Я внезапно понял, что уже минут пять стою на окраине, рассматривая улицу и не решаясь идти дальше. С учителем, да еще и днем, было гораздо спокойнее. Ладно, пора…

Первые робкие шаги не вызвали ровным счетом ничего. Я просто шел по улице, углубляясь все дальше в городок, а за моей спиной ветер потихоньку заметал следы. Та еще головная боль, кстати. В усыпанной песком и пылью местности меня и без собаки любой дурак найдет.

Стало заметно прохладнее. Не до конца высохшая одежда противно морозила кожу. Я поежился, озираясь по сторонам. Пора искать укрытие, в котором можно будет переждать некоторое время. Но вокруг ничего подходящего не появлялось – обычные домики, иногда целые, иногда полуразрушенные. Собственно, все как в Хрустальном. И в таких домиках абсолютно точно не спрячешься – там ни подвалов, ни чердаков, простая коробка для самых непритязательных горожан. Идти нужно было в более богатый квартал, который, если я правильно помнил, начинался сразу за центральной площадью.

Площадь, более-менее освещенная уже полностью показавшейся из-за горизонта луной, мне не понравилась. Пустая, мрачная, с остатками массивного фонтана по центру. Дома, окружающие ее, выглядели как сумрачные великаны с пустыми черными глазницами окон… Я поежился от холодка, пробежавшего между лопатками. Пора остановиться и немного подумать.

Нет, сама площадь, как и все развалины в целом, совершенно безопасна, если делать все правильно. Можно прямо сейчас выйти в самый центр и попрыгать по фонтану – ничего не случится. Но надо думать о том, как и где спрятаться. Пока что мой путь представлял собой практически ровную прямую. Преследователь вполне может решить, что беглец, напуганный и измотанный, просто бежит вперед, уже ни на что не надеясь. И отправится за мной на противоположную сторону площади. И будет искать там следы, потому что на открытом месте их мгновенно заметет ветерок, гуляющий по городу. Значит, моя задача – оставить эти следы.

Перебегать открытое пространство было страшно, но я себя пересилил. Затем выбрал подходящую улицу, ведущую на юг от площади, сбавил шаг и отправился вперед, стараясь наступать на наиболее заметные участки песка и оставлять более-менее видимые следы.

Подошел к одному дому, потоптался около него, перешел к дому чуть подальше, вновь потоптался и, подтянувшись на подоконнике, отчего ободранные руки протестующе заныли, забрался внутрь. В лицо дохнуло холодом, и я поежился, стараясь не смотреть вокруг магическим взглядом. Это несложно, но зачем оно мне сейчас… Холод – и холод, подумаешь… Ничего такого…

Отгоняя от себя желание глянуть на энергетические потоки, я принялся ходить по зданию, тревожа пылевой покров на полу. Хорошо еще, что лунный свет немного пробивался в дом через окна и провалы в крыше, разгоняя темноту и страх.

Наследив вволю, я устроил импровизированную лежку у окна, выходящего на параллельную улицу. Эта улица продувалась ветром очень хорошо, и песка под окном почти не было – как раз то, что нужно. Затем пожертвовал куском штанов, создав картину «настигнутый беглец в панике выпрыгивает из окна, цепляясь штанами за осколок кирпича». Все. Теперь в срочном порядке обратно на площадь. Надеюсь, туда еще никто не добрался.

Идти пришлось пятясь и стараясь попасть след в след. Ветер, конечно, сгладит все, но осторожность не повредит.

На площади никто еще не появился, поэтому, опять быстро перебежав ее, я без проблем добрался до приглянувшегося мне здания. Песка под ним тоже практически не было, так что следов не осталось. А дальше… Дальше я, шипя от боли в многострадальных руках и ногах, полез, цепляясь за барельефы, на второй этаж. Логика проста – даже если враг станет осматривать все здания подряд, он вряд ли пойдет на второй этаж, если на первом все нетронуто и пусто.

Хитер я и расчетлив, в общем.

Этот дом тоже встретил меня волной холода, но я, устав от восхождения, даже не обратил на это внимания. Привык. Сейчас для меня более важным было обустройство местечка, в котором придется провести ближайшее время. Возможно, даже не один день.

Ревизия рюкзака не выявила ничего, что мне пригодилось бы прямо сейчас. Разве что книги, когда я аккуратно разложил их на полу, оказались отличной защитой от холода каменных плит. А сам рюкзак, заметно отощавший, сошел за неплохую подушку.

Так, собственно, я и затаился в ожидании преследователя или преследователей. Но время шло, луна потихоньку поднималась все выше, уже напрямую заглядывая мне в лицо, а снаружи все так же слышался лишь шепот ветра, гоняющего перекати-поле по площади. Очевидно, маг или потерял мой след, или же до сих пор выясняет отношения с сопровождающими – мол, какого демона они отказываются идти с ним в город.

Незаметно наступил сон. Мне снилось что-то холодное… Зима, снежная вьюга, пьющая тепло из моего замерзающего тела… Хороводы снежинок, кружащиеся в волшебном вальсе вокруг меня. И что-то, что кроется за всем этим. Ужас, скрытый в сердце вьюги. Ужас, который медленно приближается ко мне, заставляя расставаться с последними крохами тепла. В окружающем меня хороводе снежинок внезапно загорелись два хищных глаза, и я с булькающим воплем проснулся.

Вокруг было все то же самое, что и до моего сна: жесткие книги под спиной, нетронутый песок на полу комнаты, убаюкивающий шорох ветра за окном. Добавился лишь усиливающийся холодок и отголосок ужаса, засевший в груди.

Я рефлекторно, не думая о предостережениях учителя, напрягся, и картина мира дополнилась магическим зрением.

В моем горле родился и умер крик, превратившийся в жалкое хрипение, а сам я засучил ногами, пытаясь отползти к стене. Потому что прямо рядом со мной стоял и водил в воздухе руками скелет. Призрачный, сочащийся голубоватым светом, окутывающим полусгнившие кости. С огромными кривыми когтями, выросшими на месте пальцев, с зубастой пастью, не имеющей ни малейшего сходства с человеческим ртом, и с полыхающими недобрым багровым светом глазницами.

– А… – Я уперся в стену спиной и остановился. Было бы побольше сил – прыгнул из окна, наверное.

Призрачный скелет, оценив по достоинству мои телодвижения, медленно развернулся ко мне и оскалился. Зубы у него точно не были похожи на человеческие – сплошные клыки, иглами торчащие из челюстей. Я почувствовал, что еще чуть-чуть – и мне придется либо покинуть этот мир из-за разрыва сердца, либо банально потерять сознание.

Скелет протянул руку вперед, все так же медленно и неспешно.

– Я ничего не брал, – поспешно заговорил я. – Я чту традиции! Я никогда не брал ничего из вашего города и никогда ничего не возьму. И я оставлю вам дар перед уходом!

Рука остановилась, немного не дотянувшись до меня. Казалось, призрак в задумчивости решает, жить мне или умереть. К счастью, я действительно ничего не брал – сделать это означало автоматически подписать себе смертный приговор. Ольд выяснил это давным-давно, даже провел эксперимент – заплатил двум нищим по десять золотых, и они зашли в проклятые развалины. Прошли сотню шагов, затем один из них заглянул в ближайший дом и взял оттуда что-то. Потом все совершенно спокойно вернулись в Хрустальный. Да только на следующую ночь тот, кто вынес безделушку из развалин, умер. А второй вроде жив до сих пор.