– Это мой любимый цвет! И мне скоро оно понадобится! Бабушки собирают похоронный узелок, а у меня ничего для погребения нет. Я не готовилась к смерти так скоропалительно.

– Оно дорогое, для богатых жмуриков! – отговаривали ее.

– А я что, не достойна лежать в гробу в красивом платье?! А что мне еще приобрести на эти средства? Квартиру, машину я завещала, золото, хоть его и немного, отдам подруге… А деньги прокучу перед смертью! Вот так вот! – решила Таня и даже перевыполнила программу. Прямо в приобретенном за большие средства платье она с новыми друзьями продолжила веселье. Они танцевали и кутили в клубе, играли в рулетку, Таня просаживала деньги, которые просто таяли у нее в карманах. После клуба они поехали еще куда-то. Температура у Татьяны опять зашкалила за сорок от перегрева в танце и спиртного. Это не могло не сказаться на ее сознании, оно совсем помутилось.

Владимир Викторович Литвинов никогда не отличался особой смелостью. Он все время чего-то опасался, все время чего-то ждал и пугал Маркина, что до него доберутся местные братки. Но все же Сергей никогда не видел у него такого лица, с каким тот ворвался к нему в кабинет в среду утром.

– Все! – выдохнул Литвинов.

– Что? – спросил Сергей.

– Все! Нам кранты! Вот уже и милиция приходила! Еле отвертелись от убийства с целью завладения наследством!

– Володя, успокойся! Что случилось?

– Труп!

– Какой труп? – Морщинка пролегла между бровями Сергея. – Кто-то из зверей умер?

– Не зверь, хуже…

– Не томи…

– В клетке с медведем лежит труп женщины, – наконец-таки выдавил из себя ветеринар и покрылся липким потом, – я хочу уйти… Ты дашь мне уйти? Я тут ни при чем, я ни в чем не виноват и не хочу ни за что отвечать! Я успею уехать! Дай мне три часа и вызывай полицию!

– Подожди ты трындеть! – оборвал его Сергей. – Какая женщина? Почему в клетке? Кто-то из наших? Бежим скорее! – И он сорвался с места.

Володя без энтузиазма поспешил следом:

– Нет, не из наших, не знаю я ее…

– Почему ты решил, что это труп? – на бегу спросил Сергей.

– Не шевелится… И потом, в клетке с медведем… Живая, думаешь? Может, замнем это дело?

– Володя, о чем ты?! Что значит замнем?! Ты в своем уме? – Сергей выбежал из дома и понесся по территории приюта к самым дальним клеткам. Именно там, в небольшом вольере с искусственным водоемом и буреломом, жил выросший в неволе медвежонок. Сейчас это был медведь огромного размера, носил кличку Бурый и не отличался дружелюбием к людям, особенно к незнакомым.

Сердце у Сергея готово было выпрыгнуть из груди, когда он увидел в углу клетки скрючившееся тело женщины со спутанными светлыми волосами, в длинном синем платье с нелепейшей шнуровкой на спине. Ветерок гонял стружки коры, которую Бурый надрал с наваленных в загоне бревен во время чесания своих когтей.

– Кошмар какой, – затрясся Владимир, – так и лежит, будто труп… Как она туда попала? Кто-то ночью открыл вольер? Точно! Решили уничтожить тело, подкинув в клетку с хищником, чтобы он его съел, и все. Еще одна пропавшая без вести…

Сергей покосился на него, в его словах была доля правды.

– А он ее не съел… – продолжал блажить Володя.

– Почему? – произнес побледневшими губами Сергей.

– Откуда я знаю?! Покормили мишку вчера вечером хорошо! Ты же не экономишь на корме!

Сергей отрицательно покачал головой и направился к входу в вольер.

– А вот другая версия. Подвыпившие «новые русские» рванули посмотреть на медведя, и спьяну или на спор эта девица залезла к нему на территорию. Он ее и заломал! А другие в ужасе разбежались! Может быть, медведь отожрал ей пол-лица! Отсюда не видно! А может, он ее не съел, потому что сделал запас, и если мы его потревожим, он разъярится, будет защищать свои закрома! А…

– Заткнись же ты, наконец! Тебе бы не ветеринаром быть, а писателем жанра ужасов! Прямо так и прет из тебя! – оборвал его Маркин.

– Сережа! Стой!

– Не кричи! Не пугай Бурого.

– Немедленно остановись! Ты куда направился?! Нет! Ты не можешь туда войти!

– Заткнись, говорю… Вдруг она еще жива?

– Это безумно опасно! Вряд ли она жива!

– Если есть хоть один шанс из тысячи, я должен его использовать. – Сергей принялся разматывать цепь на замке, а Литвинов повис у него на плечах.

– Не делай это! Вызовем кого-нибудь…

– Нет времени!

– Да он разорвет тебя!

– И все-таки я рискну. – Сергей был неумолим.

– К чему это геройство?! Ты же идешь на уже вкусившего человеческой крови зверя с голыми руками, неизвестно ради кого и зачем! – продолжал убеждать его Владимир. – И потом, посмотри на нее! Она же безумно странная! Я никогда не видел более нелепого платья, такое яркое, синее и зашнурованное…

– К чему ты клонишь? – не понял Сергей.

– Может, это кукла? Кто-то пошутил и подкинул ее, чтобы напугать нас и посетителей. А ты сейчас погибнешь из-за розыгрыша. – Владимир внезапно замолчал, взгляд его остановился. Сергей повернулся и увидел вставшего медведя. Он зевнул и уставился на них. Мощный и непредсказуемый зверь.

– Время завтрака, – вздохнул Вова и закрыл лицо руками.

– Беги за помощью, – сухо велел Сергей и открыл клетку.

Когда Таня была маленькой, она любила сказки, в которых были красивые принцессы в еще более красивых платьях. Естественно, там всегда появлялся и прекрасный принц. По-другому и быть не могло. И ей очень не нравились детские сказки про Бабу-Ягу, каких-то страшных девочек-сестер и недоумков братьев, постоянно влипавших в разные неприятности. То они не слушались и пили воду из копытца, то их уносили гуси-лебеди. А бедная сестра должна была вкалывать за их освобождение, доставать пироги из печки, трясти яблоню, обманывать коварную старуху Ягу. И все это без красивых платьев, драгоценностей и, естественно, принцев. Какие уж тут принцы, если ты вся в саже и в поту и пашешь как лошадь… Вот не выносила всего этого Таня, и сейчас ей было абсолютно непонятно, почему она очутилась в нелюбимой сказке «Золушка»? Она что-то мыла, чистила, подметала. Сама при этом выглядела не лучшим образом, немолодое лицо, вся в грязи, жуткая усталость, слабость… Было очень жарко, словно она работала не у отца-подкаблучника в доме, а в котельной паровоза, мчащегося по тропической стране. Чем больше Таня работала, тем хуже ей становилось, а фею, которая, по идее, должна появиться, она готова была уже убить. Или всучить ей швабру вместо волшебной палочки и заставить убираться, а не придуриваться со своим мальчиком-пажем. Но каково же было удивление Тани, когда появилась вовсе не фея, а костлявая и страшная Баба-яга с косой в руке, виновато пояснив: «Я еще не решила, буду выполнять функции Смерти или просто вредничать».