит на меня, словно собираясь с мыслями.

– А, Тесс. Привет. Я не видел, как ты вошла.

– Ты чем-то расстроен?

– Эти парни – детективы. Они спрашивали про Шанталь, сказали, что она убита.

Я прижимаю ладонь ко рту.

– Оказывается, три недели назад ее нашли в багажнике угнанного автомобиля, припаркованного в аэропорту Окленда. Обнаженную. Тело уже разложилось. Труп не могли идентифицировать до вчерашнего дня, пока недалеко от порта не обнаружили разбитый затопленный мотоцикл. Вытащили его и нашли водительское удостоверение Шанталь. Сравнили фотографию на правах с трупом. Потом выяснили адрес. – Кларенс качает головой. – Задавали кучу вопросов про ее занятия, друзей… Когда я сказал, что она доминатрикс, потребовали список клиентов. Черт, да будто я их знаю! Здесь постоянно ходят люди, и у нас нет камер наблюдения. Я предпочитаю не лезть в дела жильцов.