— Хорошо, — вздохнула я.

Оказавшись в своей комнате, я хотела лечь на раскладушку, но тут же полетела с нее на пол. Чертыхаясь, я поднялась с пола и с ненавистью посмотрела на сломанную раскладушку. Алюминиевые ножки в местах крепления к каркасу лопнули с одной стороны, отчего раскладушка стала напоминать накренившуюся в шторм палубу корабля.

Глубоко вздохнув несколько раз, я успокоилась и перестелила приготовленную мне постель на пол.

Из коридора донеслась трель соловья, затем истошный крик Дмитрия Ивановича.

— Женя, Женя! Немедленно сюда!

Выхватив из кобуры револьвер, я, не задумываясь, бросилась на зов, полагая, что вот-вот случится беда. Дмитрий Иванович вместе с Валерией Евгеньевной стояли у небольшого экрана на стене у двери, подключенного к камере наружного наблюдения. Я заметила, что на моем подопечном лица нет. Взглянув на экран, увидела вполне безобидного парня, топтавшегося на лестничной площадке. На вид ему было лет двадцать. Круглое лицо, короткие светлые волосы, широкоплечий, одет в черную майку и синие джинсы. Правда, вид у парня был какой-то болезненный, лихорадочный румянец на щеках, темные круги под глазами.

— Вы его не знаете? — спросила я у Дмитрия Ивановича.

— Как же не знаю. Этой мой придурочный внучок Васька, — с отвращением сказал Дмитрий Иванович. Я убрала пистолет, не понимая, почему визит внука вызвал у старика столь бурную реакцию. — Я открою дверь, а вы смотрите в оба, — приказал с серьезным видом Дмитрий Иванович.

Внучок вылупился на наши напряженные лица, словно узрел второе пришествие Спасителя.

— Вы зачем это у двери собрались? — спросил парень.

— Васька, подонок, как ты смеешь показывать здесь свою наглую харю? — взревел Дмитрий Иванович, угрожающе надвигаясь на внука.

Васька сжался, сделал жалобное лицо и со слезами в голосе попросил:

— Дед, можно мне войти поговорить с тобой. Если ты не поможешь, мне хана.

— Заходи, — неожиданно смилостивился Дмитрий Иванович, пропуская внука в квартиру. Поглядев на меня, старик немного подумал и сказал: — Евгения Максимовна, вы, это, пока можете идти в свою комнату. Мне тут с внучком нужно пошептаться в интимной обстановке.

Я удалилась в выделенный мне угол и включила приемник, транслирующий звук из подслушивающего устройства, установленного мною минуту назад в коридоре.

— Дед, к тому, что произошло, я не имею никакого отношения. Сергей попросил связаться с тобой, будто бы он хотел предложить тебе… — начал Василий, но дед его прервал:

— Подожди-ка. — Затем мой передатчик испустил предсмертный скрежет и, пораженная, я вырвала наушники. Как Дмитрий Иванович ухитрился заметить «жучок», ведь все отвернулись, когда я его оставила. Хитрая бестия.

В голову мне пришла одна неприятная мысль. Я достала детектор жучков из сумки. Показания прибора красноречиво свидетельствовали, что комната прослушивается. В люстре, как мне показалось, стояла микрокамера.

«Что же, сделаем вид, что я ничего не заметила», — сказала я себе мысленно, убирая детектор.

Я прокралась к двери и чуть приоткрыла ее. «Пусть смотрит, на здоровье. Это укрепит в нем мнение, что я не просекла его аппаратуры», — думала я, прислушиваясь к тихому разговору.

— Дед, у меня серьезные проблемы, — в отчаянии шептал Василий.

— Когда у тебя не было проблем? — с иронией спросил Дмитрий Иванович. — Деньги нужны?

— Да, — обрадовался проницательности деда Василий. — Дашь десять штук?

— Щас прям, — хохотнул Дмитрий Иванович. — Что, у современной молодежи нет такого понятия, как заработать самому? Слышишь только: «Дед, дай!», «Дед, дай!»

— Дед, не грузи меня. Мне и так паршиво, — прохныкал Василий. — Ну хочешь, я перед тобой на колени встану?

— Да по мне хоть в грязи изваляйся, все равно денег не дам, — спокойно, с оттенком злорадства, проговорил Дмитрий Иванович.

— Тогда я пойду прямо сейчас и повешусь, — пригрозил Василий.

— Да мне плевать, — признался Дмитрий Иванович и, внезапно подобрев, добавил: — А все-таки ты какая-никакая моя кровь. Ладно, есть у меня кое-что. — Послышался шелест полиэтиленового пакета, потом недовольный голос Василия.

— А что я с этим буду делать?

— Не идиотничай мне тут. Отдай своему Сергею, скажи, что у меня спер, — пояснил со злостью Дмитрий Иванович. — Хорошо поторгуешься — можешь и двадцатку срубить.

— У, круто! — обрадовался Василий. — Ты такой добрый, что у меня почему-то мороз по коже.

— Давай, проваливай, — проворчал Дмитрий Иванович. Звякнули засовы, хлопнула входная дверь, и опять звякнули засовы.

Проводив внука, Дмитрий Иванович минут пять похихикивал, повторяя:

— Чертов засранец! Хе-хе-хе… Чертов засранец! Вот получишь у меня!

Слушая хихиканье старика, я мучилась мыслью: что же все-таки Дмитрий Иванович дал внуку вместо денег? В том, что он его «кинул», я не сомневалась.

Зазвонивший внезапно мобильник заставил меня вздрогнуть. На дисплее высветился номер Авдеева.

— Как дела? — поинтерисовался директор турагенства. Я пожаловалась, что клиент сводит меня с ума и что я в двух шагах от того, чтобы проверить, крепка ли его шея.

— Как все серьезно, — засмеялся в трубку Авдеев. — Я скоро буду в Тарасове? — продолжил он после некоторого молчания. — Может, сходим куда-нибудь?

— По-моему, мы до конца выяснили этот вопрос в прошлую нашу встречу, — напомнила я холодно.

Авдеев попрощался мо мной. Его голос был потерянным и печальным. Переживет.

Разыскав Дмитрия Ивановича в его кабинете, я в лоб спросилаЯ:

— Ваш внук ввязался в какую-то историю, задолжал денег, поэтому вы боялись, что он придет не один?

К моему удивлению, старик не стал юлить.

— Да, этот засранец постоянно в долгах. Пьет, играет. И после смерти Толика мне действительно страшно открывать дверь даже внуку, — ответил Дмитрий Иванович. — Недавно, представляете, его приятиль хотел меня кинуть, да не на того напал.

«Похоже на правду», — подумала я и спросила:

— А вы думаете, что Васька может причинить вам зло?

— Нет, — скривился Дмитрий Иванович, — он постоянно пасется у меня. К тому же по натуре Васька слизняк и не способен на решительный поступок.

— Хорошо. Если вы так уверены… — покачала я головой, доставая из кармана пачку сигарет.

Дмитрий Иванович быстро открыл выдвижной ящик стола и, выбрав из кучи всякой всячины позолоченную зажигалку, подал мне. Когда я захотела ее вернуть, сказал:

— Оставьте. Это вам компенсирует издержки проживания со мной в одной квартире. Знаю, ведь старики для молодых — что кость в горле.