— А тут никакой древней чашки нет? — спросила Елизавета, оглядывая с пристрастием дедулину комнату.

— Какой древней чашки?

— Я-то откуда знаю, чего он недавно раскапывал? — ответила вопросом на вопрос Елизавета. — Скифской, например…

— А зачем тебе?

— Чаю хочу из нее попить, — сообщила она. Может, рожа эту чашку разыскивает…

— Ага, — согласилась Алиса. — Шастает у меня но саду древний скиф, потому что дедуля выкопал его чашку! Хочет свою чашечку назад получить. Ты, Лизка, явно помешалась на своих триллерах!

— Помешалась, между прочим, не я. А ты. Потому что я никаких древних скифов в виду не имела. Эта чашка стоит наверняка бешеные деньги, и рожа хочет ее у дедули притарить — а мы ему мешаем. То ты по дому мотаешься, то я разваливаюсь на диване…

— Между прочим, это мой дом, а не его, — заметила Алиса. — Если он не древний скиф, он на нашу чашку никаких прав не имеет…

— Так чашка есть? — наседала Елизавета.

— Нет никакой чашки, — отмахнулась Алиса. — Была ночная ваза, но дедуля ее отнес в краеведческий музей… Так что пусть твой скиф там разгуливает, если у него возникла надобность в ночном горшке!

— Повесь объявление, — посоветовала Елизавета. — Может, он от нас отстанет?

— Лиза! Никто тут не ходит! — взорвалась раздраженная Алиса. — Просто мы с тобой натуры художественные, склонные к фантазиям… — Алиса остановилась. Голос звучал громко, но неубедительно.

— Ну конечно, — кивнула Елизавета. — Я же не протестую. В конце концов, это твой дом, твой дедуля. Я даже могу героически посторожить тебя, пока он не вернется из своих исторических скитаний.

— Ты настоящий друг, — обрадовалась Алиса. — А то тут одной и впрямь неуютно… Ладно, — нашла она соломоново решение. — Давай наши споры оставим на утро. Завтра вставать рано, то есть вставать нам уже сегодня и легче совсем не ложиться…

— Ну уж нет, — отрезала Елизавета, — то я твою Мидленд обучаю сексу, то мне в окно рожи заглядывают, теперь ты предлагаешь до утра какие-то бдения устраивать! Спать я буду, пускай и микроскопически мало. Единственное, что я тебе хочу предложить, — давай ляжем в одной комнате. А в другой свет включим!

На этот раз Алиса ничего возразить не могла. Предложение Лизы показалось ей вполне разумным и заслуживающим внимания.

Так они и сделали: Елизавета перебралась к Алисе, в дедулину комнату, а в Алисиной комнате оставили включенным свет. Елизавета подумала и включила на полную мощность приемник, а занавески плотно задернула.

— Пускай он думает, что спать мы вообще не собираемся, — зловредным голосом проговорила она. — Собрались две подруги и развлекаются по полной программе… Вино пьют, музыку слушают. Вспоминают былые времена, когда небосклон был чист и светел и все бандиты сидели по тюрьмам. Не дождется он, когда мы угомонимся и дадим ему возможность украсть нашу скифскую вазу! И потом — с радио нам не страшно… Там музыку веселую передают…

Засыпать они должны были под музыку из «Х-файлов», которая не замедлила явиться, подобно призраку, и придала «ночи кошмаров» еще более загадочный и мрачный оттенок. Алисе стало немного не по себе, и она жалобно взглянула на Елизавету.

— Сейчас, — вздохнула Елизавета и перевела приемник на другую волну.

Раздался жуткий собачий вой. Алиса вздрогнула и прошептала:

— Собака Баскервилей…

— Что? У вас тут и торфяные болота неподалеку имеются? — ужаснулась Елизавета.

— Да нет, это микс на музыку из фильма… Я под нее точно не засну! От этой мелодии мне не по себе…

Алисино воображение немедленно нарисовало в окне морду, на сей раз собачью, с горящими глазами и зубами, и она вскрикнула. Лиза чертыхнулась, встала, прошлепала в соседнюю комнату, перевела приемник на какую-то станцию, специализирующуюся на отечественной попсе, и убавила громкость.

— Ради твоих драгоценных соседей со слабыми нервами, — проворчала она, устраиваясь рядом с Алисой. — Хотя, если подумать, именно рожа одного из твоих соседей и мелькала намедни в моем девичьем окне…

…«И почему мне снится дедуля? Ума не приложу… Может быть, я скучаю по нему — ведь никто не мог меня понять так, как дедуля!» Сначала Алисе снилось, что ее приковали к компьютеру толстяки и требуют, чтобы она немедленно дописала роман, причем весь он должен стать порнографическим. «Вы бы, Алиса Игоревна, не сопротивлялись, — ласково шептал, зловеще сверкая очками, ведущий редактор. — Вам бы все королеву из себя изображать, а надо быть проще… Место ваше, Алиса Игоревна, на полу, а не на троне». Алиса пыталась возразить, что она, конечно, не мнит себя королевой, но и на полу ей делать нечего. Потом возникла откуда-то секретарша в новом костюме из бутика и, презрительно скосив глаза на Алису, елейным голосом протянула: «У вас оттого сексуальные сцены не получаются, Алиса Игоревна, что вы мало смотрите порно. Хотите, я включу вам видеомагнитофон?» — «Нет!» — закричала Алиса, пытаясь закрыть глаза от ужаса. Потом она все-таки попыталась найти выход, но быстро поняла — глаза лучше не открывать. Выбраться из подземелья, в которое ее поместили, она не могла. Слезы тоже находила занятием глупым и бесполезным, поэтому обдумала свое положение и пришла к выводу, что без молитвы ей выбраться из этого паршивого сна никак не удастся. Это дедуля научил Алису выбираться из ночных кошмаров с помощью коротеньких молитв. Ответ последовал незамедлительно: в темном и сыром подземелье вдруг все осветилось ярким неземным светом, и появился дедуля — один к одному Даймон Хилл, только в волосах побольше седины.

— Я же тебе говорил, — укоризненно сказал дедуля, — не связывались бы с Елизаветой с бесенятами, было бы лучше для вас!

— Но деньги-то, дедуля, — запротестовала Алиса. — Жить нам нужно?

— Вот оставлю тебя в этих веригах, — ворчал дедуля, освобождая внучку из цепей и кандалов. — Раз тебе жить нужно… Лучше уж газетами торговать, чем данным тебе талантом!

— А если у меня его нет?

— Тогда не пиши, — нашелся дедуля. — Сиди дома и людям голову не морочь!

Под известное ворчанье дедуля быстро вывел Алису на свет божий, и она ахнула.

Зеленые луга мягко блестели под утренним солнцем, вдалеке был виден лес, в краях, куда ее вывел дедуля, вовсю властвовало лето.

— Где мы? — спросила Алиса, оглядываясь по сторонам.

— В Ирландии, — ответил дедуля невозмутимо. — От твоих толстяков только в Ирландии спасешься… Теперь вот думай, как нам отсюда домой добраться, а то у меня в шесть вечера служба.