Самаранч тоже начинает в МОК новую жизнь. Несколько лет он служит наместником генерала Франко и не где-нибудь, а в традиционно непокорной Каталонии. Более того, он выказывает настоящую привязанность к диктатору, носит синюю рубашку фалангистов и без тени сомнения вскидывает правую руку. После смерти Франко разгневанные каталонцы изгоняют его. «Samaranch fot el camp, – кричит возмущенная толпа перед его резиденцией. – Самаранч, убирайся прочь!» {11}. Под прикрытием своих телохранителей он скрывается через черный ход. В 1977 году Самаранч отправляется послом в Москву, где в 1980 году должны состояться Олимпийские игры. Здесь, в Москве, Самаранч принимает помощника Дасслера, Кристиана Женнета – 62 раза в течение пяти лет. К началу Олимпиады Самаранч взбирается на трон, секретная служба Дасслера обеспечила необходимое количество голосов. Его противник, ирландский лорд Майкл Килланин, так выражает свое поражение: «Я и подумать не мог, что пост президента МОК можно купить» {12}.

Как Авеланж и Блаттер футболом, Самаранч правит олимпийским спортом согласно курсу Дасслера. Сразу начинаются спекуляции с основополагающими правилами, и штаб-квартира Самаранча в Лозанне вместо «соразмерного участия» претендует на «руководящую роль» в жизни спортивных объединений. Уже через год после инаугурации Самаранча конгресс МОК в Баден-Бадене упраздняет правило, в соответствии с которым на Олимпийские игры допускаются лишь спортсмены-любители. Но в прибыльных для Дасслера видах спорта давно выступают профессионалы. С ними можно заключать эксклюзивные спонсорские контракты. Любителям следует соблюдать осторожность.

Но теперь для Дасслера имеет значение не только рост продаж. В восьмидесятые годы многие страны используют спортивные события, чтобы представить себя миру. Та же Япония принимает у себя всякое мероприятие, какое только сможет (двадцатью годами позднее эту роль переняли у нее страны Персидского залива). Вскоре Дасслер ставит перед собой более масштабные цели: превратить большой спорт в продукт. Им нужно торговать. Именно это Дасслер и делает в скором времени.

Люди Дасслера придумывают новые соревнования, правят наряду с главами федераций и без устали плетут интриги. Спортивные союзы перебираются в Швейцарию, где их ждут налоговые послабления и фактическая защита от антикоррупционных служб. Здесь возникают новые деловые круги, по сей день скрытые под надежным замком автономии спорта. Деньги, вырученные от рекламы и прав на трансляции, пробуждают в функционерах тягу к самостоятельности. С восьмидесятых годов для верхов организованного спорта начинается сладкая жизнь.

Поездки и постоянные издержки, обеды и рукопожатия становятся неотъемлемой частью жизни новой касты функционеров. Непрестанно создавая должности и комиссии, распределяя полномочия, и прочими ухищрениями Дасслер выстраивает целую сеть пансионеров. Среди них едва ли найдется хоть один руководитель, чьи доходы, как в экономике или политике, поддались бы контролю. Зачастую эти люди не придерживаются каких-либо четких ценностей, но демонстрируют некоторую открытость по отношению к тайным деловым партнерам. Это люди без профессиональной биографии, маргиналы, богатые эпикурейцы или политиканы. Они и составляют коррумпированную тусовку в мировом спорте.

В эти неспокойные времена у самого Хорста Дасслера начинается паранойя, которой он заразил спортивный мир. В странах Восточного блока он не расстается с детектором для обнаружения подслушивающих устройств. С его помощью он обыскивает гостиничные номера на предмет «жучков» и только потом распаковывает чемодан. Его бывший компаньон Патрик Нелли рассказывает, как в Москве они на такси отрывались от предполагаемых агентов КГБ. Важные темы обсуждаются в ванных комнатах, под шум текущей воды. Дасслер и своих приближенных наставляет в обращении с детекторами, постоянно проводит для них инструктажи. К примеру, он советует своим людям держать в портфелях поддельные документы, чтобы ввести в заблуждение потенциальных воров.

По сведениям очевидцев оба отеля группы «Адидас» также напичканы «жучками» – «Ауберге» в Ландерсхайме и «Спорт-отель» в Херцогенаурахе. В последнем представитель американской спортивной фирмы, пытаясь настроить у себя в номере военную частоту на транзисторном радио, внезапно слышит разговоры в баре на первом этаже {13}. Позднее двое оптовиков «Адидас» из США используют это открытие, чтобы обратить оружие Дасслера против него же самого. Они прибывают в «Спорт-отель» на переговоры о поставках. Дасслер предлагает им невыгодные условия. Американцы вспоминают заявление своего коллеги. Если прослушивается бар, то номера и подавно, заключают они, и договариваются, что назавтра расторгнут все сделки, вернутся домой и подадут на «Адидас» жалобу. На следующий день у Дасслера якобы готово для них щедрое предложение. Йорг Дасслер, сын владельца «Пумы» Армина, тоже рассказывает, как он настраивал в номере радио, пока отец разговаривал по телефону. «И тут я услышал голос своего отца. Так мы выяснили, что телефон прослушивается. Мы разобрали трубку и обнаружили в ней “жучок”» {14}.

Хорст Дасслер хитрит везде и всюду. Он шокирует людей выдуманными историями, чтобы, исходя из реакции, отфильтровать исходные данные. Его личный помощник Клаус Хемпель, который позднее в рамках собственного агентства Team создает Лигу чемпионов, подтверждает постоянные уловки Дасслера. «Он звонит кому-нибудь из своего кабинета и ведет себя так, словно находится сейчас на другом конце света». В обстановке подобной истерии некоторые становятся жертвами ложных подозрений – ни на кого нельзя положиться. Один из менеджеров рассказывает, как однажды Дасслер вышел из себя, когда увидел, что Франц Беккенбауэр разговаривает на стадионе с конкурентами. На другой день Дасслер справлялся в полиции, «где ему раздобыть направленный микрофон, чтобы подслушивать подобные разговоры» {15}.

Полиция, информационные службы, слежки. К грязным делам Дасслера относится и устранение Гельмута Кезера, верного своим принципам генерального секретаря ФИФА. На его место он присматривает подходящего кандидата своей школы: Зеппа Блаттера.

У бернского юриста Гельмута Кезера, человека старой закалки, самодержец Авеланж, действующий «из-за кулис» Дасслер и его клика постоянно вызывают подозрение. Недоверие сохраняется и после того как Авеланж, вступив в 1974 году в свою должность, умасливает его деньгами и щедро повышает жалованье. Вскоре генеральный секретарь превращается в настоящую проблему. Он настаивает на соблюдении договоров, правил и статутов, ведет строгий бухгалтерский учет и не испытывает симпатии к чудесному миру коммерции, о котором грезят новые маркитанты.

Кезер скромно организовывал ЧМ с 1962 года. С приходом Авеланжа он оказывается под давлением. Ему нужна поддержка. Он подается к Рольфу Дейли, швабскому предпринимателю, который содействует Авеланжу в строительстве штаб-квартиры ФИФА в Цюрихе. За это ФИФА в 1978 году дает ему право использовать в коммерческих целях свою символику и атрибутику – на двенадцать лет.

Дасслер в бешенстве. У него свои планы на ФИФА к ЧМ-1982. Авеланж утверждает, что Кезер заключил сделку с Дейли самостоятельно, без его ведома. Дасслер тщетно пытается подкупить конкурента, тщетны и попытки Авеланжа отменить передачу прав. Дейли подает иск – и выигрывает.