– Повтори, – потребовал Владыка. И сила вокруг него закрутилась, как аркан вокруг ковбоя. И мне так сильно захотелось спрятаться за мужа, что я снова попыталась вывернуться из его объятий, а он в который раз мне этого не позволил.

– Это слишком интимно, – чуть склоняя голову, пояснил Серый и накрыл мою ладонь на шее своей рукой, одновременно сильнее прижимая меня к груди. И я только сейчас поняла, что обнимашки эти неспроста, а чтобы прикрыть мною свою голую, не отмеченную моими зубами шею. – Волк не позволит. И я тоже.

– Да что ты себе позволяешь, щенок?! – выкрикнул кто-то из свиты Владыки, но оборотень величественно махнул рукой, призывая всех к тишине, и посмотрел на нас совсем другим взглядом, а затем протянул:

– Зверь не любит одежду.

Серый хмыкнул над моим ухом.

– Именно.

Я открыла рот, чтобы задать наводящий вопрос и закрыла. А что тут задавать? Зверь не любит одежду – это все знают. Если он рвётся на свободу, она не помеха. Просто уступаешь правление волку, и его тело занимает место твоего. Но если зверь дремлет где-то в глубине души, или просто ленится, или чем-то недоволен, то лучше раздеться, иначе пушистый засранец вовсе не придёт.

Наши с Серым волки выскочили наружу с такой скоростью, что мы даже осознать этого не успели. Такие казусы у взрослых оборотней не часты: разве что в случае смертельной опасности или болезни. Мы же с моим женихом были совершенно здоровы и нашим жизням ничто не угрожало, когда, сорвавшись с собственной свадьбы, мы в восемь лап умчались в чащу слушать песню луны.

– Этот брак благословила Луна, – озвучил свои мысли Владыка. – Я посмотрю на ваши метки в следующем цикле, когда Она обновит свой лик. А сейчас подите прочь. Не злите моего зверя. Моих обоих зверей. Они страх до чего не любят, когда нам перечат. Пусть даже и по существу.

– Чувствую себя напроказившим школьником, – минуту спустя, когда мы удалились на порядочное расстояние от свадебной поляны, проговорил Серго. – Кому сказать, не поверят. Меня выгнали со своей собственной свадьбы.

– Ещё скажи, что ты расстроился.

– До слёз, – огрызнулся он. – Идём скорее. Я сюда приехал на своей машине. Предлагаю, переодеться, привести себя в порядок и уехать отсюда, пока кто-нибудь ещё не захотел полюбоваться тем, чего у нас с тобой нет.

Я устало провела рукой по лицу. Уехать? Не попрощавшись?.. С другой стороны, у мамы сейчас и без меня хватает забот, а братья давно уже спят…

– Мне нужно четверть часа. Максимум – полчаса, – ответила я Серому. – Где именно стоит твоя машина?

Мы с Серым договорились встретиться через тридцать минут. Он направился к гостевым домикам на противоположную сторону посёлка, а я в центр – к усадьбе Вожака. Боясь разбудить мальчишек, на цыпочках прокралась к себе на чердак и первым делом сбросила с себя красный ужас, ставший моим подвенечным платьем.

– Сжечь бы тебя, – прошептала я красной тряпке, – как свидетеля моего главного позора и самого поганого дня жизни.

И это было правдой чистой воды. Ибо ни разу мне не случалось отдать волчице полной контроль, до этой ночи я всегда оставалась собой, и неважно, хожу я при этом на двух ногах или на четырёх. Да что там говорить! Даже день моей первой встречи с Серго Вольфом не был таким поганым, сегодняшний.

На ходу стаскивая бельё, я отправилась в душ, мечтая смыть с себя если не дрянные воспоминания, то хотя бы усталость. Управилась минут за десять. Мокрые волосы наскоро высушила полотенцем, чтобы с них хотя бы вода не текла, и заплела их в косу. Набросила на плечи старый халатик и уже почти бегом рванула в спальню.

Где меня ждал весьма. Нет. ВЕСЬМА неожиданный сюрприз.

У письменного стола, повернувшись ко мне спиной, стоял Вожак.

Второй раз за сутки и за всю мою жизнь.

Я судорожно вцепилась в ворот халатика, стягивая его спереди так, чтобы ни кусочка кожи видно не было. Потому что Вожаку я даже меньше, чем Владыке доверяла. Стыдно признаться, но в сложившейся ситуации довериться я могла лишь одному оборотню: моему нежданному и негаданному мужу.

– Значит, метками вы всё же обменялись, – произнёс Вожак и, повернувшись, присел на краешек столешницы.

Посмотрел на меня.

Я, чувствуя, как леденеют пальцы, промолчала.

– Обменялись, – шумно втянув носом воздух, повторил он. – Что ж, может оно и к лучшему. Хотя… Скажи, Рус… Руся… – Мать моя женщина! Не иначе как конец Света грядёт! Мало того что САМ ко мне поднялся, так ещё и по имени обратился. Ласково. Ну, почти.

– Руся, – откашлявшись, повторил Вожак, и я растерянно переступила с ноги на ногу, не пытаясь определить, что мне больше хочется сделать, перекреститься или ущипнуть себя. – Скажи, ты… хочешь быть его женой?

Я вскинула бровь.

– Хочешь?

– После драки кулаками не машут, – откашлявшись, ответила я. – Разве не вы меня этому учили?

По его лицу, как обычно, сложно было что-то прочесть. Он просто стоял и молча меня рассматривал, а я искоса глянула на настенные часы. Интересно, как Серый относится к женским опозданиям? Хотя у меня, конечно, положительная причина, да и опаздывать я ненавижу, но всё же.

– Хорошее исключение только подтверждает любое правило, – наконец произнёс Вожак и, несильно надавив на меня силой, повторил вопрос:

– Так хочешь ты быть его женой или нет?

Я повела плечами, пытаясь сбросить давление, и, как ни странно, у меня получилось. Настолько, что я даже осмелилась на встречный вопрос:

– А что, если нет? Вы мне подарите маховик времени*, и я откручу свою жизнь назад?

Вожак, к моему ужасу, рассмеялся. Легко, открыто, почти как нормальный человек. Почти.

– Можешь говорить мне «ты», – сквозь смех произнёс он, и я, воспользовавшись тем, что он жмурится от смеха, всё-таки ущипнула себя за плечо. – И называть отцом тоже позволяю.

Копец!

– Это большая честь для меня… – пробормотала я и на всякий случай добавила:

– Спасибо.

Вожак выжидательно посмотрел на меня. Но я, хоть убей, не могла назвать его папой.

– Пожалуйста, – не дождавшись от меня нужных действий, хмыкнул он. – И как отец, я хочу кое-что подарить тебе к свадьбе… Даже не так. Не хочу, а должен. Вот.

Он выудил из кармана кулончик, янтарную каплю на потёртом от старости кожаном шнурке.

– Это твоей матери принадлежало. Она… Она просила передать это тебе, когда ты замуж соберёшься.

– П-просила?

Вожак кивнул и, скривившись, нехотя пояснил:

– На прощание. Когда я её из стаи выгнал. – Поймал мой ошарашенный взгляд. – Ну, что смотришь? Да, выгнал! С гулящими бабами в нашим роду так испокон веков поступали и поступать будут!.. Возьмёшь кулон или нет?