Контролеры немедленно двинулись каждый в свою сторону.

— Что у них там случилось? — посмотрел на друзей Пашков.

— Видимо, дело серьезное, — с волнением произнес Женька. — Никогда не видел, чтобы целых два контролера так запросто безбилетников отпустили. Пошли поглядим.

— Я уже всего нагляделся, — с большим раздражением проговорил Темыч. — С меня, лично, хватит.

— И дядю Васю подождать надо, — был с ним согласен Пашков. — Может, у него что-нибудь в сумке ценное. Мы уйдем, а он за сумкой вернется. И подумает, будто мы ее украли.

— К тому же, если мы тихо отсидимся на месте, контролеры больше о нас не вспомнят, — привел еще один аргумент Темыч. — Вы же слышали: они собрались в Клину выходить.

— Правильно, — обрадовался Женька. — Они на следующей остановке вылезут, а мы спокойно доедем до Москвы.

— Других контролеров уже явно не будет, — подтвердил Пашков.

Поставив поаккуратней на сиденье пластиковую сумку, друзья стали лениво смотреть в окно. Несколько минут спустя, сквозь вагон торопливо прошел Мироныч в сопровождении двух милиционеров с рацией, из которой слышался громкий голос, прерываемый треском.

Ребята невольно втянули головы в плечи. Однако контролер, еще недавно проявлявший к ним такой неподдельный интерес, прошествовал мимо, даже не поглядев в их сторону. Ребята облегченно вздохнули.

— Ну, теперь до Москвы уж точно доедем, — бодро произнес Пашков.

— Вечно ты торопишься с выводами, — укоряюще посмотрел на него здоровым глазом Темыч.

— Тут торопись, не торопись, — усмехнулся Лешка. — Сами видели: мы им теперь совершенно без интереса. И потом нас, Пашковых, интуиция еще никогда не подводила. Наш род даже в древних летописях фигурирует как…

Договорить он не успел. В вагон вернулся Мироныч.

— Пришел ваш дядя?

— Нет, — отвечали ребята.

— Ну-ка, — положил Мироныч руку на Женькино плечо. — Ты вроде постарше.

Пойдем со мной.

— Нет уж, мы вместе, — возразили Темыч и Лешка.

— Сидите. Сейчас вернется ваш братик, — заверил Мироныч. — Тут просто есть одно дело…

И он решительно потащил Женьку в соседний вагон. Тот не знал, что и подумать. Впрочем, на размышления у него и времени особенного не оставалось. Мироныч раздвинул стеклянную дверь, ведущую в соседний вагон.

— Взгляни, — остановился он перед крайней скамейкой. — Это случайно не ваш дядя?

Женька взглянул. На лавочке, скрючившись, неподвижно лежал Василий Николаевич.

— Ваш родственник? — повторил Мироныч.

— Это д-дядя В-вася, — заикаясь пролепетал Женька. — Его ч-что? Уб-били?

— Нет, — покачал головой один из милиционеров. — Похоже, сердечный приступ. У него как, у вашего дяди, сердце-то было здоровое?

— П-почему было? — не мог отвести глаз Женька от совершенно неподвижного Василия Николаевича.

— Было, — повторил Мироныч. — Жизнь, брат, сложная штука, — положил он руку на плечо Женьке. — Был человек, и нет человека.

— Как это нет? — вытаращился на него Женька.

— Уведите парня, — скомандовал милиционер. — Нечего ему тут делать.

— Пошли, брат, — повел Мироныч мальчика обратно к друзьям.

— Ты чего? — вытаращились на встрепанного Женьку ребята, когда он и Мироныч вернулись.

— Т-там, д-дядя В-вася… — только и смог вымолвить долговязый мальчик.

— Что, дядя Вася? — всполошился Пашков.

— Умер ваш дядя Вася, — не стал скрывать горькой правды Мироныч. — Похоже, сердце не выдержало.

— Чего не выдержало? — переспросил Темыч.

— Кто уж там разберет, — отозвался Мироныч. — Вы мне лучше скажите, ваш дядя вообще-то здоровым был?

— Только что был здоровым, — никак не мог прийти в себя от потрясения Женька.

— Ну, а таблетки какие-нибудь принимал? — задал новый вопрос Мироныч. — Или там валидольчик.

— При нас не принимал, — отвечали ребята. — Но вообще-то мы…

Они хотели объяснить Миронычу, что Василий Николаевич им никакой не дядя, а совершенно случайный знакомый. Но тут поезд начал замедлять ход.

— Вот что, — перебил друзей Мироныч. — Сейчас в Клину остановка. Придется вам выйти. Ответите на вопросы милиционеров. Вещи у вашего дяди были?

— Вот этот пакет, — поглядел Женька на пластиковую сумку Василия Николаевича. — Мы же вам говорили.

— Вы мне много чего говорили. Запомнишь тут, — ответил Мироныч. — Берите его сумку и пошли.

— Но он нам вообще-то… — попытался еще раз объяснить Темыч, что Василий Николаевич им не родственник.

— После поговорим, ребята, — вновь недослушал Мироныч. — Главное, не отставайте. Следуйте четко за мной.

Поглядев на маленького щуплого Темыча, контролер вдруг взял его за руку. Видно, ему показалось, что это самый младший племянник покойного.

— Я, между прочим, и сам умею ходить, — обиженно буркнул Темыч.

— Поговори у меня еще, малец! — строго прикрикнул на него контролер.

Темыч громко засопел от обиды, но в пререкания с Миронычем вступать поостерегся. Как-никак, они ехали без билетов. Да и с милицией еще неизвестно как сложится.

Шествуя впереди всех, Мироныч и Тема вошли в медпункт. Следом за ними появились милиционеры. Они несли на носилках тело, прикрытое брезентом. Ребятам стало не по себе. Они, словно бы по команде, отвернулись.

— Так. Значит, кто тут родственники? — уселся за столик еще один милиционер, которого ребята до сих пор не видели. — Идите-ка ближе, — подозвал он троих незадачливых путешественников.

Ребята, по-прежнему избегая смотреть в ту сторону, где лежал Василий Николаевич, приблизились к милиционеру.

— Начнем по порядку, — раскрыл он блокнот. — Тебя как звать? — ткнул он карандашом в сторону Пашкова.

— Меня-то? — переспросил Лешка.

— Ну, не меня же, — отозвался милиционер.

— Марат Ахметов, — выдержав небольшую паузу, назвался Пашков именем одноклассника.

— Но… — заикнулся было Женька. Темыч наступил ему на ногу. Женька послушно умолк.

— Адрес? — не поднимая взгляда от блокнота, спросил милиционер.

Пашков с большой старательностью продиктовал адрес Марата, не забыв назвать почтовый индекс, номер телефона, подъезд и этаж.

— Этаж не нужно, — покачал головой милиционер.

— Теперь давай ты, — ткнул он карандашом в сторону Женьки.

— Чего я? — заволновался Женька.