* * *

Дорх оглянулся по сторонам и несколько раз стукнул молотком в неприметную дверь, одну из многих в этом квартале, похожих друг на друга, как две капли воды.

Последние месяцы были для Дорха далеко не самыми светлыми. Лишившись кисти в глупой драке, он потерял одним махом возможность творить большую часть известных ему заклинаний — они требовали использования обеих рук. Ко всему прочему, все его мысли теперь занимала жажда мести. В попытках найти и уничтожить виновников всех своих бед он растерял большую часть своего состояния, и в лучшие времена не бывшего особо значительным. И вот теперь, стоя практически в самом конце своего пути, он еще имел достаточно средств, чтобы оплатить помощь профессиональных убийц. Но и только — последние резервы ушли на подбор необходимых ингредиентов для заклинания по восстановлению своей потерянной руки.

Это было не слишком сложное заклинание, проведенное к тому же с некоторыми шероховатостями. Любой выпускник Академии сумел бы сделать то же самое, но с куда меньшими затратами силы и средств. Но Дорх дер Лиден, считавший себя наимогущественнейшим магом современности, на самом деле был не более чем самоучкой. Надо признать, способности у него были, но огромное самомнение не позволило ему потратить годы на обучение у признанных мастеров. Он всего достиг сам, копаясь в старых книгах, спотыкаясь там, где уверенно прошли другие, заменяя непонятые слова или названия тем, что ему казалось правильным. Может быть, в другое время и в другом месте, пройдя соответствующее обучение, он стал бы неплохим магом средней руки. Но пока что он был, по сути, бомбой с испорченным механизмом активации — немалый запас силы и не слишком отточенное умение этим богатством пользоваться. Вот и приращивая себе руку, он сумел достичь нужного результата лишь с шестой попытки. И, соответственно, оставил позади шесть трупов. Его, впрочем, эти «неудачи» расстраивали мало.

Но теперь наконец у него снова была рука. Слушалась она, правда, не очень, но работать с заклинаниями он сможет. До этого он не рисковал соваться к наемникам, люди они грубые, горячие, чуть что — сразу за меч хватаются. Теперь же он был готов к встрече.

За дверью раздались тяжелые шаги, затем массивные створки со скрипом отворились. Перед Дорхом стоял настоящий великан — гора мускулов, увенчанная непропорционально маленькой головой. Глаз был перетянут черной полосой кожи. На нем была короткая меховая безрукавка мехом наружу — такие обычно носят дикари в северных горных долинах. На поясе потертых кожаных штанов — увесистый кинжал. Явно охранник.

— Ты хто? — буркнул великан. — Чего надо?

— Меня зовут Дорх дер Лиден. Волшебник дер Лиден. Меня ждут.

Великан пожал плечами:

— Ну, тады проходи, волшебник.

Охранник провел гостя в дом. Это был большой, очень большой дом, здесь давно уже обитали наемники — не те, что предлагают свои клинки сильным мира сего, и не те, что всегда готовы стать мечом и щитом торговых караванов, богатых домов или хотя бы трусоватых владельцев толстых кошельков. Здесь обитали другие — те, кто за небольшую плату был готов решить некоторые проблемы заказчика. Проблемы весьма специфические — и решение было соответствующим.

Здесь можно было за золото купить чью-нибудь смерть. Можно было даже за серебро — если требовалось убрать кого-нибудь, не способного оказать сопротивление.

Каждый Император рано или поздно принимал решение выжечь Гильдию наемных убийц каленым железом. На худой конец, как следует проредить их. Как правило, это ни к чему хорошему не приводило. Мастера убийств из-за угла не принимали открытого боя, легко скрываясь и растворяясь среди простонародья, зато гвардия потом, бывало, недосчитывалась кого-то из офицеров. И ранг безвременно усопших офицеров Напрямую зависел от активности кампании по изничтожению наемных убийц. Спустя некоторое время очередной Император понимал сделанные ему намеки и гонения на наемников прекращал. И все снова возвращалось на круги своя.

Вот и сейчас Гильдия жила спокойно уже лет пятнадцать, внешний Император переболел желанием покончить с нею, его сынок был еще слишком молод и право на трон получит не скоро. Так что сейчас наемные убийцы находились на пике благополучия — а потому взвинтили цены выше всяких разумных пределов. По крайней мере с точки зрения Дорха.

Пять лет назад Утар Белоголовый, один из самых известных убийц и глава Гильдии, попал в довольно сложную ситуацию. Он, конечно, выпутался — он всегда выпутывался. Но в этот раз он оставил за собой не только десяток трупов, но и собственный правый глаз. Прекрасно понимая, что увечному не место во главе бессмертной и смертоносной Гильдии, и не желая в одну из темных ночей получить под ребро кусок заточенной стали или проглотить с пивом порцию отравы, Утар нашел совершенно блестящий и практически беспроигрышный выход. Как уже говорилось, он всегда умел выкручиваться из сложных ситуаций.

Официально объявив о своем отречении от звания главы Гильдии, Утар Белоголовый потребовал, чтобы его место занял самый достойный. И таковой нашелся… правда, в процессе выяснения, кто же более всего достоин высокого звания, число членов Гильдии заметно сократилось. А сам Утар остался при новом лидере — немного телохранителем, немного советником, немного учителем для подрастающего поколения мастеров ночных дел. А при необходимости играл роль обычного привратника — тупого, зато сильного. И многие гости, приходящие сюда за хорошо оплачиваемой помощью, даже не подозревали, что уши великана ловят каждое слово и потом, когда проситель удалится ожидать решения, его, Утара, голос будет значить много.

За последние несколько сотен лет Утар оказался единственным главой Гильдии, который всерьез предполагал закончить жизнь в покое и достатке. И у него были на это все основания. Тем более что с нынешним лидером наемных убийц он замечательно ладил.

Помещение, в котором оказался Дорх, было довольно скромным — никакой бьющей в глаза роскоши, все очень функционально и все подчеркивает: здесь люди занимаются серьезным делом. Седой охранник впустил волшебника в зал, где стояло всего два кресла, а сам скромно занял место у двери.

Одно из кресел было занято — в нем сидела ослепительной красоты женщина. Ей было лет тридцать, не больше — а выглядела она гораздо моложе. Дорогое платье из темно-красного шелка обрисовывало все изящные линии великолепной фигуры, драгоценности, сделавшие бы честь благородным леди, казались простенькими в сравнении с ее красотой. Густые черные волосы изумительно сочетались с густым кроваво-красным цветом наряда. Палец с длинным ногтем указал Дорху на свободное кресло. Тот сел, стараясь сохранить достоинство. Увидеть здесь женщину он ожидал менее всего.

— Вы желали встретиться и обсудить заказ? — Голос женщины мягкий, чуть хрипловатый… он, казалось, обволакивал, зачаровывал. — Теперь вы здесь, волшебник, я слушаю вас.

— Я просил о встрече с главой Гильдии, — несколько резко заявил Дорх. — Я, кажется, немало заплатил за эту… привилегию.

Он едва удержался, чтобы не вставить слово «сомнительную».