я попыталась открыть ее, едва поддалась, похоже, заржавели петли. В самом помещении обнаружились напольные шкафчики, полки и навесные шкафы. Или это не магазин? На дверцах шкафчиков были нарисованы травы. Я узнала подорожник, мяту, ландыш. Неужели аптека?

Нет, рано радоваться. В царящем беспорядке трудно было что-либо разобрать. Самый настоящий погром: распахнутые и кое-где вырванные с мясом из петель дверцы шкафов, битое стекло на полу, непонятные порошки, за давностью времени потерявшие вид. Но не было в этом беспорядке системы: какие-то шкафы и полки стояли вовсе нетронутыми. Как будто кто-то просто решил сорвать зло на безответных предметах, но быстро устал, а потом вездесущая пыль накрыла все вокруг.

Я подобрала с пола чашечку и коромысло весов, положила на стол. Второй чашечки видно не было. Может, и найдется, когда я наведу здесь порядок. «Умел не только зелья варить», – вспомнилось мне. Отец Алисии был зельеваром? Фармацевтом? Может, я, хоть и не настоящая Алисия, смогу подхватить семейное дело? Может, мои дипломы все же на что-то сгодятся? Нет, это было бы слишком хорошо. Не стоит раньше времени надеяться – не придется потом разочаровываться.

В углу замерцало переплетение магии, и я шагнула туда. Дотронулась до шкафа, переливавшегося перламутровым светом, и ойкнула, когда он провалился в стену, открывая вход в еще одну комнатку.

Здесь, в отличие от первого помещения, царил образцовый порядок. Может, снаружи и был такой разгром, потому что некто, не сумев справиться с защитой, сорвал зло там, куда дотянулся? Кто сейчас скажет?

Конечно, это второе помещение мало походило на современную лабораторию, но было вполне узнаваемым. Ступки, весы, мензурки и колбы, сита и фильтровальные колонки. Подставка вроде бы для спиртовки, но вместо спиртовки под ней лежало что-то похожее на сплав разноцветных стекляшек.

И книги. Целая стена книг.

Глава 6

Я шагнула к полкам, обмирая от внезапного страха. До сих пор я не задумывалась, каким образом понимаю здешний язык. Чудо – оно и есть чудо. Но что если это чудо ограниченного действия и я могу лишь говорить, но не читать? Я даже зажмурилась, пытаясь отдалить момент, когда пойму, что неграмотна, – и тогда в самом деле останется только в посудомойки. Заставила себя открыть глаза.

Незнакомые закорючки послушно сложились в слова. «Анальгетики в гериатрии», – прочитала я. Моргнула. Забыв, как дышать, попятилась и пятилась так, пока не миновала дверной проем, а за ним еще один. Осторожно закрыла дверь и долго стояла, тупо глядя в нее.

Этого не могло быть, потому что не могло быть никогда. Я все-таки сошла с ума окончательно и бесповоротно. Иначе никак не объяснить, откуда взялись слова с древнегреческими корнями в мире, где не было древних греков.

Спокойствие, только спокойствие. Я уже размышляла, не сошла ли с ума, не далее как полдня назад, обнаружив, что я не в своем мире. С тех пор ничего не изменилось: не можешь обуздать – возглавь. Пока не появился добрый доктор, мне надо как-то устраиваться в этом мире, даже если он – всего лишь плод моих фантазий. И то, что я нашла, нельзя назвать иначе, чем чудом.

Лаборатория, пусть, по моим меркам, довольно древняя, но все же – лаборатория! С оборудованием! И прорва книг, причем понятных книг! Учиться я всегда умела и любила, и перспектива снова грызть гранит науки меня вовсе не пугала. Если подумать, «анальгетики в гериатрии» – повод не для страха, а для оптимизма. Не нужно разбираться в незнакомых терминах.

Сейчас наведу порядок и просмотрю библиотеку. Хорошо бы нашелся каталог, а не найдется – сама сделаю. Пока присмотрю что-нибудь пролистать перед сном, а завтра отнесу в ломбард… ну вот хоть браслет для начала и куплю еды, бумаги и чернил, чтобы записывать.

А вдруг мне повезет и в недрах запертой магией лаборатории, которую не смогли вскрыть те, кто разнес аптеку, найдется сейф с деньгами? Или – что еще ценнее – ингредиентами?

И обязательно надо обследовать садик на заднем дворе. В огороде зельевара может обнаружиться что-нибудь интересное, глядишь, и первые ингредиенты покупать не придется.

Если же мне очень-очень повезет, я все-таки пойму, как справляться с магией. Ведь не может же дочь очень сильного мага, человека, зачаровавшего дом так, что его никто не смог вскрыть за десять лет, оказаться вовсе бездарной. Но на это я тоже пока не буду надеяться. Не стоит загадывать слишком далеко. С первыми шагами я определилась, там видно будет. Пока надо просто навести порядок.

Сейчас, когда прошел первый шок и я снова стала способна думать, можно найти минимум два объяснения несуразице, поначалу напугавшей меня. Первое и самое простое – мой мозг просто подгоняет местные термины под привычное восприятие. Наверняка я здесь и говорю не по-русски, буквы-то на корешках – точно не кириллица. Я от души, хоть и не слишком связно, поблагодарила неведомых богов этого мира за чудо— страшно подумать, что стало бы со мной, если бы я не понимала язык. Да и неграмотной быть не слишком приятно – кто бы меня учил читать и писать?

Второе объяснение посложнее. Параллельные вселенные. Это могло бы объяснить и Игоря-Айгора, и Александра-Ксандера, и меня саму, Алису-Алисию. Как-то мне попалось описание теории, будто любая вселенная – лишь математическая структура, состоящая из набора физических постоянных и уравнений, и таких математических структур бесконечное множество. В чем-то уравнения, описывающие каждый из бесконечного множества вариантов, одинаковые, в чем-то разнятся. И если так, почему бы какому-то набору уравнений не описать законы магии? И почему бы в этом наборе не оказаться древнегреческому и латыни, как и знакомым-незнакомым мне людям?

Перед внутренним взором промелькнули кадры из «Матрицы» с бегущими символами, и я затрясла головой. Все эти абстракции никак не хотели в ней укладываться. Всегда недолюбливала математику, а современная теоретическая физика и вовсе не для средних умов вроде моего. Поэтому незачем лезть в подобные дебри и лучше для себя принять первое, самое простое объяснение.

Я наклонилась над ведром, чтобы выполоскать и выжать тряпку и протереть дверь прежде, чем приступать к уборке внутри аптеки.

– Не следует множить сущности сверх необходимого, – наставительно сказала я себе, чтобы окончательно отвлечься от мыслей об устройстве мироздания.

В следующий миг на мою ягодицу легла мужская рука, и знакомый голос произнес:

– В приюте изучают философию? Как интересно!

Я ругнулась, разворачиваясь, и от всей души засветила нахалу тряпкой. Мужчина отступил на шаг, даже вроде бы не торопясь, а мокрая ткань вспыхнула в моих руках. Взвизгнув, я отшвырнула ее, отскакивая назад.

Алек…