На первый раз выкрутился. И у меня есть, похоже, очень много времени до того, как они обнаружат мое убежище. Но вот фокус с запиранием в развалинах мне откровенно не понравился. Я понял, о чем говорили преследователи: достаточно поставить часовых с собаками вокруг городка – и мне будет практически нереально выбраться из него незамеченным. А пить, между прочим, уже хотелось, и довольно сильно. До этого момента я как-то не придавал жажде значения, готовясь, что прямо сейчас меня будут убивать… А вот ощутив отсрочку приговора, мигом ее почувствовал.

Увы, в рюкзаке был только бутылек с ядом, пить который категорически не хотелось. Да я даже вино отдал отцу, ничего себе не оставив. Проклятье. Идиот.

За окном потихоньку начало светать, и я начал готовиться к самому длинному дню в своей жизни. Без воды, без еды, разыскиваемый целой кучей народа… С этими мыслями я незаметно уснул.

Пробуждение было ужасным. Тело ломило от твердых и угловатых книг. Рот пересох, и попытки пошевелить языком напоминали перемешивание кирпичных обломков в деревянном ведре. В довершение всего сверху меня покрывал тонкий налет пыли, заставляющий слезиться глаза, скрипящий на зубах и вызывающий нестерпимое желание чихнуть.

Минут через пять я все же выжал из себя достаточно слюны, чтобы смочить рот, стряхнул пыль и немного размял мускулы. Пришла пора узнать, что творится вокруг. Я осторожно выглянул в окно. Хмыкнул.

Вокруг не творилось ровным счетом ничего. Абсолютно пустой и безжизненный город, как обычно. Возможно, конечно, где-то меня тщательно искали, исследуя каждый закоулок, но здесь, в центре, была полная тишь.

Вот и вопрос – а что делать-то? Выходить на улицу и куда-то идти – глупо. Лучше уж ночью, тогда шансов больше на то, что до края развалин дойду. А дальше мне все равно не пройти.

Я снял куртку, заново развалился на полу и уставился в потолок. Решение проблемы не приходило. Повернулся, рассмотрел ближайшую стену. Делать было нечего. Более того: делать что-то было откровенно опасно. Но какие-то шаги мне предпринимать все равно придется, иначе через пару дней я просто загнусь от жажды. Или не загнусь, а сам, добровольно и радостно, сдамся в руки преследователям. Может, кстати, они этого и ждут.

Оставшееся до вечера время я терзался от жажды, вожделеющим взглядом рассматривал жидкость в склянке с ядом и пытался вспомнить, как добыть воду в пустыне. Пара способов имелась, но реализовывать их точно нужно было не в засыпанном пылью здании.

С наступлением сумерек стало немного легче. Появилось даже развлечение – плюнув на риск, я выбрался на крышу и теперь оттуда рассматривал окрестности, предусмотрительно прячась за каменными статуями, украшавшими ее края.

Окрестности не радовали. Вокруг развалин виднелась цепочка костров, между которыми медленно двигались туда-сюда маленькие искорки – факелы. Не пройти никак, ни при каких обстоятельствах.

Я нервно сглотнул, ощущая шершавость языка и горла. В голову в первый раз пришла мысль о том, что ради воды можно и убить. Наверняка же кто-то сейчас обыскивает развалины. И, скорее всего, это не маг… как его там? Шаран. Оружие у меня есть, пусть орудовать им я и не особо умею. Нужно лишь найти того, кто ищет меня, а у него наверняка есть фляжка… Бурдюк…

Рассвет следующего дня я встретил, прячась на окраине развалин. Всю ночь я крался по темным улицам, одержимый жаждой убийства, и весело улыбался появляющимся иногда поблизости призракам. Я и сам, наверное, начал напоминать нечто потустороннее. Красноглазое, изможденное, хрипящее, пыльное и с ножами в обеих руках. Классическая нежить из детских страшилок.

Однако ночью по городу никто не ходил, все сидели возле костров и наслаждались водой и едой… проклятые продажные сволочи, готовые за золотой предать своего же соседа.

Утро принесло мне новую надежду. В мою сторону отправился отряд из трех человек. Еще несколько таких групп виднелись вдалеке. А вот мага нигде не было видно. Наверное, действительно ждет, когда дичь сама выпорхнет к нему в руки.

Тройка поисковиков потихоньку приближалась к дому, который я выбрал своим укрытием и ловушкой. Надеюсь, они в него зайдут – я специально оставил небрежные следы, ведущие внутрь. И, надеюсь, я смогу убить всех троих. Если кто-то сумеет убежать и поднять тревогу, мне придется очень несладко…

Они зашли.

– Да нет здесь никого тоже. Это прошлая группа наверняка след оставила. Нас вообще сюда просто так отправляют, мне кажется. Чтобы его испугать.

– Смотри по сторонам лучше. Если найдем, сможем год не работать.

До меня донесся какой-то скрип и непонятное шуршание.

– А я ведь его знал немного, – послышался третий голос. – Когда он еще у своего папаши в трактире работал. Даже в глаз ему двинул как-то по пьяни.

Послышался дружный хохот, и меня покинули последние мысли о недопустимости убийства людей и прочих глупостях. Шаги приблизились.

– Да точно говорю – нет его здесь. – Прямо подо мной, притаившимся на этаж выше перед дыркой в полу, появилась зашедшая в комнату троица.

Пора. Я нервно облизнул пересохшие и потрескавшиеся губы, а затем спрыгнул вниз, прямо на них.

Расчет был на то, что я еще в полете ударю ножами двоих, а дальше уже положусь на удачу в схватке с третьим. Реальность оказалась немного иной. Правый нож, как и планировалось, вонзился в шею одному из троицы… и вывернулся у меня из руки, застряв намертво. Левый же в цель не попал, распоров другому противнику плечо и заставив его завопить от боли.

Пол больно стукнул по ногам, и мое ослабшее тело предательски шлепнулось на задницу. Пара секунд прошла во всеобщем ступоре, сопровождающемся жалобным воем парня, которому я рассек руку. Затем вторая моя жертва тяжело опустилась на пол, продолжая стенать и заливать все вокруг своей кровью.

И все вновь завертелось. Я, видя перед собой этого недобитка, из положения сидя дернулся к нему, ухватил за штанину правой рукой, беспорядочно нанося удары ножом левой. В голове засели когда-то сказанные Ольдом слова про важную артерию, находящуюся у людей с внутренней стороны бедра, и я старался в нее попасть.

Последний из троицы, видя все это, проявил недюжинную сообразительность, рыбкой нырнув в ближайшее окно. К сожалению для него, совпало два обстоятельства – слишком уж хороший и прочный ремень был у него на поясе и слишком непредсказуемо архитекторы древности разместили на стенах крючки для фонарей. Один из них по случайности находился прямо под окном, в которое и прыгнул незадачливый акробат, повисший сейчас вниз головой и отчаянно дрыгающий ногами.

Жертва в моих руках перестала дергаться, и я как можно быстрее двинулся к окну, где висящий лихорадочно пытался расстегнуть пояс. Находясь вниз головой, сделать это было достаточно сложно…

– Прошу, не убивай! Не убива-а-а-а-а… – Дотянуться до него было очень сложно, я сам почти вывалился из окна, но все же закончил начатое. И последним усилием затащил тело обратно в дом.