Мистер Энтуисл ловко уклонился от разговора о тете:

– Какие-то слова миссис Ланскене заставили вас подумать оразмягчении мозга?

– Да. Миссис Ланскене как-то сказала что-то вроде: «БедныйРичард! Смерть Мортимера, должно быть, сразу состарила его на несколько лет. Онпроизводит впечатление слабоумного. Все эти фантазии насчет того, что егопреследуют и хотят отравить… Типичный старческий маразм». Она была права. Тетя,которую я только что упомянула, не сомневалась, что слуги пытаются подсыпать ейяд в пищу, и в конце концов стала есть только яйца вкрутую, так как, по еемнению, туда невозможно добавить отраву. Мы смеялись над ней, но не знаю, былобы нам так смешно сейчас, когда яйца если достанешь, так только заграничные,которые рискованно варить.

Мистер Энтуисл пропустил мимо ушей сагу о тете миссГилкрист. Он был очень встревожен.

– Полагаю, – воспользовавшись паузой, осведомился адвокат, –миссис Ланскене не воспринимала это всерьез?

– Что вы, мистер Энтуисл, она все прекрасно понимала.

Это замечание тоже показалось адвокату тревожным, так как вслово «понимала» он вкладывал несколько иной смысл, нежели мисс Гилкрист.

Быть может, Кора Ланскене в самом деле поняла что-то слишкомхорошо – если не тогда, то позже?

Мистер Энтуисл твердо знал, что Ричард Эбернети отнюдь неотличался старческим слабоумием. Он пребывал в абсолютно здравом уме и нестрадал никакой формой мании преследования. Ричард всегда был трезвомыслящимбизнесменом, и его болезнь ничего не изменила в этом отношении.

Казалось странным, что он мог говорить с сестрой на подобныетемы. Хотя не исключено, что Кора с ее удивительной детской проницательностьюсама расставила точки над «i», пообщавшись с Ричардом Эбернети.

Во многих отношениях, думал мистер Энтуисл, Кора былазаконченной дурой. У нее полностью отсутствовали здравый смысл и элементарнаяуравновешенность; она обладала примитивным детским взглядом на вещи, но в то жевремя – чисто детской способностью попадать в самую точку; многим это казалосьпоистине сверхъестественным.

Адвокат пришел к выводу, что мисс Гилкрист сообщила ему всеизвестные ей факты. Он спросил, не знает ли она, оставила ли Кора Ланскенезавещание. Мисс Гилкрист быстро ответила, что завещание миссис Ланскененаходится в банке.

Мистер Энтуисл настоял, чтобы мисс Гилкрист приняланебольшую сумму наличными в качестве оплаты теперешних расходов, сказал, чтосвяжется с ней снова, и попросил оставаться в коттедже, покуда она не подыщетсебе новое место. Мисс Гилкрист ответила, что здесь ей очень удобно и что онанисколько не нервничает из-за пребывания в доме, где произошло убийство.

Адвокату не удалось избежать экскурсии по коттеджу всопровождении мисс Гилкрист и знакомства с картинами покойного Пьера Ланскене,которыми была набита столовая и которые весьма шокировали мистера Энтуисла. Восновном они представляли собой ню, не блещущие мастерством, но отличающиесяскрупулезным вниманием к анатомическим подробностям. Ему также пришлосьвыразить восхищение написанными маслом этюдами Коры, изображающими довольно колоритныерыболовецкие порты.

– Это Полперроу, – с гордостью сообщила мисс Гилкрист. – Мыбыли там в прошлом году, и живописное место привело в восторг миссис Ланскене.

Мистер Энтуисл, разглядывая виды Полперроу с юго-запада,северо-запада и других направлений, согласился, что у миссис Ланскене былиоснования для энтузиазма.

– Миссис Ланскене обещала оставить мне свои наброски, –печально промолвила мисс Гилкрист. – Мне они так нравятся. Вот здесь прибойсовсем как настоящий, не так ли? Даже если она забыла упомянуть об этом взавещании, может быть, я могла бы взять этот этюд в качестве сувенира – как выдумаете?

– Уверен, что это можно устроить, – любезно ответил мистерЭнтуисл.

Задав еще несколько вопросов, адвокат простился с миссГилкрист и отправился побеседовать с управляющим банком и еще разпроконсультироваться с инспектором Мортоном.

– Ты истощен до предела, – заявила мисс Энтуисл не терпящимвозражений тоном, которым любящие сестры разговаривают с братьями, чьехозяйство они ведут. – В твоем возрасте так не поступают. Да и вообще, какоетебе до всего этого дело? Ты ведь на пенсии, не так ли?

Мистер Энтуисл робко заметил, что Ричард Эбернети был однимиз его самых старых друзей.

– Допустим. Но Ричард Эбернети умер, верно? Поэтому я невижу причин вмешиваться в дела, которые тебя не касаются, и простужаться в этихпоездах, где сплошные сквозняки. А тут еще убийство! Не понимаю, почему онивообще послали за тобой.

– Со мной связались, потому что в коттедже было мое письмо,в котором я извещал Кору о похоронах Ричарда.

– Одни похороны за другими! Кстати, тебе звонил еще один изэтих драгоценных Эбернети – кажется, Тимоти. Откуда-то из Йоркшира – и тоженасчет похорон. Сказал, что позвонит позже.

Мистера Энтуисла позвали к телефону тем же вечером. Взявтрубку, он услышал голос Мод Эбернети:

– Слава богу, я вас наконец застала! Тимоти в ужасномсостоянии. Известия о Коре так его расстроили!

– Это вполне понятно, – промолвил мистер Энтуисл.

– Что вы сказали?

– Я сказал, что это вполне понятно.

– Очевидно. – В голосе Мод звучало сомнение. – Вы имеете ввиду, что ее в самом деле убили?

(«Но ведь ег?? убили, не так ли?» – спросила Кора. На сей разответ можно было дать без колебаний.)

– Да, ее убили, – отозвался мистер Энтуисл.

– Топором, как написано в газетах?

– Да.

– Мне кажется невероятным, – сказала Мод, – что роднуюсестру Тимоти могли убить топором!

Мистеру Энтуислу это казалось столь же невероятным. ЖизньТимоти была так далека от насилия, что даже его родственники выгляделиполностью огражденными от него.

– Боюсь, что придется смотреть в лицо фактам, – мягкозаметил адвокат.

– Я очень беспокоюсь за Тимоти. Для него все это так тяжело!Сейчас я уложила его в постель, но он настаивает, чтобы я уговорила васприехать и повидать его. Тимоти хочет знать множество вещей – будет лидознание, кто должен на нем присутствовать, когда и где состоятся похороны,выражала ли Кора пожелание быть кремированной, оставила ли она завещание…

Мистер Энтуисл прервал затянувшийся перечень: