Тот поцелуй на пляже был таким же, как и поцелуй в машине прошлым утром по дороге сюда. Арчер оставался Арчером. Импульсивный. Стремительный. Эгоистичный. Он делал что хотел, не задумываясь о последствиях.

Суровая характеристика? Возможно, но никакие поцелуи на этом свете не могут обернуть время вспять и стереть то, как закончились когда-то их отношения.

— Да, Иззи самая лучшая. — Арчер поднял руку и помахал ей в воздухе. — Том и Трэвис? Так себе. — Твоей матери, наверное, пришлось нелегко с тремя мальчиками.

Он тут же напрягся.

— Да, мы заставили ее поволноваться.

Калли хотела спросить о его родителях, о его детстве, но не могла понять, в каком он был настроении. Они стояли на застекленном балконе, с которого открывался восхитительный вид на океан, освещенный солнцем на закате.

— Ты хотела бы завести детей?

— Не уверена.

Калли прижала к груди свою чашку кофе, заслоняясь ей, словно щитом, и надеялась что ее тепло сможет согреть ее скованное льдом сердце.

После генетического теста на вероятность передачи заболевания, которое стало смертельным приговором для ее матери, Калли не стала обращаться к психологу, чтобы вернуть контроль над своими разбушевавшимися эмоциями. Она ощущала облегчение, вину, счастье, страх. И все же за все эти годы где-то глубоко внутри ее, там, где скрывались ее страхи, она все еще не смогла избавиться от не имеющего под собой никакого основания страха, что каким-то образом врачи ошиблись и в конце концов эта болезнь настигнет и ее. Полнейшее сумасшествие, не имеющее логического объяснения. Была огромная вероятность того, что ее дети родятся здоровыми.

— У тебя не было пока что такой возможности?

— Если ты хочешь знать, были ли у меня с кем-то серьезные отношения, с тех пор как мы расстались на Капри, то нет. Я просто ходила на свидания. Ничего особенного.

— Почему?

— Что за день сегодня такой? Решил залезть мне в душу?

Она поставила свою чашку на ближайший столик, ее руки почему-то стали дрожать.

— Калли, я…

— Прости, что сорвалась на тебе, но если ты надеешься, что все эти годы я страдала по тебе и поэтому не подпускала к себе никого близко, то ты сильно ошибаешься.

Глаза Арчера округлились от ужаса.

— Черт, нет, конечно, я такого не хочу. Я просто чувствую, что мы вежливо разговариваем друг с другом, а потом скрываемся в своих комнатах. Потом я увидел, как ты вела себя с Иззи, и задумался…

Ей не стоило спрашивать. Правда, не стоило.

— О чем?

Да, она все равно спросила.

— О том, почему эту прекрасную, жизнерадостную женщину, которую я встретил на Капри, не сделал своей какой-нибудь умный парень?

«Умнее тебя?»

— Возможно, я не хочу серьезных отношений? Быть может, я счастливо живу своей жизнью?

— А это так?

Калли застыла на месте, когда он потянулся и прикоснулся кончиками пальцев к ее лбу.

— Потому что у тебя здесь морщинка, которая говорит о том, что ты говоришь неправду.

— И как ты стал таким проницательным?

— Сказать по правде? Ты стала сиять в компании Иззи точно так же, как была со мной на Капри. Беззаботной. Легко смеялась. Ничто не могло тебя застать врасплох. — Арчер замолчал и стал внимательно всматриваться в ее лицо. — Поначалу я думал, что это из-за меня и того, как я поступил с тобой в прошлом, ты ведешь себя так напряженно. Но дело в чем-то еще, в чем-то гораздо более важном.

Он взял ее за руку и сжал ее ладонь, до того как она успела отреагировать.

— Ты ведь знаешь, что можешь мне все рассказать, правда?

— Нам нужно завершить работу над главной страницей твоего сайта…

Он сильнее сжал ее ладонь.

— Расскажи мне.

— Вау, а ты любишь командовать. — Калли медленно выдохнула.

Арчер вел себя так же на Капри: настаивая на том, чтобы она пошла с ним на ужин в первый день их знакомства, на том, чтобы они вместе прогулялись по залитому лунным светом пляжу после ужина, он пленял ее своим полным страсти взглядом и соблазнительной улыбкой. И сейчас, прямо как и тогда, она не могла перед ним устоять.

— Дело в моей матери. Она страдает заболеванием двигательных нейронов.

В его глазах отразился шок, затем его губы подернулись печалью.

— О, дорогая, мне очень жаль.

— Как и мне, — сказала она, прикусив нижнюю губу, пытаясь справиться с подступающими к глазам слезам. Страшная болезнь уничтожала нервную систему ее матери, нейрон за нейроном. — Врачи ничего не могут поделать?

Она покачала головой, благодарная за то, как крепко он держал ее за руку.

— Сначала они дали ей три года. Она прожила уже семь.

Он как всегда быстро справился с математикой, и понимание отразилось в глубине его глаз. — Ты узнала об этом сразу после того, как вернулась из Европы?

Калли кивнула, вспомнив, как изменилась ее жизнь после того, как она узнала о диагнозе матери.

Невзирая на то, как закончились их отношения, решилась бы она заказать билеты на самолет и полетела бы за Арчером, если бы ее мать не заболела? Была бы их жизнь наполнена солнечным светом, песком и восторгом волн, а не работой в офисе, похожем на коробку?

— Так она проходит одна за другой физиотерапию, чтобы поддерживать подвижность тела?

— Да, хотя активность мышц становится все меньше и меньше.

— Я чем-нибудь могу помочь?

Тронутая тем, что он спросил, она покачала головой:

— Спасибо, но у меня все под контролем.

По крайней мере, так и будет, когда она получит деньги за этот проект школы серфинга.

— Нам нужно вернуться к работе…

— Завтра, — сказал Арчер, пододвинувшись ближе и не давая ей шанса уйти, положил руку ей на плечи. — Мы и так сильно продвинулись с тех пор, как приехали вчера. Давай сегодня немного отдохнем.

Калли стоило отодвинуться, зайти в дом и придумать несколько интересных идей для главной страницы его сайта. Но вместо этого она поняла, что потихоньку расслабляется, ощущая тепло его тела и только желая насладиться этим моментом.

Арчер поцеловал ее в макушку, и Калли тяжело вздохнула, благодарная за то, что он понимал, что она не хочет продолжать разговор.

К тому же она уже сказала достаточно.

На следующее утро Калли наконец-то признала, что идея Арчера приехать на эту неделю в Торки была просто гениальной. Последние три часа она смогла спокойно поработать на застекленном балконе, наслаждаясь свежим воздухом и великолепным видом на море, который вдохновил ее, как ничто другое за последнее время.