Кейда вытер пот с лица и принял у Дева чашу воды.

— Шайам! Есть предположения, где теперь мы могли бы искать Нирала?

Высокий жилистый мужчина с черными волосами и бородой, заплетенными косичками, вскарабкался по крутой лестничке с гребной палубы.

— Нет. Нам ничего не пришло в голову, мой господин. — Старший на триреме сжимал потрепанную, запятнанную солью черную книжицу в руке почти того же оттенка, что и кожа переплета. Алую накидку без рукавов он носил поверх нагой груди. Порыжевшие штаны заканчивались под коленями, открывая крепкие икры и стопы с длинными, вывернутыми наружу пальцами.

— Значит, по-прежнему держим путь к Калану? — Бдительный кормчий Йере, сидящий перед высоким сиденьем старшего, взялся за двойные весла, направлявшие движение триремы. На миг он заглянул в открытую книгу у себя на коленях. Переплет имел цвет индиго. Кейда заметил, что сведения кормчего о морских протоках Чейзенов по толщине значительно уступают безмолвному свидетельству многих лет опыта Шайама.

Книга, содержащая столь много тайн, что старшие на судах торгуют ими друг с другом. Сколько незадачливых моряков Чейзенов волей-неволей продало столь драгоценное знание, бежав от захватчиков? А что еще они могут предложить в обмен на воду, пищу или безопасную стоянку?

Он глядел поверх затуманенных вод, меж тем как узкое русло отворилось, и старейшина дал знак дудочнику задавать ход.

— Нам лучше не задерживаться надолго в Калане, мой господин, если мы хотим вернуться на новогодний праздник до поры засухи. — Странно было видеть такую важность и озабоченность на приветливом смуглом лице Йере с его буйными черными кудрями, свободно рассыпанными по плечам.

— Тогда давайте надеяться, что мы быстро отыщем корабельщика Нирала, — отрывисто произнес Кейда. — Я желал бы узнать, каким образом он и его команда намерены не пускать трюмных крыс в наши воды. И куда он подевался из пределов, которые ему поручено охранять.

— Мы можем прямо сейчас попытаться сберечь немного времени. — Шайам поднес мозолистые пальцы ко рту, чтобы свистнуть старшине, а тот поднял взгляд из омытого солнцем прохода меж гребцов на скамьях. Кивнув, тот проворно хлопнул в ладоши, подбодряя своих подчиненных, неразличимых в тени расколотой верхней палубы триремы. Пронзительный вопль дуды задал новую скорость; дудочник сидел на деревянной колоде в проходе, где устанавливали мачту, если Шайам находил, что ветер стоит того, чтобы поставить парус.

Кейда поглядел на гребцов, меж тем как судно дрожало под его ногами.

А что бы вы подумали, парни, если бы знали, что я трудился, как и вы, на купеческой галере, налегая всем телом на весло, когда мы добирались до северных владений в поисках мудрости, дабы изгнать захватчиков с их колдовством из этих южных вод? Узнай вы, что я понимаю, как сжимается мир до рукояти весла в руках и трели дуды в ушах после ежедневных трудов, укрепило бы это вашу верность? Поразило бы вас, что мне известны все хитрости — как завязывается канат, чтобы прочно держалось весло, и как лучше чинить кожаный рукав на отверстии в борту? Или вы просто захотели бы услышать, а что же я нашел далеко на севере? Догадались бы вы, что это Дев? Стали бы гадать, как же вышло, что он смог помочь мне истребить дикарских колдунов?

Гребцы вполголоса вели счет, меряя ускоряющийся ход. Корабль набирал скорость, ведомый шумными веслами. Люди умолкли, как только работа вновь пошла четко и споро. Теперь с нижней палубы доносились трели дуды, скрип каната, кожи и дерева да ропот воды под длинной оболочкой триремы.

— Конечно, Нирал мог найти кого-то, кто решил поживиться добром Чейзенов, — задумчиво заметил Дев, — и сам попал в беду.

Кейда бросил на северянина жгучий взгляд, прежде чем медленно кивнуть.

— Возможно. Давайте удостоверимся, что мы готовы к бою.

Он быстро прошел вдоль верхней палубы, тем временем судно прорывалось по широкому мелкому руслу, изобилующему коврами кувшинок. Небольшой отряд воинов в броне на помосте у носа триремы поднялся, как велит долг, на ноги при его приближении и отдал низкий поклон.

Десять меченосцев и четыре стрелка, этого достаточно для быстрой триремы, совершающей разведку или спешащей с посланием. На тяжелой триреме, вроде этой, следовало бы держать пятьдесят воинов, готовых сладить с любой напастью. И как бы ни были верны эти люди, но они те, что уцелели, потому что оказались слишком старыми или слишком юными, чтобы сражаться с дикарями в минувшем году. Все лучшие бойцы Чейзенов погибли, защищая своих женщин и детей, когда те бежали от смертоносной магии.

— Мой господин, — старший воин вышел вперед и низко поклонился. В простом кольчужном панцире, как и прочие, ничем не украшенном шлеме из тусклой стали, он обильно потел на солнцепеке.

— Айси, — Кейда наклонил голову, приветствуя его. — Я подумал, а не мог ли корабельщик Нирал попасть в беду? Вы готовы встретить любой вызов, какой нам выпадет?

— Готовы и желаем служить, мой господин! — Седеющий боец задумчиво погладил коротко стриженую бородку. — Риду, вероятно, будет лучше всех в сражении. Его удар все еще так неистов, что никто не посмел бы к нему приблизиться из страха, как бы нечаянно не потерять голову. — Он уделил взгляд самому молодому из своего худо-бедно набранного отряда, паренька с круглым подбородком, растительность на котором смахивала на тень. Тот наклонил голову в смущении, прочие же растерянно избегали взглядов друг дружки.

Атун никогда бы так не смутил юнца. Он умел управляться с самыми негодными людьми и превращать их в силу, которая заставляла соседей уважать Дэйшей. У Чейзенов нет ему равного, чтобы занять место начальника воинов вождя. Такой, вероятно, погиб, как Атун, в когтях чудовищ, порожденных волшбой пришельцев.

Кейда повернулся к стрелкам:

— У нас будет свежее мясо, чтобы накормить этих храбрых воинов нынче вечером, Тауай?

— Дай нам полдня, и мы весь флот накормим, мой господин. — Старейший из воинов улыбнулся, затем его задубелое морщинистое лицо стало хмурым, и он похлопал по колчану у бедра: — Но мы не можем сразить бойцов в доспехах этими тупыми стрелами для птиц. Нужны бронебойные граненые наконечники, чтобы прошли сквозь металл и впились в тело, а у нас таких раз-два и обчелся.

— Не волнуйся, Тауай. Я позволю твоим малышам опрокинуть любых мерзавцев издалека. Для рукопашной слишком жарко, — встрял Айси, но его шутка не имела особого успеха.

— Уверен, каждый наш выстрел угодит в цель, — уверил вождь стрелков, бодро улыбнувшись.

Ну не могу я дать Деву ваши наконечники на птицу и позволить любоваться, как он переплавляет металл у себя в ладони, чародейством сотворяя острия, которые вам требуются.

Уголком глаза Кейда увидел, как волшебник вглядывается во что-то впереди «Туманного Голубя». Морщинки вокруг его глаз углубились, когда он сощурился от слепящих неба и моря.

— «Желтый Змей»!