— Никогда больше не прикасайся ко мне!

— Ай, — воскликнул он преувеличенно громко. Не так уж сильно я ему и врезала. — Извини, я хотел… ты ведь не пойдешь туда сейчас одна, правда? — Он потер больное место, и оно стало выглядеть еще хуже.

— Мне не нужен рыцарь в блестящих доспехах, которого мне все равно придется спасать, — возразила я, торопливо шагая по тропинке к дороге.

— Я не рыцарь, — пробормотал он. — Но я последую за тобой. Это противоречит моим принципам — позволять женщине подвергать себя опасности в одиночку.

— Что за проклятье! — я заморгала от яркого утреннего солнца, которое отражалось от ставней только что открытых магазинов. Конечно, я не позволю этому незнакомцу преследовать меня, и не позднее, чем достигну Эспланада-авеню, избавлюсь от него с помощью свечи.

— Кстати, меня зовут Вэл, — представился он. — На самом деле Валенс, ну… имя слишком длинное на мой вкус, а в Новом Орлеане…

— Ты всегда так многословен? — огрызнулась я. Чего хотел этот тип… Вэл? Неужели висящее на нем заклятие было настолько тяжелым, что он не мог оставить меня в покое? Это казалось мне совершенно невероятным. С тех пор как я посвятила себя делу разрушения заклятий, мне не встречались смертельные проклятия. В отличие от городов теней, в так называемых якорных городах магия не была особенно сильной. Разумеется, и так можно было причинить много зла, но в стандартную программу проклятия худшего порядка не входили.

Искоса я бросила на него любопытный взгляд. Единственная возможность, которую я видела — что он был проклят не здесь, а в Вавилоне.

Покачав головой, я сосредоточилась на дороге и пересекла Дофин-стрит на перекрестке, чтобы сократить путь через узкую, заросшую плющом аллею.

— Я многословен? — повторил он и остановился, словно собираясь обдумать мой комментарий. — Я думаю, что если привыкнуть к твоему постоянному молчанию, то да.

Как же он действовал мне на нервы. Это было очередное подтверждение, что хорошая внешность — не показатель прекрасного характера. Если бы он был молчалив и сдержан, то…

Я услышала шипение за секунду до того, как почувствовала боль в бедре. Колени у меня подогнулись, и я сползла по стене слева от меня.

— Troi mois[4], — крикнул кто-то, и я мгновенно поняла, кто меня подкараулил.

Злость на собственную невнимательность помогла мне справиться с болью.

Трижды проклятый бог Луны.

Глава 6

Дарсия

Это было адски больно.

Даже когда я поняла, почему на меня напали, это не сделало боль менее невыносимой.

Брат моего последнего клиента из Морской Души послал мне еще одно предупреждение как знак приближающегося срока его кровной мести.

Теплая кровь просачивалась сквозь мягкую ткань моей юбки, окрашивая красным руки, которые я прижимала к ране.

— О боги, кто это был?

— Мой клиент…

Вэл внимательно огляделся, его руки сияли золотом, будто он каждую минуту выпускал из них два огненных шара. Камен давно смылся восвояси. Он сделал то, ради чего пришел. Напомнил мне, что через три месяца состоится наша схватка не на жизнь, а на смерть. Поскольку он и его брат принадлежали к общине ведьм Нового Орлеана, он подчинялся правилам, поэтому ему разрешили вызвать меня на дуэль только через три года и три месяца после убийства. Чего он не знал, так это того, что я намеревалась через три месяца уже стать повелительницей Порочных.

Тогда о конфронтации с ним вряд ли будет уместно заводить речь. Но сейчас… сейчас я была слабой, маленькой и жалкой, и чем ближе мы подходили к концу срока, тем более жестокими становились его предупреждения.

В Серой Книге Ведьм, нашем гражданском кодексе, было написано, что противникам не разрешается убивать друг друга до схватки. Однако оставалось неясным, в какой степени их нужно было оставить невредимыми. И об этом узнал Камен.

Troi mois. Три месяца.

— Он ушел, — успокоила я Вэла.

Окровавленной рукой я шарила в своей кожаной сумке, чтобы перебинтовать рану, и тут Вэл опустился рядом со мной на колени. Его пламенеющие руки вернулись к нормальному смуглому состоянию. Он удивительно мягко оттолкнул мои руки и уверенными движениями открыл сумку. Марлю и кровоостанавливающую настойку, которую я составила из тысячелистника и зверобоя, вытащил и положил на землю.

Я сделала глубокий вдох. Боль не овладевает мной. Я овладеваю болью.

Я не первый раз испытывала физические муки. И это не шло ни в какое сравнение с тем, через что я уже прошла.

Однако оказаться пронзенной стрелой не было приятно.

— Осторожно, — прошипела я, когда Вэл нащупал мое бедро. — Просто вытащи ее.

Он удивленно посмотрел на меня:

— Ты можешь истечь кровью.

В раздражении я подняла правую руку и ткнула указательным пальцем другой руки на тыльную сторону ладони:

— Видишь символ? — Там была конструкция из нескольких черных штрихов. —

— Это руна здоровья и жизненной силы. Она предотвратит кровотечение.

— Я знаю руны, — пробормотал он, и его рука сомкнулась вокруг древка стрелы. Он сдвинул черные брови, а я зажала между зубами кусок ткани. — Готова?

— Готова. — Я сжала губы вокруг ткани и вскрикнула, когда острие стеклянной стрелы еще раз пронзило мою кожу. В глазах у меня потемнело. Только благодаря железной силе воли я не потеряла сознание на месте.

Нам и без того стоит радоваться, что нас до сих пор никто не обнаружил, и мне не хотелось бросать вызов судьбе обмороком.

Я выплюнула изорванную в клочья ткань.

Не спрашивая разрешения, Вэл задрал мою юбку, чтобы перебинтовать меня. Я снова стиснула зубы. На этот раз не от боли, а от негодования. Однако я поняла, что он просто хочет мне помочь, и не протестовала, когда его умелые пальцы несколько раз обернули марлю вокруг моего татуированного бедра.

Стрела вонзилась прямо в лицо совы, и чтобы сохранить защиту и мудрость изображения животного, мне придется своевременно обновить татуировку. Что за досада!

— Ну, и кто на тебя охотится? — спросил Вэл, закрепляя повязку.

Тряпкой я стерла с рук кровь. Передала тряпку ему, и он сделал то же самое.

— Я убила его брата. Он хочет отомстить, — сжато изложила я злополучные факты. — Через три месяца он бросит мне вызов на бой.

— В Новом Орлеане практикуется кровная месть? — удивленно воскликнул он, помогая мне встать. Я чувствовала слабость в ногах, но затем сработала моя руна здоровья, оставив от ранения только пульсацию и пропитанную кровью ткань.

— Во всех ее удивительных и разнообразных проявлениях. — Я осторожно перемещала свой вес с одной ноги на другую,