— Вот уж чего не знаю, того не знаю. Чарли засунул листки поглубже в сумку.

За Спиной у него кто-то топал и пыхтел; оглянувшись, Чарли увидел толстушку Доркас Мор, как всегда румяную и аккуратно причесанную. Он терпеть не мог эту девчонку: Доркас изо всех сил подлизывалась к его тетке Венеции и даже выучилась у той шить заколдованную одежду — зловредную и смертоубийственную. Теперь, правда, когда теткин дом сгорел со всеми тряпками и нитками, учиться Доркас стало негде.

— Чего уставился? — проворчала Доркас.

— За погляд денег не берут, — парировал Чарли.

Доркас сердито фыркнула и протопала мимо. Она прекрасно знала, какую роль сыграли в пожаре сам Чарли и его дядя Патон.

Постепенно все одаренные собрались в Королевской комнате — круглом помещении, уставленном книжными полками, с круглым столом посредине.

За столом, точно напротив двери, прямо и важно сидел Манфред. Чарли разочарованно сник, а когда разглядел сутулую фигуру подле Манфреда, сердце у него неприятно екнуло. Аза Пик, рыжий оборотень и прихвостень Манфреда! Он ведь уже окончил школу! Что же он тут делает? К Манфреду и Азе подсели трое новичков, в том числе Джошуа Тилпин.

— Хватит толпиться в дверях, рассаживайтесь, — велел Манфред. — У меня важное объявление.

Чарли собрался с духом, обошел стол и устроился рядом с Танкредом; как всегда, он постарался сесть так, чтобы видеть перед собой портрет Алого короля — потемневшее от времени полотно, изображавшее величественного человека в алом плаще и золотой короне. Габриэль, Эмма и Билли сели рядом с Чарли. Замешкавшаяся Доркас почему-то громко хлопнула дверью.

— Это дом моего отца, и изволь вести себя прилично! — одернул ее Манфред.

Доркас надулась, но взглянуть ему в глаза не рискнула — все знали, чем это кончается.

— Мое место занято, — проворчала она.

— Сядь где-нибудь, не будь упряма, как баран, — сказал Манфред.

— Баран! Это отлично! Только почему не свинья? — хихикнул Аза.

Манфред не удостоил его внимания. Доркас тоже.

— Садись же, тебе говорят.

Доркас, видимо, хотела устроиться под боком у Манфреда, но ей не повезло: место между новоявленным ассистентом преподавателя и Джошуа занимали две новенькие — девочки-близняшки необычного облика. Черноволосые, с одинаковыми стрижками и челочками, белокожие, как тонкий фарфор.

Похожи как две капли воды, поразился Чарли. А бледные-то, ну прямо куклы восковые! Интересно, они вообще живые или как? Сидят, не шелохнутся, даже глазом не моргнут.

Надутая Доркас обошла Манфреда и шмякнула сумку на стол рядом с Джошуа. Тот одарил ее своей умильной кривозубой улыбочкой, и, о чудо, в ответ на лице Доркас тоже появилось нечто вроде улыбки.

— А теперь, когда мы все в сборе, — многозначительно глянув на Доркас, начал Манфред, — я хочу внести ясность. Прежде всего, вы, видимо, удивлены моим появлением. Так вот, не рассчитывайте так просто от меня избавиться.

Ответом было молчание, в котором особенно отчетливо прозвучал сдавленный смешок Азы.

— Отныне я ассистент преподавателя, — внушительно объявил Манфред, смакуя солидное звучание этих слов. — В мои обязанности входит наблюдение за вашими успехами в учебе и поведением, проведение экзаменов, а также оказание помощи в личных проблемах по мере их возникновения. — Он остановился перевести дыхание после такой сложной и ученой фразы.

Шпарит как по писаному, понял Чарли. И кому взбредет в голову соваться за помощью к живодеру, то есть, тьфу, гипнотизеру? Это все равно, что совать голову в пасть льва.

— А теперь познакомимся заново, поскольку у нас появились новенькие. — Он быстро представил всех по кругу, пока не дошел до близняшек, и торжественно объявил: — Идит и Инез Бранко.

Услышав свои имена, близняшки синхронно пригнули головы и посмотрели на лежавшие перед ними стопки учебников. Обе стопки взвились в воздух — резво и легко, как мотыльки, порхнули над столом и плюхнулись на колени Чарли и Танкреду.

— Тьфу ты, опять мастера телекинеза! — буркнул последний. — Вот так счастье подвалило!

От раздражения волосы у него вздыбились и по ним побежали электрические искры, а плащ за спиной вздулся. Порыв ветра смел со стола чистые листы бумаги.

— Похоже, за лето ты так и не научился владеть собой, Торссон, — издевательским тоном заметил Манфред.

Чарли и Танкред вручили стопки книг близняшкам. Идит и Инез молча взяли учебники, и ни один мускул на их личиках не дрогнул. Чарли не сдержался:

— Вообще-то вежливые люди в таких случаях говорят спасибо.

Близняшки молчали, но одна — то ли Идит, то ли Инез, кто их разберет, — метнула на Чарли коварный взгляд.

— Бон, будь с новенькими поласковее, — не терпящим возражений тоном сказал Манфред. — Они состоят в родстве с Зелдой Добински, которая, увы, нас покинула и благодаря своим ис-клю-чи-тель-ным математическим способностям экстерном поступила в университет.

Аза, который, как и остальные, отлично помнил подлинные обстоятельства отбытия Зелды из академии — в обмороке, в когтях гигантской птицы тольрух, — гнусаво хихикнул.

— А вот наш Аза Пик, наоборот, проявил исключительные способности по части неспособности. Он завалил все экзамены и оставлен на второй год.

Рыжий оборотень дернулся, как от удара кнутом, и Чарли неожиданно для себя посочувствовал ему. Наверно, ужасно обидно, когда тебя стукает и травит человек, которым ты восхищаешься.

— И наконец, прошу любить и жаловать — Джошуа Тилпин, — с помпой провозгласил Манфред.

Джошуа вскочил и отвесил общий поклон — ни дать ни взять принц инкогнито. Но выглядел этот «принц» хуже некуда: плащ весь в пыли и паутине, в волосах листья и травинки, а также катышки от резинки и кусочки грифеля, оставшиеся с урока рисования. Не говоря уже о хлебных крошках.

— Садись, Джошуа, довольно, ты все-таки не кинозвезда.

Джошуа мило улыбнулся грозному ассистенту преподавателя, и — о чудо! — на лице Манфреда в ответ изобразилось подобие улыбки. А выжать из Манфреда улыбку было все равно, что добыть варенье из камня.

«Очень интересно, Манфред улыбается, может, следующим номером у нас рак на горе свистнет?» — подумал Чарли и уже раскрыл было учебник, как Манфред обратился к нему:

— Бон, ты так и не сдал мне штрафные строчки.

— Ой, забыл, Манфред, вот они! Сейчас, сейчас… — Чарли принялся рыться в сумке. Подальше положишь — подольше поищешь.

— Я велел тебе принести работу мне в кабинет.

— Но… Я не знаю, где это, — признался Чарли.

Манфред вздохнул, поднял взор к потолку и важно продекламировал:

Мой кабинет — за словами,