– А давай с первого пункта! – махнула рукой Таня. Нет, она знала, что при высокой температуре не рекомендуется употреблять спиртное. Но на нее свалились две новости, выбившие ее из колеи. То, что ей осталось жить считаные часы, и то, что для нее впервые в жизни открыта халява.

После спиртного в несчитаном количестве умирать стало совсем даже не страшно. Появились дерзость и пофигизм. Таня даже познакомилась с кем-то, потанцевала и угостилась десертом из мороженого и фруктов. К определенному времени подтянулась к заветной двери. Там уже ждали ее и всех людей с такими же светящимися отметинами пригласили внутрь. Татьяна была совершенно пьяна, но все же поняла, что попала в весьма странную компанию. Кого здесь только не было! Старик с протезом – черной, жуткой пластиковой рукой, долговязый парень с лошадиным лицом, рыжая девушка с веснушками такого размера и яркости, как будто их на нее наносил кистью маляр. Две сомнительного вида пожилые леди в колготках и черных лифчиках, больше напоминавших намордники на их длинных, обвисших и дряблых грудях. Первая мысль, которая пришла Тане в голову, была о том, что она участвует в «шоу уродов», и это ее весьма позабавило, хотя в любой другой ситуации сильно опечалило бы. Похоже, эти люди уже друг друга знали и чувствовали себя звездами. Рыжеволосая девушка решила познакомиться с новенькой:

– Меня Настя зовут, а тебя?

– Таня.

– Хороша, – осмотрела ее Настя, – и давно это у тебя?

– Что? – не поняла Татьяна.

– Сыпь… и припухлость лица? – охотно пояснила Настя.

– Недавно, – честно ответила Таня.

– Жаль, – вздохнула девица.

– В смысле? Почему жаль?

– Не дай бог пройдет! Ты что? Тогда вся твоя халява накроется! Мы же ездим по клубам, даже в другие страны, устраиваем шоу и показы, кормимся от пуза, пьем сколько хотим…

– Для этого мне надо иметь сыпь? – прервала ее Таня.

– А как же!! Тут у каждого своя изюминка!

– То есть все страшные?

– Ну почему – страшные?! – обиделась Настя. – Я этого не говорила и себя не считаю страшной! Мы – счастливые люди, отличные от других! Нас нельзя не заметить в толпе, мы имеем свое лицо. Эдуард молодец, он выискивает нас и наши недостатки делает достоинством. Кто нам навязывает стандарты красоты? Телевидение? Да все устали уже от дефилирующих вешалок с отсутствующими взглядами и одинаковыми чертами лица. Устали! И, между прочим, мы идем на ура! Некоторые сначала воспринимали нас в штыки, но потом очень даже благосклонно… Вот Пашу видишь, рост, морда… У него какой-то гормон неправильно работает, так разве он виноват в этом? Ему что, закрыться за дверью и рыдать? Нет, он тоже имеет право на счастье и людское обожание!

– Норма не может быть болезнью, а вот отклонение от нормы… – возразила Таня, – и у меня болезнь.

– Разве Паша может что-то изменить? Укоротить себе рост? Изменить черты лица, укоротить нос, челюсть?

– Нет.

– Вот! Ты разве виновата, что заболела? Кстати, поделись – это незаразно?

– Я не виновата – это точно, и это незаразно, насколько я знаю.

– Очень хорошо. Люди не виноваты, значит, могут продолжать жить среди прочих с гордо поднятой головой. И ты не дрейфь! Ну, отекла! Ну, покраснела! Ну, покрылась всякой дрянью! И что? Зато и хорошее в твоей жизни тоже появилось! Мы, например! Мы все очень дружим! Халявная выпивка и еда! Лучшая тусовка в Москве и дополнительный приработок! Десять тысяч за показ, а за границей больше, по пятьсот евро! И все это благодаря мнимому недостатку! – Настя уже почти убедила Таню, что все прекрасно.

Эдуард и несколько его сподручных появились между ними.

– Заканчивайте треп! Так, что тут? Дорогуша, – обратился он к Тане, – наденешь это зеленое платье, а вот на второй и третий выход твои вешалки под номером три, тебе помогут! – Эдуард кинулся дальше, отдавая указания.

Татьяна чувствовала себя диковинной рыбой, выброшенной на берег. Все для нее было впервые и в новинку. Ей помогли раздеться, это она уже проделывала перед врачом, и не раз. Потом ей помогли одеться и зашнуровали сзади, затянув корсаж. Получилась русалка, чудом выбравшаяся на берег.

– Что же это за платье такое? – недоумевала Таня. – Неудобно надевать…

– Так его сам человек и не надевает, только с чьей-то помощью.

– Я понимаю, как это происходило раньше, тогда у женщин было полно слуг, но в современном мире такое очень неудобно.

– И по-современному оденут, – уверяли ее помощники Эдуарда.

– Ходить неудобно, – не унималась она.

– А в этом и не ходят.

– А что, в этом только сидят? Или лежат?

– Скорее лежат, – ответили ей.

Таня посмотрела на долговязого парня и охнула. Костюм и брюки на нем тоже были зашнурованы сзади, так же, как и ее наряд.

– Ужас! – выдохнула она.

– А как же иначе служащие морга наденут на трупы одежду? – Перехватила ее взгляд девушка, завязывающая на ней платье.

– Кто?! Что?! На какие трупы?! – вспотела Татьяна, и температура у нее мгновенно упала.

– Так это мода для мертвых, – будничным голосом пояснила девушка, закалывая на ней последнюю булавку, – готово!

– Для мертвых?! – оторопела вконец Таня.

– Это – треш! Мода для мертвецов! А почему нет? Эдуард – он не для всех! Он очень креативен! Люди могут посмотреть и на такую моду! Человек или сам себе подберет наряд, в котором он сможет почить, или выберет его для своего родственничка. Похоронная мода… А что?

– Ничего, – ответила Татьяна и принялась хохотать.

– Ты чего? – обиделась девушка.

– Ничего! Мода для покойников! Чума! Как же это сейчас актуально для меня! Что называется, не в бровь, а в глаз!

– Хватит ржать! Пора на подиум, мертвая невеста!

Что происходило дальше, Таня помнила не то что плохо, а скорее смутно, словно это происходило не с ней.

Узкий импровизированный подиум среди шумного и душного зала с множеством народа. Она ничего не видела и больше всего боялась упасть с подиума. Как их встречали, было не очень понятно из-за общего гула в клубе. Из-за туго зашнурованного платья Таня еле-еле семенила ногами, извиваясь, как гусеница. Навстречу шли две пожилые женщины в платьях черного цвета с кружевами и нелепыми цветочками словно с траурного венка.

«Что я делаю? Может, я неправа? Мне надо было узнать результаты анализа крови и попытаться лечиться, а не напяливать на себя одежду для покойников! Вот уж попала в точку! Жуть как смешно… Или смешно до жути… Не знаю, как лучше выразиться… Никогда не думала, что попаду в такую идиотскую ситуацию, и, однако, попала», – думала Татьяна.

А дальше ее понесло, вернее, захлестнуло… Она выпила еще, примерила пару нарядов «для усопших», поближе познакомилась с ребятами и махнула на все рукой. А так как Татьяна взяла с собой все деньги, что у нее были, решив: «в могилу с собой их все равно не заберешь», то ее веселье продолжилось и после показа. Во-первых, она приобрела синее платье, пояснив: