Эта картотека предшествовала появлению тех самых досье, которые позднее покупались и перепродавались городами – кандидатами на проведение Олимпийских игр и которые по сей день находятся в обращении при распределении ЧМ и Олимпиад. Для Дасслера это последний шаг на пути к созданию собственной секретной службы: ЦРУ в мире спорта. Она возникает в семидесятые годы. Среди своих эту группу называют «спортивно-политическим ведомством». Что характерно для тайных организаций, сегодня никто не помнит о ее существовании. Во всяком случае, те, кто сам в ней работал.

Возведение Дасслера до «самого могущественного человека в мировом спорте», как написала о нем Spiegel, или «настоящего босса мирового спорта», как назвала его бывший генеральный директор МОК Моника Берлуа, создает резкий контраст с его непритязательными манерами. Внешний блеск и пышные выступления не для него. Дасслер может часами стоять в вестибюле отеля, дожидаясь у лифта нужного ему человека. Он мало говорит, но внимательно слушает и при этом в совершенстве владеет пятью языками. Этого приземистого человека в плохо сидящем костюме легко принять за робкого представителя фирмы.

Между тем во главе «Пумы» встает кузен Хорста Дасслера, Армин. В борьбе за эфирное время заклятые враги проделывают такие финты, какие игрокам на поле даже не снились. Если в Риме-1960 атлеты вместе с экипировкой получают всевозможные путевки и билеты для родственников, то в Токио-1964, как заключила французская Libération, «в кафетерии Олимпийской деревни стопками лежат конверты с деньгами».

В финале ЧМ-1966 на Уэмбли впервые намечается триумф Хорста Дасслера: оба финалиста, Англия и Германия, выступают в экипировке с тремя полосами. Но «Пума» пускает в ход любые средства, и внезапно английский вратарь Гордон Бэнкс и защитник Рэй Уилсон выбегают на поле в бутсах от «Пумы. Разминались Бэнкс и Уилсон в бутсах «Адидас», но в туалете сменили их – они уже дожидалась их в сливном бачке. Этот внезапный поход в уборную принес каждому по 10000 марок.

Летние Олимпийские игры 1968 года в Мехико становятся революционными, так как транслируются по всему миру. Растущая армия спортсменов-любителей равняется теперь на новых героев экрана, что весьма предсказуемо. Многочасовые трансляции великих событий представляют собой самую эффективную и дешевую рекламу.

За несколько месяцев до этого люди Дасслера в Ландерсхайме обхаживают спортсменов, в том числе американских бегунов, которым предлагают контракты, согласно которым каждый атлет, выступая в их обуви, получит по 500 долларов. Спортсмены подписывают бумаги и отправляются прямиком к конкуренту – сотрудникам «Пумы». Дасслер в негодовании, даже ярости. Затем во время отборочных соревнований на озере Тахо «раздевалки усыпаны коричневыми конвертами» {5}.

Впрочем, тот, кто не следует примеру других, не застрахован от интриг. Так случилось с Ли Эвансом. На Олимпиаде американец побил мировой рекорд на 400-метровой дистанции в кроссовках «Пумы», которые вместо допустимых шести шипов были снабжены множеством резиновых ворсинок. Не какой-нибудь спортсмен или функционер, а лично предприниматель Дасслер выступил в Международной ассоциации легкой атлетики с абсурдным заявлением: ворсинки следует считать шипами. Учитывая, что их было куда больше шести, рекорд был аннулирован.

«Крестный отец» Дасслер способен проделывать и более масштабные финты. Еще за год до Игр он разрешает представителям мексиканской фирмы производить свою обувь, что дает ему право на беспошлинный ввоз продукции, а каждая пара кроссовок «Пумы» облагается налогом в десять долларов. Когда же сотрудники «Пумы» пытаются выдать свой товар за поставки «Адидаса», они оказываются в том же положении, что и в Мельбурне в 1956 году: их груз застревает на таможне. Тогда служащие посреди ночи являются к Армину Дасслеру в отель, обвиняют в подделке документов и советуют немедленно убираться. Несколько сотен пар сотрудники «Пумы» все же вызволяют. Отчасти деньгами, отчасти через своих атлетов, которые приходят на таможню с пустыми коробками и заявляют, что им нужно заменить обувь. Предприятие весьма рискованное, а всем хочется думать, что у олимпийцев незадолго до начала Игр есть дела поважнее.

В статье «Взятка в сотни тысяч» американского издания Sports Illustrated упоминается, как во время Игр-1968 спортсмены выстраивались в очереди перед гостиничными номерами Хорста и Армина Дасслеров. Можно заработать десять тысяч, сменив «Адидас» на «Пуму» и наоборот. Кульминация этих торгов долгое время остается незамеченной, так как происходит все в самую скандальную минуту этой Олимпиады. Американцы Томми Смит и Джон Карлос после забега на двести метров поднимаются на пьедестал в черных носках и взмывают руки в черных перчатках. Этот поступок символизирует политический протест. Черная Америка сжимает кулак, Лос-Анджелес в огне, в США глубокий раскол. Остается отметить лишь кое-какую мелочь: поднимаясь на пьедестал, Томми Смит и Джон Карлос держат за спиной свои шиповки от «Пумы» и ставят их на ступени. К концу Олимпийских игр в Мехико функционер Легкоатлетической ассоциации от Голландии Адриан Паулен заявляет, что пора прекратить эти торги в спорте и «сослать братьев Дасслеров в Сибирь» {6}.

Однако Хорст Дасслер не желает ограничиваться лишь беготней за каждым спринтером. Вместо того чтобы с таким трудом покупать спортсменов, он замахивается на целые федерации, команды и национальные сборные. Из пропахших потом раздевалок Дасслер перебрасывает свои сети в люксовые номера отелей. Он подбирается к спортивным чиновникам. Тот, кто управляет ими, правит в мире спорта. Поэтому тех, кто не вписывается в новую схему, перевоспитывают или заменяют другими.

Возможность для этого предоставляется во время выборов. В ФИФА они и по сей день проходят по принципу «одна страна – один голос». Крайне уязвимая для коррупции система. Ведь это значит, что сомнительная банановая республика, самое мелкое островное государство, где найдется от силы одно футбольное поле, обладает таким же весом в парламенте ФИФА, как и Немецкий футбольный союз, насчитывающий 6,8 миллиона участников. Для функционеров этот идеалистический, придуманный в начале прошлого столетия поход по-прежнему символизирует базовый принцип демократии. При такой выборной системе, чтобы набрать необходимое количество голосов, зачем возиться с горсткой могущественных союзов, если можно в кратчайшие сроки сплотить вокруг себя множество карликовых государств. О том, что в большинстве случаев речь идет о взятках, а не постоянном совершенствовании спорта, свидетельствует едва ли не каждая из многочисленных афер.

Однако в семидесятые манипулировать функционерами и целыми федерациями в одиночку уже не получается. Поэтому Дасслер собирает специальную команду для продвижения своих интересов. Эта секретная служба составлена лоббистами, которые курируют чиновников закрепленных за собой регионов и языковых групп и заводят необходимые связи в различных организациях. Если вначале Дасслер вел заметки о каждом, кто входил в список его контактов, то теперь заводит полноценное досье. Личное и неприкосновенное. Содержащийся там материал можно использовать как в интересах, так и против личности, за которой ведется наблюдение. Для каждого из партнеров перечислены имена родственников или ближайшего окружения. И соответствующие подарки.