Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отдельного упоминания достойна утренняя программа секционного заседания 21 февраля: «На секции западной литературы было проведено обсуждение учебника по всеобщей литературе М. П. Алексеева, В. М. Жирмунского, С. С. Мокульского и А. А. Смирнова (т. I, Средние века и «Возрождение»). Обсуждению предшествовало вступительное слово ответственного редактора учебника – члена-корреспондента АН СССР, проф[ессора] В. М. Жирмунского»[64].
Обсуждение началось с получасового вступительного слова В. М. Жирмунского, после чего на протяжении трех часов проходило оживленное обсуждение. Устроители совещания заранее позаботились о том, чтобы обсуждение велось по существу и участники заседания имели возможность ознакомиться с книгой. Именно для этого заместитель министра просвещения И. П. Кондаков направил 2 февраля 1948 г. заместителю директора КОГИЗа З. А. Ивановой письмо, в котором просил доставить 300 экземпляров книги к началу совещания[65].
Хотя В. М. Жирмунский к тому времени уже был канонизирован в качестве «попугая Веселовского», обсуждение учебника велось сдержанно; важнейшая причина такого благополучного хода событий, конечно же, состояла в том, что любые резкие высказывания в адрес авторов учебника – крупнейших ленинградских литературоведов – относились бы и к бывшему ректору ЛГУ – действующему министру А. А. Вознесенскому.
Именно благодаря тому, что учебник на этом совещании обсуждался с оглядкой на министра, никакого разгрома «попугаев Веселовского» тогда не последовало, и профессора вернулись в Ленинград невредимыми.
Вышедшая вскоре в пропартийном журнале «Советская книга»[66] рецензия на этот учебник оказалась вполне благожелательной. Автор, профессор филологического факультета МГУ Борис Иванович Пуришев, пишет:
«Новый учебник превосходит большинство старых учебников и учебных пособий не только по полноте материала, но и по своему методологическому уровню. ‹…› Несомненным достоинством учебника является также то, что он проникнут полемикой с реакционными буржуазными концепциями в области литературоведения»[67].
Говоря о недостатках книги, рецензент отмечал:
«Более существенный недостаток книги заключается в том, что в ней подчас мало внимания уделяется социальной функции литературы, недостаточно решительно подчеркнута роль классовой борьбы в развитии литературы и искусства. ‹…› С этим связан и еще один большой вопрос: в какой мере учебник знакомит нашу молодежь с передовой русской литературной критикой? В учебнике мы находим ссылку на М. Карелина, много места уделено Веселовскому (причем даже не сделано попытки критически отнестись к его идеалистическим концепциям), зато почти совершенно отсутствуют революционные демократы…»[68]
Но, несмотря на вышесказанное, итогом рецензии был следующий вывод:
«Отмеченные в рецензии недостатки, недомолвки или пробелы, которые без особого труда можно устранить в следующем издании, отнюдь не снижают высокой ценности учебника»[69].
Несомненно, рецензия Б. И. Пуришева, особенно учитывая практически решенный вопрос об А. Н. Веселовском, диссонирует с нарождающимся дискурсом эпохи. Однако в феврале 1949 г. на партсобрании в Учпедгизе, подведомственном Министерству просвещения, этому учебнику был-таки вынесен окончательный приговор:
«В 1947 году, например, Учпедгиз выпустил книгу “История западноевропейской литературы” под редакцией проф[ессора] Жирмунского. Написана она с позиций реакционной буржуазной теории Веселовского. Вся древнерусская литература, по мыслям авторов этой книги, имеет сходство и общие источники с западноевропейской литературой, а гениальное произведение русского народа “Слово о полку Игореве” есть всего лишь копия старофранцузской “Песни о Роланде”. Проф[ессор] Жирмунский и возглавляемый им коллектив авторов с усердием, достойным лучшего применения, подыскивают к каждому средневековому произведению подражателей и учеников в русской литературе. Эти космополиты от литературоведческой науки, по сути дела, оплевывают имена великих русских писателей, отрицая их национальную самобытность, превращая их в эпигонов писателей западноевропейских. Авторы назойливо убеждают читателя, что без Сервантеса не было бы Гоголя, без Шекспира Пушкин не смог бы написать “Бориса Годунова” и т. д.»[70].
Итогом и идеологически наиболее важным документом Всероссийского совещания стала развернутая резолюция, принятая 23 февраля – в день Советской армии и Военно-морского флота. Именно этот документ, принятый при содействии ЦК ВКП(б) и Министерства высшего образования СССР, стал направляющим в области литературоведения вплоть до начала идеологической кампании после сессии ВАСХНИЛ:
«Всероссийское совещание заведующих кафедрами литературы педагогических и учительских институтов отмечает:
1. Решения ЦК ВКП(б) по идеологическим вопросам и итоги философской дискуссии явились конкретной программой борьбы за дальнейшее повышение идейно-политического и научного уровня преподавания литературы в педагогических высших учебных заведениях. Кафедры литературы провели значительную работу по улучшению качества преподавания и постановки воспитательной работы среди студенчества. Лекции, семинары и практические занятия приобрели большую идейно-политическую остроту, глубже стало раскрываться величие и мировое значение русской литературы. Возросли внимание и интерес к советской литературе. Шире стала вестись борьба с низкопоклонством перед буржуазной культурой.
2. Однако преподавание литературы и научная разработка проблем литературоведения в педагогических вузах еще не соответствует по своему идейно-теоретическому уровню тем требованиям, которые выдвинуты решениями ЦК ВКП(б) по вопросам искусства и литературы. Работа кафедр литературы страдает серьезными недостатками:
а) партийно-большевистская трактовка литературных явлений в ряде случаев подменяется объективистской и упрощенной характеристикой отдельных произведений