— В Африку, — наконец-то говорю я.

— В Африку? Шутишь? — Артем поднимается со стула, — Зачем? По работе?

— Ты уже спрашивал, нет.

— С кем? — он смотрит на меня, как мавр в порыве ревности. Словно я уже принадлежу ему…

— Одна, — «огорчаю» я его. Но выглядит он потрясенным.

— Одна?! — с тревогой произносит Тема, — Там же опасно!

— Не ходите дети в Африку гулять. В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы, — нараспев цитирую я детское стихотворение, поглаживая рептилию на его плече.

— Ты с ума сошла? Зачем? — он не разделяет моего восторга.

— Там есть самая большая в мире тарзанка, — доверительно сообщаю я, — прыгну с нее, если выживу, значит, вернусь, а не выживу…

Он хватает мое лицо.

— С ума сошла? Я не пущу тебя! — кажется, мои откровения его напугали.

— Остынь, Тём! Я шучу, не стану я прыгать, — я отрываю от лица его руки и кладу себе на грудь, — Мне просто нужна перезагрузка, понимаешь?

— А… как же я? — он смотрит на меня ошарашено. Словно не желая верить, что я говорю правду.

— А что ты? Ты как был, так и будешь, — я пожимаю плечами.

— И тебе просто плевать? Это все для тебя просто так?

Губы его подрагивают. В нервном возбуждении он вновь ерошит волосы, и зачем-то выливает в раковину свое кофе.

— Тём… мне было хорошо, очень, — я осторожно кладу руки на грудь, поросшую густыми темные волосками. Ощущая, как гулко бьется под моей ладонью его сердце, — но это… это было, наверное, как взрыв, как ураган, мы будто друг друга наизнанку вывернули. Но… Это не панацея. Скорее, разовый эффект. Как экстренная контрацепция, понимаешь?

«К чему это глупое сравнение», — с опозданием мелькает в голове. Артем стоит молча, задрав лицо к потолку. И мне никак не рассмотреть его выражение. Хотя, я и так знаю…

— Почему ты злишься на меня? — я отстраняюсь.

— У некоторых народов так заведено, — поучительно произносит он, — один брат должен заботиться о жене второго. Дабы никто посторонний не трахал ее после него!

Последние слова он говорит нарочито грубо и резко.

— Ну, в некоторых странах женщин за измену до сих пор забивают камнями, — с усмешкой отвечаю я, — Ну, правда, Тем! Ты же сам понимаешь, как это неправильно! Аморально, что ли…

Он меняется в лице, черты приобретают каменное выражение. Во взгляде сквозит презрение.

— Да ты моралистка, блин! С каких это пор тебя волнует чужое мнение?

— Не чужое, мое собственное, — я отхожу к окну.

Его скуластое лицо, эта манера ерошить пальцами волосы, скульптурные плечи, на одном из которых, в обнимку с холодным оружием, прикорнула змея. Все в нем знакомо! И если другие кажутся чужими, то он…

Быть может, я все еще вижу в нем Макса? Эта схожесть до боли, до дрожи в коленях, сейчас особенно сильно парализует меня. Нет! Безусловно, пора уезжать!

Пока я одеваюсь, он не заходит в комнату. И даже не выходит в коридор, чтобы проводить меня. Тогда, уже обутая, с сумочкой в руках, я тихо подкрадываюсь к двери кухни. Он стоит, отвернувшись спиной, глядя в окно. Или не глядя, а просто закрыв глаза.

— Если хочешь, приходи на вокзал. Сегодня, к полуночи, — говорю я, хотя совсем не надеюсь, что он меня слышит.

* * *

Промозглый вечер обволакивает, заползает под одежду, касается продрогших коленок. Я крепче сжимаю руками накинутую поверх свитера куртку. Она хранит его запах, и теперь я тоже пахну им… Мне хочется раствориться в ней, в этой небрежно наброшенной на плечи вещице; в этом мгновении, за пару секунд до разлуки. Он пришел, в последний момент, окликнув меня у двери вокзала. А я… Я собираюсь сесть в поезд и отправиться далеко. Туда, где душа моя, быть может, снова обретет покой.

— Мне пора, — шепчу, едва различая собственный голос. Он тонет в шуме людской суеты. Артем качает головой.

— Подожди еще минуту.

Я стою, пытаясь усмирить сердечный ритм. Вдруг ощущаю холодные кончики его пальцев на своих щеках. Он прижимается носом к моим волосам и глубоко вдыхает. На секунду мы замираем, подобно скульптуре в прощальном жесте.

Я закрываю глаза и цепляюсь руками в края сползающей куртки. Люди проходят мимо, не обращая внимания. Они спешат, боясь опоздать, толкаясь и беспокойно переглядываясь. В этой толпе людской суеты мы растворяемся друг в друге. Он притягивает меня к себе, и сию же секунду всё вокруг меркнет. Есть только он и я! Только мы двое, и никого больше.

Я разжимаю ладони, и куртка выскальзывает, падает к ногам. Я обнимаю его так сильно, насколько могу! Словно хочу слиться с ним воедино, прирасти всем телом, каждым сантиметром ощущая заветную близость.

— Останься, — шепчет он, пряча лицо в моих волосах.

Я молчу. Слезы, против воли, наворачиваются на глаза, и текут по щекам. Поезд гудит, нарушая тишину, и вырывая нас из объятий друг друга. Я отстраняюсь, преодолевая сопротивление его рук. Нагибаюсь и беру с пола сумку. Потом выпрямляюсь и быстро иду прочь. Глотая соленые капли, не оборачиваясь, и не оставляя себе шансов повернуть назад.

Скорее всего — не конец…

Паблик автора в Контакте:

https://vk.com/veronikaplace

Спасибо за интерес к моему творчеству.

С ❤ ВК.