Помимо общественных деятелей имеется также постоянный штат сотрудников, подчиняющихся как президенту, так и генеральному секретарю Жерому Вальке. Как указано на официальном сайте ФИФА, плечом к плечу с Блаттером трудится глава президентской канцелярии – Кристина Ботта, урожденная Зальцман. Блаттер и дочь его давнего приятеля из Фиспа, которую он знает с младенчества, составляют вместе гармоничный образ: два выходца из альпийской деревушки Фисп венчают органиграмму мирового футбола. Управляющая Блаттера замужем за архитектором Чарльзом Ботта, который также упомянут на сайте: он неутомимо возводит стадионы ФИФА, неважно, будь то в Южной Африке или Бразилии. Кроме того, его строительная группа возвела на вершине Цюрихберга поистине королевскую резиденцию ФИФА {1}.

Наряду с бессменными родственниками Блаттера трудятся также директора восьми отделов: по юридическим вопросам, финансовым, маркетинговым, вопросам персонала, коммуникаций, ТВ, соревнований и развития.

Власть сосредоточена в руках 9 директоров, генерального секретаря и 24 членов правления, включая президента. ФИФА является некоммерческой организацией, однако премии выплачиваются как в финансовой отрасли. Согласно собственному финансовому отчету в 2010 году «руководящие органы» ФИФА получили 32,6 миллиона долларов «разовых платежей». К руководящим органам относятся члены исполнительного комитета и директора. В их число входят и шестеро членов финансового комитета, но они одновременно заседают в исполкоме. А 32,6 миллиона – это жалованье, компенсации и так называемые бонусы. Всего получателей не более 34 человек. И если учесть, что директора получают с щедрой руки около 500000 долларов, а бывший член исполкома Мохаммед бин Хаммам утверждает, что получал самое большее две-три сотни тысяч, то логично задаться вопросом: как распределяются остатки этой невообразимой суммы? Кто сколько получает?

Вот один из главных вопросов, которые мы рассмотрим в данной книге.

Апрель 1987 года, этот день лишь для самых близких. В последний путь Хорста Дасслера провожает очень узкий круг людей. «Во главе небольшой траурной процессии, сопровождающей гроб ее мужа, шагает Моника Дасслер с детьми. За ними следуют Жоао Авеланж, Хуан Антонио Самаранч и Зепп Блаттер» {1}.

Хорст Дасслер умер от рака, ему был всего 51 год. Но он преобразил спортивный мир так, как это не удавалось и не удастся ни одному предпринимателю, функционеру или атлету. Он был провидцем, вдохновителем, ковал альянсы и собственные секретные службы. Он стал создателем современного рынка спортивной индустрии. Но он же выступил главной движущей силой, которая свела на нет все основополагающие механизмы этой индустрии. И то, что спорт всегда был частью независимой общественной жизни, сыграло ему на руку. Дасслер опустил спорт до уровня коммерческой культуры, его идеалы и ценности служат теперь рекламным целям.

Идея Дасслера была проста. Он хотел, чтобы атлеты носили его экипировку, чтобы их примеру последовали прочие спортсмены, а позднее, с развитием телевидения и приходом спортивной одежды в повседневную жизнь, – весь мир. Для этого ему следовало наладить контакты с атлетами, а вскоре и личные связи с функционерами клубов, которые, принимая его спонсорские предложения, сами рассчитывали заработать. В конце концов, Дасслер попытался взять под контроль целые федерации. Он добивался этого, смещая с постов старых руководителей и проталкивая на их место собственных ставленников. За каких-то десять лет Дасслер разогнал старую, англоязычную верхушку уважаемых и благородных функционеров, заменив их кликой корыстолюбивых спекулянтов, которые помогли ему превратить спорт в жестокий бизнес с многомиллиардным оборотом.

И вот с тех пор, как умер серый кардинал Дасслер, прошло четверть века. Но его соратники поделили между собой мировой спорт и правят им по сей день. По примеру своего покровителя.

Сегодня всякому непосвященному спорт видится гигантским, необозримым миром. Но это лишь видимость, и она обманчива. В действительности здесь по-прежнему правит горстка людей, которых еще в семидесятые набрал и обучил Дасслер. И, скорее всего, они еще долго пробудут у власти.

Личное наследие Дасслера: мировым футболом правит Зепп Блаттер, избранный в 2011 году на четвертый четырехлетний срок. «Между нами с самого начала чувствовалось какое-то родство, – характеризует Блаттер свои отношения с Дасслером. – Он обучил меня тонкостям спортивной политики, для меня это весьма полезный урок» {2}.

И во главе Международного олимпийского комитета еще с 1980 года обосновался воспитанник Дасслера Самаранч. Он просидел на троне до 2001 года, пока не довел МОК до коррупционного кризиса, едва не послужившего причиной его распада. С 2013 года у власти находится, возможно, последний из доверенных Дасслера, немец Томас Бах. С 1985 года он был директором по продвижению на международном рынке в «Адидас» и руководителем отдела по международным отношениям {3}. О том, что он работал скорее на Дасслера, чем на «Адидас», свидетельствует не только статистика. «Я чувствую себя обязанным не столько «Адидас», сколько лично Дасслеру» {4}. «Правой рукой Дасслера» называл Баха и коллега по МОК Вальтер Трёгер.

В скором времени Бах действительно оказался в ближайшем окружении Самаранча. Общественности и сейчас мало что известно о поверенном спортивной фирмы, которую он покинул вскоре после смерти своего покровителя – и вознесся к вершинам спортивной политики. Сам Бах всячески отрицал, что был в курсе грязных интриг Дасслера и свою вовлеченность в них. Это касается и тайных собраний группы лоббистов, в которых он, согласно протоколам «Штази», принимал участие (позднее этот пункт опроверг сам информатор «Штази», хоть это и привело к логическим нестыковкам, учитывая представленные им данные).

Учитывая победу Баха на выборах президента МОК в 2013 году и предположение, что Блаттер, несмотря на свои обещания, останется на своем посту и в 2015 году, можно смело утверждать, что спортивный мир вот уже полстолетия развивается под эгидой дасслеризма. Потому что уроженец Херцогенаураха[5] включился в игру еще в 1974 году, когда на трон ФИФА взгромоздился Жоао Авеланж.

Такое постоянство, возможное лишь в условиях панибратских отношений и преемственности, примечательно еще и потому, что личность и деятельность Хорста Дасслера символизирует все, что в преобразованных им федерациях становится объектом глобальной критики. ФИФА меньше, МОК под руководством реформатора и последователя Самаранча, Жака Рогге – больше. Коррупция, круговая порука, слежки. Все это под завесой растущей и воспетой в лояльных спортивных СМИ рентабельности, тогда как достоверность сходит на «нет».

Спортивным миром правит из-за кулис группа объединенных общими интересами людей, и, как следствие, в нем нет прозрачности и независимого внешнего контроля. Спорт контролирует себя сам, это называется автономией, и во времена любителей Риме и Кубертена ее ввели из добрых побуждений. Сегодня, в эпоху профессионалов, эта автономия – единственное, что функционеры и коммерсанты сохранили и стараются уберечь любой ценой. Почему? Благодаря ей им можно не бояться государственного правосудия. Это новое, высокоприбыльное поле деятельности уже облюбовала постоянно растущая армия спортивных юристов, которые пытаются зафиксировать этот статус спорта вне гражданского делопроизводства. При этом самое прелестное заключается в том, что внутри «спортивной семьи» руководящие функционеры могут составлять собственные своды законов. Такие раннедемократические отношения создают благоприятную почву для международных мафиозных связей.