После небольшой остановки на складе, где они переоделись из своих гидрокостюмов, Арчер захватил свой бумажник и плед, они побежали, чистый песок хрустел под их ногами.

Они взобрались на холм, и, когда Калли увидела простирающиеся перед ними дюны, в ее глазах появились слезы. Это было такое красивое место. Идеальное место для того, чтобы повторить прошлое и создать новое воспоминание.

Они не разговаривали, Арчер повел ее за руку к месту, которое, словно крыша, закрывала от солнца отвесная скала, расстелил на песке плед и опустился на колени.

Калли никогда не чувствовала себя настолько желанной, как в тот момент, когда мужчина, к которому она когда-то испытывала серьезные чувства, стоял перед ней на коленях и смотрел на нее с откровенным обожанием. Когда он потянул ее за руку, она присоединилась к нему на пледе. В безумной лихорадке нашептанных ласковых слов, чувственных прикосновений и прожигающей страсти они снова стали единым целым. Уже после, когда Арчер держал ее в своих объятиях и она смотрела на чайку, парящую высоко в небе, Калли думала только об одном.

«Что, черт возьми, я наделала?»

— Стоило мне догадаться, что такие идиоты, как вы, не смогут держать язык за зубами.

Арчер грозно уставился на Трэвиса и Тома, которые в ответ только усмехнулись отсалютировали ему своими бутылками пива.

— Что ты хочешь этим сказать? Мы собрались на это барбекю в качестве репетиции свадьбы Трэвиса. Тебе обязательно нужно было прийти. — Губы Тома изогнулись в ухмылке, и он без всякого притворства кивнул в сторону Калли. — И конечно же, ты не мог оставить свою пару на свадьбу дома одну. Это было бы неправильно.

Арчер ударил его кулаком в плечо.

— Мне пришлось терпеть расспросы матери по телефону в течение тридцати минут, а сразу после того, как мы приехали, я в течение часа ее избегал, и все это благодаря тебе.

Том поднял бутылку пива.

— Можешь поблагодарить меня как следует, когда она станет заниматься организацией твоей свадьбы.

— Черта с два, — пробормотал Арчер.

— Это происходит с лучшими из нас, братец. — Трэвис шутливо подтолкнул его, и Арчер нахмурился.

— Вы, парни, худший пример холостяков во всем мире.

— Эй, я тоже холостяк. — Том выпятил свою грудь и ударил по ней кулаком, как горилла, затем засмеялся.

— С таким поведением я этому не удивлен, — сказал Трэвис, затем указал на группу подружек своей невесты, которые собрались возле шоколадного фонтана. — У Шелли полно симпатичных свободных подруг. Почему бы тебе не пойти и не заговорить с одной из них?

Том равнодушно пожал плечами, но то, как его пальцы впились в бутылку с пивом, его выдавало. — Меня это не интересует.

— Не все женщины такие, как…

— Трэвис, кажется, тебя зовет Шелли, — сказал Арчер.

Том бросил на него взгляд, полный благодарности.

— Просто подумай об этом. Иззи нужна мама.

Арчер застыл на месте, ожидая, что Том сейчас спустит на Трэвиса всех собак, но тот лишь еле слышно пробормотал «гаденыш» вслед удаляющемуся к своей невесте Трэвису с походкой влюбленного парня.

— Понимаю, что сейчас рискую получить по голове бутылкой, но, возможно, Трэвис прав.

Как и ожидалось, Том отреагировал раздражительно:

— Нам с Иззи и так хорошо живется.

— Я знаю, так оно и есть, приятель, но она растет. — Арчер посмотрел на племянницу, бегающую за кроликом, ее белокурые хвостики весело подпрыгивали. — Ей только шесть, но время пролетит незаметно, и однажды она начнет задавать тебе кучу вопросов, на которые ты не захочешь отвечать.

К его удивлению, Том как будто сдулся на его глазах.

— Она просто замечательный ребенок. — Он провел ладонью по своим глазам, затем заморгал, как будто бы только что проснулся. — Она — это весь мой мир.

— Тогда, возможно, тебе стоит подумать о том, чтобы вернуться в мир живых людей? — Арчер надеялся разбавить напряженную атмосферу их разговора. — Когда ты вообще в последний раз ходил на свидание?

Глаза Тома потемнели от обид прошлого, и его брат, который обычно был самым позитивным из них, нахмурился.

Этот визит домой отличался от прочих. После того как он понаблюдал, как Калли общается с членами его семьи, он стал их воспринимать в совершенно другом свете. А себя и правда ощутил негодяем.

— Ты когда-нибудь хотел, чтобы твоя жизнь сложилась по-другому? — спросил Арчер.

Ветер донес беззаботный смех Калли, и сердце Арчера тут же сжалось.

— Нет смысла думать о том, что бы было, приятель. Все, что мы можем, — это постараться сделать лучшее из того, что мы имеем.

Том кивнул:

— Я не жалею о том, что женился на Трэйси ради Иззи, это совершенно точно. Но решение остаться в этом месте, где практически ничего не меняется, иногда кажется тяжелым.

С этим уж он спорить не будет. Рутинная жизнь в маленьком городе, в котором он родился, свела бы его с ума, если бы он здесь остался.

— А что насчет серфинга?

Том еще сильнее нахмурился.

— А что насчет него?

— Ты сожалеешь о том, что не стал профессиональным спортсменом?

— Нет, конечно. — Том засмеялся. — Я никогда не был настолько же в этом заинтересован, как ты, братец. Ни за что на свете я бы не стал годами разъезжать по всему миру, гоняясь за следующей волной.

— Серфинг — все, о чем ты говорил, когда мы росли. Я думаю, это одна из причин, почему я захотел стать профессионалом, — потому что ты хотел.

Том покачал головой.

— Ты всегда хотел этого больше меня. Мне нравились усиленные тренировки и разъезды.

— Но я думал…

— Что?

— Что тебе пришлось от всего этого отказаться, когда Трэйси специально забеременела. Что она окрутила тебя и ты ненавидел это, поэтому в итоге ваш брак распался.

Том ударил его по спине.

— Я сам захотел развестись, потому что тогда был глупым и идеалистичным. Я думаю, что в глубине душе хотел получить то же, что есть у них.

Знакомая грусть охватила сердце Арчера, когда он взглянул на своих родителей. Семья Флетт всегда была дружной, и сейчас его мать и отец, казалось, стали еще ближе друг к другу, после того как пережили страх смертельной болезни.

Губы Тома изогнулись в сухой усмешке.

— Я многое бы отдал за такие же отношения, как у них. За женщину, которая любила бы меня, которой было бы достаточно просто быть со мной рядом и которая бы не стремилась к блеску большого города.

Арчеру нравился этот серьезный, глубокий разговор с Томом больше их вечных шутливых перепалок, поэтому он решил продолжить.