Она сама хотела, я это видел. Видел её серые глаза, которые кричали.

Могут обманывать слова, поступки, даже сердце, если оно есть. Но не глаза.

Глаза не могут обмануть.

Такое везение… ммм, мне нравится.

По обнажённой коже стекали маленькие капли. Они капали на холодный пол, когда я шевелил мышцами. Я слышал звук каждой из них

Я чувствовал, как меня наполняла сила, будто мощный энегретик растекался по ожившим мышцам. Моё тело долго ждало этого момента

Всё будет хорошо.

Всё будет прекрасно. В этот раз.

Всё будет так, как хочу я.

Всё готово.

Боже, как хорошо…

***

Ажиотаж. Но это даже хорошо. Суета и многолюдность мне на руку.

Десять минут, пятнадцать. Сегодня, на мне обычная маскировка, к тому же эти люди так невнимательны. Достаточно сменить одежду, натянуть на голову невзрачную бейсболку, и эти олухи уже не бегут за мной толпами, клянча автограф.

Двадцать минут. Двадцать пять. Двадцать шесть. Двадцать семь. Я абстрагировался от музыки. От разговоров.

Аромат Джульетты…

Ммм… ещё одна молния, как в первый раз. Эмоции только усиливались.

Я выиграл в лотерею.

Она стояла ко мне спиной и я не мог поверить глазам – она остановилась около моей работы. Именно моей.

Хорошая девочка. Умная. Способная.

С трудом перевёл взгляд с её спины на фото.

Не самый удачный кадр. Такого больше не повторится.

С удовольствием отметил, что она готовилась к этой встрече. Она не могла знать наверняка, но пришла сюда именно из-за меня. Из-за возможности убедиться, что она права. Значит, она хотела быть правой. Хотела…

Разумеется.

Иначе и быть не могло.

Хорошая девочка.

С соседнего столика я схватил предпоследний бокал вина, и остановился около колонны. Мне нужна тень. И несколько секунд.

Пока я проводил нехитрые манипуляции, она всё ещё смотрела на фотографию оставаясь на месте.

Она ждала.

Сейчас.

Уже сейчас всё будет решено.

Я негромко предложил вино и она замерла, не торопясь обернуться.

Ох… она соблазняет меня, дразнит, тянет время.

Она делает это намеренно, пытается распалить.

"У тебя это получается, крошка…"

Я снова увидел серые глаза, распахнутые и открытые. В них чётко читался призыв – "я здесь, я пришла, ради тебя, для тебя!"

С трудом себя сдерживал, чтобы не схватить её и не унести отсюда в эту самую минуту.

Нет, сначала вино.

Поэтому, мне пришлось снова перевести взгляд на фото. Не хотелось на него смотреть.

"Ава" – прощебетала она, и её голос тоже подал мне сигнал. Чуть охрипший, тихий.

Она сказала своё имя, но я умею читать между строк. Я тебя понял, Ава.

Я не забыл про людей вокруг, которые могли стать случайными свидетелями. Нам это не нужно. Правда ведь, Ава?

Разговор продолжался, только между нами. Мне нравилось быть таким незаметным. Мне нравилось видеть её лицо. Волосы. Глаза. Мне нравилось, как мгновенно краснели её щёки. Я хотел запечатлеть этот момент. Отпечатать в голове. Я безумно хотел дотронуться до неё.

Она едва не уронила бокал. Он пуст.

Хорошая девочка.

"Ты всё делаешь так, как я хочу. Значит, ты сама этого хочешь, это не может быть совпадением"

– Всё будет хорошо, – выдохнул я и направился к чёрному входу, обнимая её.

Я до неё дотронулся! Я почувствовал её тепло.

С этой минуты…

Мы вышли незамеченными, на улице уже стемнело. Машина дожидалась, пока я не усажу девушку внутрь.

– Тебе нужно присесть, – щёлк. – Вот так.

Я был готов заплатить несколько миллионов тому, кто изобрёл эти ремни. Этот человек был гением.

Её движения замедлились, она полностью расслабилась. Волосы красиво рассыпались по плечам.

Слишком красиво…

Глубокий вдох, лёгкие наполнились её ароматом. Огонь внутри разгорелся с удвоенной силой.

На улице ни души. Чёрный вход укоризненно смотрел своей чернотой.

Я усмехнулся.

Нет, моя куда чернее.

Я сел в машину и заблокировал двери. Квинтэссенция собственных чувств и желаний достигла пика.

– Спасибо…

Это только начало. Начало самого высшего момента, который унесёт меня на небеса.

Девушка на соседнем сидении что-то прошептала.

Я завёл машину, увозя своё сокровище подальше от всех.

На лице играла улыбка самого счастливого человека на свете.

"Спасибо…"

Глава 7: Чёрное и белое

Веки потяжелели в несколько раз. Глаза болят от яркой полосы света.

Мне нужно взять себя в руки.

Сколько дней уже прошло? Последний день моей свободы, последний день что я помню, слился в один нескончаемый круг: он разрешал мне посещать туалет, но только под его присмотром и с пристегнутой на одной руке ремнём, другой конец которого надёжно зажат в его кулаке. Позавчера я даже успела умыть лицо. Или это было три дня назад?

Он кормил меня с ложки как маленького ребёнка, каждый раз уговаривая поесть. Гладил по щеке. Сидел рядом и молчал. Просто смотрел. Говорил, что заботится обо мне. Что я нужна ему.

Чёрный огонь практически поглотил меня.

Запястья болят. У меня такое ощущение, что ремни срослись с кожей, раз за разом растирая подсыхающие кровавые корки, когда я едва шевелила затёкшими руками. Мне нужно чувствовать, что я всё ещё могла двигаться. Мне нужно взять себя в руки. Мне нужно знать, что я жива.

Жива.

Но разве я не этого хотела? Ладонь практически чувствует биение сердца…

Я перестала бороться с этой тяжестью и прикрыла уставшие, раздражённые веки, подпуская к глазам темноту. В памяти снова возникло видение из прошлого: я, ветер, притягивающая высота. Ноги не дрожали, даже на самом краю парапета я не чувствовала страха. Хотела услышать, напрягала все чувства, старалась изо всех сил…

Разве я не этого хотела?

Мне нужно знать, а он…

Снова свет. Снова тьма.

Сколько дней прошло? Пять? Семь?

Почему так медленно идёт время?

Я слышала, как раздражающе тикали часы на первом этаже. Они тянули время, смеялись надо мной. Уж лучше слышать торжество старых нот в его любимой музыке. Из-за них я хотя бы не могла разобрать собственных мыслей.

Тик. Тик. Тик.

Если бы не эти ремни, я сломала бы стрелки, выдрала с корнем все пружины и размозжила стекло о свою голову. Собрала бы последние силы, чтобы уничтожить этот скрежущий звук.

Я просто хотела нащупать покой…

Правая рука затекла очень сильно. С трудом, но я всё таки повернула голову на бок. По тонкой руке стекла струйка свежей крови. Ещё одна. И ещё…

Пересохшие губы растянулись в улыбке, а из груди вырвался сдавленный смешок. Мне даже понравилось это зрелище: кроваво-красные, ровные линии выгодно оттеняли молочно-белую кожу,