Я хочу спросить его. Хочу унять сердце. Хочу вернуться на то болото и задать свои вопросы.

Закрос замечает мой состояние и растерянно утягивает меня дальше от сцены, ведь, я всего в шаге от того, чтобы выйти под рампы и закричать.

— Здесь камеры, — сухо бросает мне безликий, а на его лице ещё большее страдание и вина.

Киваю. Слушаю эти чёртовы Ае-Ае-Ио и тону в океане синих глаз, в зловонном болоте, в своей покорёженной памяти.

— Всё будет хорошо, Кайл, обещаю, — кладёт мне руки на плечи, пытаясь унять мою дрожь.

Не верю. Ты лжёшь, Рилтар. Твоя дочь поёт дуэтом с этим Арф'хейл. Ты точно знаешь больше, чем говоришь. Все вокруг лгут!

Вырываюсь и, не удостоив безликого взглядом, возвращаюсь к Джету, на ходу утирая злые слёзы.

Налтар

— Кто бы мог подумать, что глава дома Реонван способен на такое дурачество? — Саманра изобразила мой жест у своего виска под одобрительные выкрики толпы. — Налтар, дорогуша, расскажи, о чём эта песня? Eidelyosk, я правильно произношу?

— Совершенно верно, — старался сильно не морщиться во время общения с ведущей, но после того как она разве что не танцевала на коленях у моего кузена Ихтара, это стало чертовски трудно: — Она о безумной любви. О том, как даже из самых скучных зануд она делает кого-то другого.

— Под занудой ты имеешь в виду себя?

Да!

— Разумеется, нет! Посмотрите на Верджила, вот это трансформация!

Помогло. Ведущие переключились на остальных участников, и я выдохнул. Небольшая передышка перед тем, что меня ждёт за сценой. Затылком чую на себе ненавидящий взгляд Рилтара. Я сам себя ненавижу. Стёр Ли память, клялся себе, что сделал это ради неё. Не будет картинок прошлого, не будет боли, когда я уйду. Но едва дверь в ту ночь в комнате закрылась за её спиной, море вгрызлось в стену замка, тщетно надеясь вразумить меня. Пытался объяснить ему, что так будет лучше для всех, но стихия не слушалась. Всю ночь волны не давали мне спать.

— Что ты хочешь от меня?! — кричал на пределе сил, стоя босыми ногами на мокром песке.

Острые брызги отрезвляющей пощечиной ударили по лицу. Это не море бесновалось. Море обижено молчало, с тех самых пор как я стёр Ли память в первый раз. Этот шторм вызвал я сам даже не словом семьи Реонван, одними лишь мыслями изничтожил пляж и разметал половину лодок на своей же станции.

— Что же ты хочешь, Налтар? — спросил самого себя.

Её? Осторожно подсказали проницательные волны, замедляя бег.

Качнул головой, а море снова недовольно плеснуло мне под ноги.

— Ей будет больно.

Ей уже больно, глупый мальчишка.

— Это временно. Я всего лишь короткий эпизод её жизни. Совсем скоро полностью исчезну из этого мира.

Тяжелый усталый вздох вместо ответа. Недолгое молчание в ночной тишине.

Ты исчезнешь из мира, но не из её снов. Даже твоего слова не хватит, чтобы она забыла тебя и свои чувства. Ты видел цвет кольца, Налтар. Такое не забывается.

— Я справлюсь.

С кем? С собой? У меня плохие новости для тебя, Налтар, твоё слово сильно, но что ты будешь делать когда собственное сердце воспротивится магии самого могущественного из Арф'Хейл.

Боги!.. Уже тогда оно знало, что я проиграю сам себе и своим чувствам. На обратной дороге я заглянул на кухню, привлечённый огненными всполохами в темноте. Увидел под столом две сплетённые ладони и окончательно двинулся. Eidelyosk. Так и родилась эта идиотская песня, как отчаянная попытка достучаться до девушки, от которой сам же и отказался. Я безумен, море, ты знало?

Это не безумие, Налтар. Я зову это глупостью. Ты просто глупый мальчишка.

*.*.*

— Ты глупый мальчишка, — зашипел на меня Рилтар. — Чего ты добиваешься? Как после всего этого Кайл сможет выступать? Ты видел его лицо?

Молчал. Мечтал оказаться с ним наедине, чтобы он дух из меня вышиб. Перед камерами не рискнёт, но я чую, что он на грани.

— Молчишь. Нет, ты не можешь быть настолько глупым, ты знал. Ты всё знал. Ты жесток, Налтар.

Даже спрорить не стал с ним. Жестокость, глупость, жертвенность и в то же время чудовищный эгоизм. Вот он я. Сам не знаю, что делать со всем этим.

Глупый мальчишка. Как меня только не называли за закрытыми дверьми, и только Рилтар способен говорит правду в лицо, без жалости и подобострастия. На равных. Не боясь моего слова и не поддаваясь мне.

— Он странный.

Как часто все вокруг говорили это, пугливо озираясь.

— Ихтар, наберись терпения. Твой кузен ещё слишком юн, и многое не понимает. В частности, важность выбора будущей жены.

Ухмыльнулся, стоя на пороге зала совета. Зайти и прервать их разговор, пусть почувствуют себя неловко, гадая, как много я успел услышать, или помедлить и узнать ещё что-то новое о себе.

— Он вообще не думает о супруге.

— Налтара с девушкой-то ни разу не видели.

И вот опять старая тема.

— А почему тебя так сильно волнует потомство Реонвана, Ихтар? Зачахнет эта ветвь — другие станут толще, не ты ли мечтаешь о власти? — насмешливо спросил кто-то из совета, а я не мог понять, кого пытается подстегнуть этот голос, меня или кузена.

— Дети Реонвана усилили бы другие ветви всех Арф’Хейл, — бесстрастно ответил мой двоюродный брат.

— Если сам лорд Реонван способен к продолжению рода. Я ни на что не намекаю, но отсутствие у Налтара интереса к женщинам наводит на определённые мысли.

Смешки.

Довольно!

Толкнул двери. И вошёл в зал, сдерживая поднимающийся в груди гнев.

— Совет ждёт не дождётся увидеть в моей постели женщину?

Неловкое молчание и сдавленный кашель в гробовой тишине.

— Лорд Реонван, мы печёмся обо всей нашей большой семье. Процветание дома Реонванов принесёт процветание всем.

— Единственная незамужняя Арф’Хейл приходится нам с вами племянницей, Лорд Теанван, и ей всего семь.

— Почти восемь, — поправил меня Ихтар.

— Это не меняет того факта, что я состою с ней в близком родстве, а сама она слишком юна.

— Все мы находимся в близком родстве друг другу, Налтар. Мы древние, у нас не могло быть иначе.

— В данном случае совет может сделать исключение, лорд Реонван, и дождаться детородного возраста госпожи Ирри Теанван. Это всего лишь пять-шесть лет. Возможно, меньше. Мы подключим врачей семьи.

Погодите… Что они сейчас говорят. Я и Ирри?! Малышка, что совсем недавно сжимала пухлой ручкой мой указательный палец. Нет… Меня замутило от такой перспективы.