– Мне всё равно, кто из вас двоих окажет честь этой прелестной девушке и сделает её своей женой, – после короткой паузы продолжил глава оборотней. – Но свадьба состоится сегодня до заката. Я сказал.

Мой будущий муж зыркнул из-под бровей и, абсолютно не заботясь о правилах приличия вышел из-за стола.

– Значит, вернусь к закату, – бросил он на ходу. – Не опаздывай, Красная Шапочка.

И с такой силой шарахнул дверью, что в одном из окон с тоненьким звоном треснуло стекло.

У меня всё ещё дрожали колени, но я нашла в себе силы встать.

– Куда? – прорычал мой Вожак.

Я пожала плечами.

– Пойду прогуляюсь. Если повезёт, и в самом деле подмочу свою честное имя, чтобы не так обидно было.

– Руслана, вернись!

– Пусть девочка погуляет, – осадил Акамира Лютого Владыка.

– Это ты во всём виноват, – прошипела Эмма Вольф.

– За что нам всё это? – всхлипнула мама.

Что было дальше – я не слышала, повторив подвиг Серого. Страшно представить, но от замужества мне, по ходу, отвертеться не получится.

***

Сначала я хотела подняться к себе, но быстро поняла, что там не спрячешься: обязательно либо мама, либо братья нагрянут, а то и все вместе. Или, что гораздо хуже, Вожак. Не то чтобы я и в самом деле в это верила, ибо он своей вины в случившемся никогда не признает и не станет меня утешать, а вот наставлять – совсем другое дело.

А мне и без его наставлений тошно.

Поэтому я ушла в сад.

Здесь особенно сильно пахло осенью: прелыми листьями, мокрой корой и яблоками. У нас был самый большой в посёлке яблоневый сад – почти два десятка деревьев, и я не стану рассказывать, чего нам стоило каждую зиму спасать их от морозов, а они в наших местах лютые.

Лютые. Я горько усмехнулась. Недолго мне осталось в Лютых ходить, через несколько часов буду уже Вольф.

– Wolf, – скривившись, передразнила я Серого. – Просто дурдом какой-то.

Через калитку я вышла из сада, накинула на голову капюшон – в этот раз к завтраку я не наряжалась, а спустилась в том же костюме, в котором бежала по лунной тропе вместе с Вадиком – и, стараясь держаться окраины, побежала в лес. Хорошая пробежка всегда помогала мне облегчить голову.

За моей спиной осталось уже километра три, когда стало ясно, что у меня ничего не получится. Успокоение не приходило, а мысли не становились чище. Наоборот, чем дальше я убегала от посёлка, тем злее становилась.

На Вожака, на Владыку, на Серого, который поманил надеждой, а потом сдался без боя… Но больше всего на себя, на свою трусость. Была бы я смелее и сильнее, вообще не возвращалась бы в посёлок. Конечно, до цивилизации я бы добралась не сразу, но не волчицу лесом пугать, а там бы глядишь – и затерялась среди людей. Мир огромный, а оборотней в нём – жалкая кучка…

К сожалению, в одиночку нам не прожить. Без соплеменников мы быстро дичаем и сходим с ума. Оттого испокон веков самым страшным наказанием считается не казнь, а изгнание.

– Да чтоб вас разорвало! – выругалась я и взяла чуть влево, собираясь сделать крюк и вернуться к посёлку с западной стороны, но не пробежала и двадцати метров, когда стало понятно, что в лесу я не одна. Замедлив шаг, я прислушалась: приглушённый голос доносился со стороны опушки, где в детстве мы с подружками устроили тайное убежище.

Мы говорили друг другу, что прячемся от родителей, а на самом деле – от мальчишек. Не то чтобы они обращали тогда на нас внимание, разве что самую малость, но вместе с тем сладкая дрожь пробирала от мысли, что мы сбежали от тех, кто и не думает нас догонять… Но однажды они нас выследили. Помню наше удивление, когда мы прибежали на опушку, а на месте поваленного дерева, служившего нам скамейкой, – небольшое строение, что-то среднее между шалашом и навесом. Мы гордо нарекли его беседкой и провели здесь много счастливых часов. Некоторые из нас даже в компании тех самых внезапно возмужавших мальчишек...

За прошедшие годы наше секретное место не обветшало. Видимо, девчонки из посёлка – из тех, кто помладше, – всё ещё говорят, будто прячутся здесь от нравоучений родителей. Но прямо сейчас под старой, покрытой еловыми лапами крышей стоял Серго Вольф и с кем-то ожесточённо ругался посредством спутникового телефона.

– То есть я, по-твоему, в восторге?.. Не было… Нет, не вру… – с тихой яростью шипел он, делая короткие паузы, которые заполнял его собеседник. Собеседница, как вскоре стало понятно. – Вот у него и спроси... И спроси… И спроси!.. Ада, хватит!

Некоторое время Серый молча слушал, что говорила ему женщина на том конце телефонной линии. Ну, как говорила? Верещала. Я стояла довольно далеко и слов разобрать не могла, но общее настроение неизвестной дамы было несложно угадать.

– А что ты хотела, чтобы я сделал? Он бы женил на ней Сандро… – Я вздохнула. Хрен редьки не слаще. – И как бы после этого я смотрел в глаза собственному брату?.. Да ёлки-палки! Ну, сколько раз надо повторить? Я её не трогал! Нет, ничего не было. Мы вообще случайно тогда столкнулись. Веришь?..

Серый сел на лавочку и свободной рукой провёл по глазам.

– Да ничего я не предлагаю, – усталым голосом сказал он. – Оставим всё как есть. Ничего не изменится, пусть она и станет моей женой.

Я попятилась. Боже, а мне казалось, что хуже быть не может. Жалела себя, и даже не подумала, что кому-то может быть в разы хуже. Ладно я – сама виновата, а Серый просто вышел на пробежку и мимоходом помог оказавшейся в беде девушке.

И за это теперь будет расплачиваться до конца жизни? Неправильная какая-то справедливость...

– А что ты хотела? – тем временем продолжил Вольф. – Мы друг другу ничего не… Ах, ты надеялась… Разве я давал тебе повод?..

Кобель. Моё сочувствие к жизненной ситуации моего коллеги по несчастью растаяло даже стремительнее, чем появилось. Я отвернулась, собираясь как можно скорее уйти отсюда, но как назло под ногой хрустнула ветка, и Серый тут же безошибочно нашёл меня взглядом.

– Ладно, я понял свою ошибку, – сказал он, медленно поднимаясь. – Нет, не эту… А ту, что вообще завёл с тобой этот разговор сейчас. Надо было с глазу на глаз.

Женщина ответила что-то особенно резкое и, по всей видимости, отключилась. Ну или Серый её отключил. Так или иначе, но он спрятал свой телефон и подошёл ко мне.

– Осуждаешь?

Я покачала головой, а он недоверчиво вскинул брови.

– А мне показалось…

– Если кажется, креститься надо. Просто… – Я осеклась, не в силах подобрать подходящее слово. Просто что? Наверное, я и сама толком не знала. Но Серый на этот счёт был другого мнения.

– Осуждаешь, – хмуро произнёс он. – А вместе с тем у тебя на это нет никакого права. Ты мне пока не жена. Не друг. Не любовница. И даже в роли матери своих будущих детей я тебя пока не вижу… Можешь объяснить, почему я должен перед тобой оправдываться?